Согласно усмехнулась. Пусть у меня не было опыта продолжительных отношений или брака, но за плечами многолетняя дружба, которую сохранить тоже было непросто и которая точно так же держалась на любви, терпении и прощении друг друга. Мы тоже ссорились, но мирились, потому что дорожили друг другом сильнее.

— Ты прав. Но он не спешит мириться.

— А почему ты не можешь быть первой?

— Но он же тоже виноват.

— А! Гордость, — усмехнулся Олег и осуждающе покачал головой. — Я тебе предлагаю не простить ему все грехи, а посмотреть ему в глаза, признать свою вину и спросить, зачем он так поступил с тобой. Мне кажется, это правильно. Проговорить все обиды, взвесить все за и против и только потом выносить решение: расставаться или нет.

Не могу сказать, что слова Олега открыли для меня Америку, я и сама уже давно хотела поговорить с Пашей, но заставили вновь задуматься.

Еще недавно, когда мы со Славиным были в Абу-Даби, я анализировала, хотела ли быть с ним всю оставшуюся жизнь, завести детей, состариться вместе. Тогда мой ответ был «да». Затем в Дубае, после предложения купить кольцо, меня посетили совсем другие мысли: не хотела выходить замуж за него только потому, что он не оправдывал моих ожиданий об идеальном предложении о замужестве. И сейчас, спустя три дня раздумий, в спокойном состоянии, без давления, понимала, что мои ожидания вообще вряд ли кому-то под силу выполнить, а вот любить его меньше я от этого не стала.

Я не могла представить себе идеального мужчину в своей квартире, со своей семьей, зато хорошо представляла Пашу. Представляла, как он будет возвращаться с работы ко мне, как будет уплетать с аппетитом то, что я приготовила, гладить Кису, целовать меня в висок, обнимать, валяться со мной на диване перед телевизором, пока я буду смотреть очередную слезливую мелодраму, как кинется спасать меня из любой беды, как будет баловать наших детей, болтать с Юрой, играть с Викой и Витей, смешить маму и нахваливать меня перед отцом. Так ли важны мои мечты о прекрасном принце и капитане под алыми парусами, если у меня уже есть человек, с которым я бы хотела провести остаток своих дней? Просто потому, что это он. Со своими недостатками, со своими достоинствами, со своей любовью ко мне. Мой ответ «да», сказанный в Абу-Даби и обдуманный на протяжении нескольких недель, оказался намного более взвешенным и разумным, чем «нет», выкрикнутое сгоряча. Я все так же его любила, он все так же оставался для меня дорог. Но вмешались обида и снова тот же самый страх, который одолевал меня тогда, — страх, что не получится. А не получится, если не пробовать. Если не поговорить еще раз.

— Ты куда? — удивился Олег, когда я подскочила с лежака.

— Ты прав. Нам надо поговорить. Вернусь домой и загляну ему в глаза еще раз.

Он согласно кивнул.

— Ты книгу забыла, — заметил он. Я удивленно посмотрела на томик со знойным мачо на обложке в руках, а потом поняла, что Олег говорит не о нем, а об «Алых парусах», которые взяла с собой, но так и не открыла и бросила в песок.

— Она мне больше не нужна. Пусть это будет подарок Лие от меня.

— Спасибо, конечно, но нам тоже не надо. В чемодан и так ничего уже не влезает: слишком много игрушек набрали.

Он снова протянул мне книгу. Я взглянула на нее с сомнением. Пусть я и решила, что воздвигать воздушные замки больше не буду, как и ждать алые паруса, а книгу все-таки взяла. Ведь она когда-то принадлежала еще маме. И у нее была особенная, душевная аура.

В номер я ворвалась решительно: собираюсь, возвращаюсь домой и еду к Паше, чтобы поговорить или вывести его из запоя, если потребуется, а затем все-таки расставить все точки над i. Это молчание затянулось, пришла пора его прекратить и проговорить все обиды, которые мы как копили во время дружбы, так и продолжили собирать в романтических отношениях.

Однако решимость угасла уже через полчаса бесполезных попыток собрать все вещи в багаж. И снова я поняла, что только в фильмах героини собираются за десять минут, вылетают, а потом со слезами на глазах объясняются со своими любимыми на пороге квартиры или под дождем. В реальности же все портит багаж.

Я не учла того, что Пашка в своем огромном кейсе привез посылку от мамы, которая не влезала теперь в мой многострадальный утерянный и возвращенный чемодан. Как и проклятые финики с рынка для Вити и Вики, магнитики, платки, благовония, духи для мамы, игрушки и прочие сувениры. И это я даже не учитывала своего обновившегося гардероба, который Славин, надо полагать, догадался увезти с собой.

Оставлять свои вещи было жалко, поэтому пришлось ехать в ближайший торговый центр за вторым чемоданом.

— Ты куда? — окликнула меня Марина, когда увидела, как я решительно выхожу из отеля и подхожу к такси.

— Дополнительный чемодан надо купить. Мой багаж как-то незаметно разросся.

— Ты пакуешь чемодан? — удивилась подруга. — Разве ты не должна отдыхать еще пару дней?

— Решила вернуться немного пораньше. Вылетаю первым рейсом.

— Как? Уже? — еще больше удивилась Марина, и мне ее реакция показалась странной.

— А что-то не так?

— Нет, все нормально, — отмахнулась она тут же. — Езжай. Удачи.

Продолжая присматриваться к ней подозрительно, села в такси и отправилась в торговый центр Шарджи. Пока изучала представленные в нем бутики, пока выбирала чемодан, прикидывая, в какой максимально войдет все мое барахло, пока возвращалась обратно в отель, время перевалило за полдень.

На пороге отеля меня вновь встречала Марина.

— Слушай, а ближайший рейс — это когда? — поинтересовалась она без предисловий, подлетая ко мне, несущейся в свой номер.

— Не знаю. Еще не смотрела. А что?

— А я вот посмотрела. И это только завтра утром. Может, вечером сходишь со мной прогуляться?

— Не хочу. Настроения нет.

— Ну Юля, пожалуйста. Мне одной одиноко будет.

— Мне чемодан собирать надо.

— Не до завтрашнего утра ты ведь его собирать будешь, — возмутилась подруга. — Сходим на набережную, прогуляемся, с морем попрощаемся, монетки бросим, чтобы еще вернуться… — искушала Марина, и мне в конце концов пришлось согласиться.

Я занялась сбором багажа. И одновременно продумывала, какой будет наша встреча с Пашей, что скажу ему я, что ответит он мне. Как повести себя, чтобы не скатиться в банальное: «Я была не права, а потому прощаю тебе все грехи», но и извиниться достойно и дать понять, что он тоже был не прав.

— Ну что, собралась? — поинтересовалась Марина, нарисовавшаяся на моем пороге еще через пару часов.

— В процессе, — ответила, впуская ее в номер и снова подходя к раскрытым чемоданам. — Тебе фиников не надо? Мы их что-то слишком много набрали…

— Да мы с Витей тоже нахватали достаточно, — призналась подруга, проходя следом за мной и оглядываясь. — Прямо как с голодного острова приехали.

— И не говори. В начале отпуска хотелось всего и побольше, а теперь не знаю, как это все увезти с собой, — покачала головой на свою привычку делать необдуманные покупки. Именно для этого Славин мне в этот момент и нужен был — быть голосом разума и останавливать меня категоричным: «Нет, Юля!» — но в этот раз он, видимо, был со мной слишком мягок… иначе откуда набралось столько магнитиков?

— Ты еще долго? Мы же погулять хотели.

— Марин, я правда не хочу никуда идти. Настроения нет, — покачала головой. — Может, ты все-таки одна…

— Нет, ты мне уже обещала. Я хочу посмотреть местный порт.

— А на что там смотреть? — удивилась.

— На кораблики и лодочки, — фыркнула подруга, закатив глаза. — На роскошные, дорогие яхты, конечно! Где я еще их увижу? Пошли! Проветримся немного, а то уже несколько дней из отеля не выходим.

Смотреть на дорогие яхты мне не хотелось, уже вдоволь налюбовалась на дорогие машины, но подруга оказалась настойчива, и вскоре мы уже садились в такси. В местных дорогах и постройках я уже немного разбиралась, поэтому вскоре поняла, что едем мы в порт Дубая, а именно туда, где мы были с Пашкой, когда катались на яхте да ездили в однодневный круиз.