— Мозги поменять, — четко, без задержек ответила еще одна Золотарева. — Думай, что несешь, Славин, и про кого! Юля не похожа на твоих одноразовых подружек. Она романтичная и нежная девушка. За ней ухаживать надо.

Это Славин знал и без подсказок. В конце концов, это он знает Юлю всю жизнь, а не Оля.

— Да как?

— С размахом, — фыркнула раздраженно Оля. Похоже, своими словами он изрядно ее взбесил. Юра вообще замолчал. — Начинай читать стихий! Пой серенады под окном! Устраивай пикники на берегу моря!.. Организуй ей сказку и романтику, которых она ждет! Своди на бал, где она потеряет туфельку! Спаси от злых пиратов! Сними корабль и закажи пошить алые паруса!

— О-о-о! Понесло… — покачал головой Славин. — Короче, никакой от вас помощи!

— Короче, ты дурак, и правильно Юля тебе отказала! — не согласилась Оля. — А ты что молчишь? Скажи что-нибудь.

— Что? — спросил Юра. — Я тебя во всем поддерживаю, дорогая. Пашка — редкостный идиот, и, видимо, скоро у меня появится очкарик-свояк с чужим ребенком…

— А сами-то вы как поженились? Ты ее на бал сводил? — поинтересовался Паша.

— Я кольцо вовремя купил, — ответил довольно Золотарев.

Славин скинул вызов и зло посмотрел на телефон. Замахнулся им над бассейном, намереваясь отправить в плаванье следом за лежаком, но передумал, как в случае с ноутбуком, и снова посмотрел на экран, с которого ему подмигивал он сам, обнимая улыбавшуюся Юлю за шею и прижимаясь щекой к ее волосам.

— Романтику ей подавай! — проворчал он, вновь начиная листать контакты. — Стихи, пираты, паруса — что за чушь? Что они на ночь курят?

— Ты номером ошибся? — поинтересовался веселый женский голос, пока Паша продолжал обиженно бормотать себе под нос.

— Нет. Я за советом, — ответил он своему очередному другу, которая по совместительству была подружкой Юли и недавней невестой. Так уж получилось, что круг доверенных лиц и близких людей у Юли и Паши был один. И с Яной Славин общался ничуть не хуже Золотаревой. Правда, в последнее время очень редко из-за занятости на работе. — У тебя тоже ночь?

— Нет, у нас раннее утро, — весело проворковала Яна. — Мы завтракаем, а под ногами у нас плещется прозрачная водичка… Спасибо нашему спонсору за медовый месяц, — заливалась соловьем довольная подруга, которая, в отличие от Золотаревых, явно встала с нужной ноги.

— Обращайтесь, — ответил Славин торопливо на благодарность Яны, которой они с Юлей на свадьбу преподнесли путевку на острова. — Поможешь?

— Конечно. Всем, чем смогу… Правда, я удивлена, что ты звонишь мне, а не бежишь к Юльке.

— Это касается как раз Юльки… Мы с ней сейчас тоже на море отдыхаем. В Эмиратах… И, в общем… как бы сказать… я хочу с ней отношений, но не знаю, с чего начать, — признался Паша, на этот раз предусмотрительно не упомянув про «дала» и «койку». Кто знает этих женщин? Может, эта тоже мигом превратится из милашки в грозную фурию.

Яна на некоторое время замолчала, а потом уточнила:

— Отношений? В смысле… романтических?

Паша снова нахмурился, услышав это слово.

— Да.

— Ничего себе, что в жизни происходит, а я не знаю… Паша хочет отношений с Юлей. Вы бы хоть предупредили по старой дружбе, что скоро конец света…

— Предупреждаю, — фыркнул Славин, садясь на последний оставшийся стоять на месте лежак и доставая очередную сигарету из упаковки, но так и не закуривая. — Делать-то что надо? Скажешь?

— Конечно, скажу, — с готовностью ответила Яна и даже, кажется, воодушевилась. — Записывай!

— Даже так? — удивился Паша, одобрив знакомый ему деловой подход и оглядываясь по сторонам. Под рукой пишущих предметов не было, а Яна уже начала диктовать.

— Первое. Цветы.

— Я и раньше их дарил. Не работает.

— А теперь дари без повода. Просто так.

Пришлось запоминать. Первый же пункт Яны Паше понравился намного больше фантазий Оли. Цветы он подарить мог и без повода, и с поводом. Да хоть каждый день. Это не стоило много усилий с его стороны.

— Ладно… попробую.

— Далее. Комплименты. Много комплиментов…

— Я ей все время говорю комплименты!

— Паша, «ты классно считаешь прибыль» не комплимент.

— А что?

— Констатация факта. А ты ей про ее неземную красоту говори.

— Так это тоже констатация факта.

— Это для тебя констатация, а ей приятно будет.

— Говорил я ей пару раз… она сказала, что и сама об этом знает, да и вообще, она всегда красивая. А я потом себя полным кретином чувствовал… В общем, не работает.

— А ты смирись с тем, что кретин, и скажи еще раз, — настаивала Яна. — А потом еще. И еще. На десятый раз точно почувствуешь эффект в виде ее приподнятого настроения.

Паша недоверчиво хмыкнул, но второй пункт тоже запомнил. Как и следующий десяток других, более применимых на практике, в отличие от тех, которые советовала Оля. В принципе, обо всем, что рассказала ему Яна, он и прежде знал и многое уже давно применял с Юлей, но подруга настаивала на том, чтобы попробовать все это повторно, но немного с другим подходом. Даже свечи во время ужина одобрила, правда, заметила, что для того, чтобы получить эффект от этих свечей, необходимо было еще и ужин довести до конца.

— И самое сложное, но очень важное, — строго сказала Яна под конец, заставив Славина напрячься, — попробуй в отпуске не работать! Или, по крайней мере, делай это так, чтобы Юля не знала. Проводи время с ней, а не с телефоном или ноутбуком в обнимку. Они от тебя никуда не денутся, дома будешь с ними миловаться, а сейчас посвяти все время ей. Судя по тому, что ты рассказал, Юля тоже настроена решительно, и это твой последний шанс что-то изменить. Иначе она от тебя, как ты сам выразился, уйдет, не успеешь оглянуться.

Да, в этом Яна была права. Не работать для Паши было самым трудным.

И снова Юля

После первого поцелуя со Славиным спала я плохо. В голову лезли самые разные мысли. От непрактично-девичьих: «Какой же он краси-и-ивый. Наконец-то, наконец-то это случилось! Пашка в меня влюбился! Он ведь поцеловал! Значит, точно влюбился!» — до практично-расчетливых: «Нельзя было этого допускать! Как же мы теперь в глаза смотреть друг другу будем? Мы же друзья! А друзья не целуются!» Поэтому спала я урывками и наутро была уставшая и измученная своими раздумьями. Так и не придя ни к какому выводу, с трудом поднялась с постели и отправилась в душ, надеясь взбодриться.

По номеру я передвигалась медленно, собираясь на пляж. Время же, наоборот, куда-то спешило, солнце стремительно поднималось на небосвод и начинало припекать. Уже должен был проснуться соня Славин, а я до сих пор ходила из угла в угол, приседала на кровать и замирала на пару десятков минут.

Вскоре начала задумываться о том, почему Паша еще не стучится в дверь в поисках меня. Обычно, когда мы отдыхали в прибрежных отелях, я просыпалась рано и шла на пляж, боясь сгореть в лучах полуденного солнца, Пашка же спал по утрам и приходил ко мне только ближе к двенадцати часам, недолго плавал, падал на лежак и снова засыпал. Я же в это время скрывалась в тени и следила, чтобы этот от природы смуглый тюлень не сгорел на солнышке.

Сейчас же время приближалось к полудню, завтрак в отеле уже должен был заканчиваться, а друга на пороге еще не было, будто он, придя на пляж, не потерял меня. Последнее было странно, потому что я не представляла, при каких обстоятельствах друг мог меня не потерять, а значит, его на пляже до сих пор не было. Невольно начала волноваться. А вдруг заболел? Или вляпался в неприятности? Это он умеет.

Мысль о поцелуе меня быстро покинула, и я собралась за пару минут.

Решительно толкнула дверь.

— Ай! Черт! — услышала ругательство знакомого голоса и тут же успокоилась. Живой, здоровый. Правда, теперь с шишкой на лбу.

— Ты где ходишь? — возмутилась, выходя за порог, закрывая за собой дверь и при этом следя за тем, как он морщится, растирая место удара.