Два года, что мы с Пашкой занимались международными продажами, дольше месяца в родном городе практически не оставались и постоянно были в разъездах. Несмотря на загруженный график с утра до вечера, в каждой поездке Пашка выделял мне один или два дня на то, чтобы ознакомиться с достопримечательностями нового иностранного города или пробежаться по магазинам. И мне нравилась такая жизнь, когда за месяц я бывала в нескольких разных странах.

Вынужденно я освоила работу аналитика, менеджера по продажам, юриста, маркетолога, рекламщика, переводчика и секретаря. Мне приходилось заниматься очень разными направлениями, я уставала, работала на износ, но в то же время чувствовала, как становлюсь очень крутым специалистом, напитываюсь опытом и знаниями. Опять же, заработная плата у меня возросла в разы благодаря премиям за заключенные контракты, и я стала всерьез задумываться о покупке квартиры.

Словом, работать с Павлом Демидовичем оказалось очень интересно. Мы вместе спотыкались, допускали ошибки, но в целом росли — он как руководитель, а я как его правая рука. И в офис из поездок я уже возвращалась не «Юленькой из экономического», а «Юлией Валерьевной, помощницей Павла Демидовича», звонко стуча каблуками по каменному полу.

Пашка сделал это! Он получил место коммерческого директора!

Всего два года беспрерывной работы нам потребовалось для того, чтобы его оценили и заметили. Когда же с компанией попрощался коммерческий директор и Демид Станиславович стал искать ему замену, мы с тетей Мариной атаковали его с двух сторон. Пашке я больше не позволяла оставлять офис и постоянно подталкивала его к отцу в кабинет с новыми идеями, усиленно рисовала отчеты об успешности нашего отдела, а тетя Марина взяла на себя работу по домашней «обработке» мужа насчет успехов сына.

Пашка был в невыгодных условиях по отношению к другим кандидатам, потому что Демид Станиславович был к нему слишком строг и ожидал большего, чем от других. Да, замечал его старания и успехи, но новые цели при этом ставил зачастую невыполнимые. Подозреваю, просто-напросто боялся, что поползут слухи о том, что он назначил на эту высокую должность сынка только из-за родственных связей, поэтому и спрашивал с Паши слишком много.

Но все-таки не признать того, что Славин-младший достоин этой должности, он не смог. И спустя несколько месяцев все-таки нехотя назначил его и.о., когда Пашка без спроса самостоятельно начал на себя перетягивать обязанности отсутствующего директора.

Я же вернулась в финансовый блок, возглавив группу анализа и сопровождения продаж. Пашка сначала не хотел меня отпускать от себя и возмущался так, будто я его предала тем, что отправила резюме в отдел кадров, надеясь на повышение.

— Тебе, что ли, со мной плохо? У нас еще столько проектов впереди! Столько перспектив!

— Паш, я превратилась в твою помощницу.

— А что плохого в том, чтобы быть помощницей коммерческого директора?

— А то, что я училась на финансиста, а не на менеджера по продажам или секретаря. Мне правда было очень интересно работать с тобой. Я набралась первоклассного опыта. Но я тоже хочу роста. А тут подвернулась такая возможность: Дмитрий Олегович увольняется.

— Хочешь руководить? Я поставлю тебя руководителем одной из групп.

— Не мое это. Мне с цифрами и графиками удобнее работать, чем с клиентами вести переговоры о бетономешалках. Я хочу вернуться к экономистам.

— Зачем? Что там интересного? Целый день отчеты перекладывать с места на место?

Я обиженно надулась.

— Между прочим, экономическая и аналитическая деятельность тоже очень интересная и из этих самых отчетов иногда можно столько всего наковырять, что просто невероятно.

— Ну иди, иди, — разозлился мой босс. — Потом обратно прибежишь. Еще плакаться будешь, что скучно, неинтересно и зарплата маленькая.

— Оклад там больше, — заметила я и заслужила враждебный взгляд.

— Зато у нас премии большие, — возразил он гневно, а затем подался вперед. — Тебя, что ли, деньги не устраивают? Так ты скажи, сколько хочешь. Договоримся.

— Да ну тебя, Славин, — возмутилась я. — Мне это просто интересно. Как ты понять не можешь? Ин-те-рес-но!

В общем, я ушла от Пашки. Ну, как ушла… далеко уйти он мне все равно не позволил, да и я не особо хотела. Стала руководителем финансового отдела, который плотно взаимодействовал с продажниками и отстаивал их финансовые интересы, пока они усиленно продавали. Пашка же остался ждать, когда отец уберет из его должности буквы и.о. и он станет полноправным директором коммерческого блока.

Моему назначению был не рад не только Пашка, но и финансовый директор. С ним отношения у нас сразу не заладились, но мою кандидатуру на новую должность поддержал сам Демид Станиславович, поэтому вскоре я уже заняла новый кабинет.

Руководить людьми мне было не впервой, потому что часто в свое время замещала Славина в нашем отделе и опыт у меня имелся. Команда из двух девочек-экономистов мне досталась замечательная, обе были и инициативными, и коммуникабельными, и обучаемыми, поэтому я осталась ими довольна. И начала снова погружаться в экономические проблемы фирмы.

Однако счастье мое на новой должности оказалось недолгим. Не прошло и трех месяцев, как я обжила новый кабинет, когда заметила ошибку в отчетах. Вернее, сначала решила, что это ошибка. И именно ошибка моего отдела. Днями и ночами искала, в чем именно она заключается и куда в компании делись двадцать семь миллионов, но ничего не могла найти. Я проверяла и формулы в расчетах, и прошлые отчеты. Но деньги не находились. И начали закрадываться нехорошие мысли.

А вдруг это была не математическая ошибка?

Я зарылась в первичную документацию, бухгалтерские проводки, банковские выписки. Из офиса не выходила практически неделю, все мои мысли были об этих цифрах, я ни о чем другом думать не могла. Боялась и того, что совершено преступление, и того, что заподозрить могут меня и моих сотрудниц или вообще только севшего в директорское кресло Пашку. Понимала, что, как только обнародую пропажу, сразу поднимется ураган, из-за которого могут полететь головы. А если выяснится, что это всего лишь ошибка в расчетах? Значит, я покажу свой непрофессионализм.

Необходимо было как можно скорее найти пропавшие миллионы, поэтому поселилась в офисе и практически не спала.

— Юлия Валерьевна, помоги, а? — заглянул ко мне однажды Славин-младший, когда я в раздражении щелкала мышкой и боролась с желанием разбить компьютер, медленно переключающий окна файлов.

— Что тебе? — рявкнула на него.

— Не в духе?

— Да. Что надо?

— А что случилось?

— Выйди!

— А помочь?

Глубоко вдохнула и выдохнула, благосклонно кивнув, чтобы он заходил, а не стоял на пороге. Пашка быстро заскочил в кабинет, уселся на стул напротив меня и положил на стол шоколадку. Проследила за его действиями мрачным взглядом. Вот только попробуй, Славин, сейчас заикнуться о какой-нибудь ерунде, я тебя без соли съем и косточками не подавлюсь.

— Что тебе надо?

— Ты же знаешь, как я учился в свое время. Видимо, все-таки мой синий диплом дает о себе знать, и я разобраться не могу…

— Не тяни. В чем не можешь разобраться?

— Ну, как бы тебе сказать…

— Говори как есть. Либо сама быстро объясню, либо кого-то из девчонок попрошу помочь.

— Ага, давай «из девчонок», — согласился он тут же, видимо ощущая исходившие от меня волны злости.

— В чем дело?

— Мне в отчетах кое-что непонятно…

Кто бы сомневался. Меньше спать надо было на парах.

— У меня по оптовикам что-то не складывается в голове: клиенты — есть, договоры — есть, а доходов — нет.

Я замерла в кресле, а с лица стерлась злая гримаса.

— Ты тоже заметил?

— Двадцать семь лямов куда-то делись! — придвинулся ко мне Славин и доверчиво поделился: — То ли я дурак, то ли ошибка в отчетах…

— Нет там ошибки, — также склонилась над столом и заговорила практически шепотом, словно нас могли подслушать, хотя мы сидели одни в кабинете за закрытыми дверями. — И ты не дурак. Тут чем-то другим попахивает. И, судя по всему, очень нехорошим.