— Ты серьезно? — возмутилась, когда такси остановилось около пешеходной дорожки недалеко от входа на пристань. — Так бы и сказала, что в Дубае погулять хочешь.

— Мы здесь с Витей уже были. Здесь прикольно, — ответила Марина весело, расплачиваясь и выскакивая из машины.

— Мне некогда этим заниматься. Мне домой собираться надо, — проворчала недовольно, подходя к ней.

— Успеешь ты собраться. До твоего рейса еще уйма времени.

— Я билет еще не купила, — проворчала, следуя за Мариной вдоль ограждения, за которым виднелись яхты разной величины и вида, покачивавшиеся на волнах. Подруга крутила головой из стороны в сторону, словно чего-то ждала. — Кстати, а ты когда собираешься уезжать?

Нахмурилась, вспоминая о том, что никто в нашей компании дольше двух недель подряд в отпуск не ходит. Ну кроме психованного финансового директора, конечно. Марина же здесь уже месяц прохлаждается. И даже если не брать в расчет, что Паша продлил ее отпуск на несколько дней, ее отдых все равно сильно затянулся.

— С тобой поеду, — пожала плечами подруга, указывая мне на магазин мороженого. Туда мы и направились.

— Ты отдыхаешь уже месяц. Почему?

— Вообще-то, я работаю, — покачала головой Марина. — Удаленно, но работаю каждый день из номера.

— Почему? — снова повторила я.

— Босс, — кратко ответила Марина, раскрывая передо мной двери магазина. Я зашла и перевела на нее вопросительный взгляд. — Он, когда уезжал, попросил меня за тобой присмотреть. Видимо, опасается, что ты снова попадешь в неприятности: багаж потеряешь или паспорт, — усмехнулась она, и я невольно тоже улыбнулась, вспоминая начало своего отпуска. — Правда, он почему-то считает, что ты ногу сломаешь…

Закатила глаза. Да, это было очень похоже на Пашку, который сам составлял нам список неудач, без которых отдых не отдых в нашем с ним исполнении.

— То есть, когда он уезжал, вы разговаривали об этом? О том, чтобы ты за мной… присмотрела? — уточнила. Марина кивнула, а я улыбнулась еще шире.

Все-таки Пашка не рискнул бросить меня одну в чужой стране. Пусть и оставил при мне соглядатая, а все равно такая его забота была приятна.

Мы купили по рожку мороженого и снова подошли к ограждению, разглядывая море, опускавшееся к горизонту солнце и покачивавшиеся на волнах яхты.

— А что он еще сказал?

— Сказал, чтобы звонила ему, если что-то с тобой случится.

— И что? Он сразу прилетит обратно? — недоверчиво усмехнулась. Марина пожала плечами.

— Он вообще какой-то невменяемый был. Видимо, из-за вашей ссоры? — спросила она, заглядывая мне в глаза. Я отвернулась от нее к горизонту, откусывая от рожка. Разговаривать с ней о том, что случилось между мной и Пашкой, не хотелось, как и не хотелось, чтобы она судила нас по моему рассказу.

Мы на время замолчали, а затем подруга толкнула меня в бок локтем.

— Смотри. Что это?

Я повернулась в указанном направлении и нахмурилась, прикладывая руку ко лбу, чтобы солнце не слепило, и приглядываясь к медленно приближавшейся алой точке.

— Корабль, — нахмурилась я. — С алыми парусами… Хм… интересно, — заметила, откусывая мороженное и поворачивая его из стороны в сторону, чтобы примериться, с какой стороны попробовать разноцветное лакомство в следующий раз. — Алые паруса в Эмиратах. Очень странно выглядят, — заметила критично. — Они были бы более уместны где-то в Европе, но никак не на Востоке

— Представление, наверное, будет, — кивнула Марина.

Мы следом за остальными прогуливающимися по набережной туристами и местными жителями повернулись в сторону подплывающего корабля с алыми парусами. Это была не лодка, не белоснежная яхта, это был настоящий большой трехмачтовый корабль, будто сошедший с экрана художественного или исторического фильма. Паруса его были насыщенного красного цвета, который будто светился в лучах закатного солнца. Зрелище было не просто красивое — оно впечатляло размахом и необычностью.

— Красиво, — выдохнула восхищенно Марина, когда он стал к нам настолько близок, что можно было заметить людей на борту. Корабль подплывал к пристани.

— Ага, — кивнула и улыбнулась, понимая, что зрелище действительно красивое, но не задевает меня так, как задело бы раньше. Сердце не трепетало, мысли не неслись вскачь при мечтах о славном герое, который прибыл за мной с другого конца света. А все это было потому, что я точно знала, что моего капитана на борту нет. Мой капитан сейчас дома, мучается из-за нашей ссоры, как и я.

— Смотри, какой флаг у него интересный. Похож на пиратский. Только вместо скрещенных костей мечи.

Лизнула мороженое и снова подняла взгляд к кораблю и его парусам. Флаг действительно имелся. Тоже красный. И рисунок на нем был очень знакомым.

Да я этот рисунок больше десяти лет наблюдала на своей парте что в школе, что в университете!

— Юля, осторожно! — предупредила Марина, но было поздно. Мороженое выскользнуло у меня из рук и упало на асфальт.

— Что это там за буквы на щите? — спросила дрогнувшим голосом, рассматривая полотно, которое трепал ветер. — Это же не арабский?

— Это щит? — поразилась Марина. — Скорее на кляксу похоже.

Ну да, Пашка тот еще художник, но, по его версии, это все-таки щит.

— Это «П» и «Ю»? — никак не могла поверить в то, что видела. Марина, не понимая, чем меня так заинтересовал странный флаг, тоже напрягла зрение, а затем кивнула.

— Видно не очень хорошо, но похоже…

У меня дыхание перехватило от мысли, что на красавце-корабле все-таки тот самый капитан, который мне нужен, и что планируется не просто представление для зевак, а исполняется моя детская иррациональная мечта. И воплощает ее в жизнь рациональный до зубовного скрежета Паша Славин, который высмеивал меня годами за подобные грезы. А теперь, повесив флаг с гербом нашей дружбы, изобретенным им в детстве, подплывает на огромном корабле к пристани. Я снова обвела судно взглядом, и мое сердце наконец пустилось вскачь, когда оценила размеры огромного корабля, а также цвет свернутых сейчас парусов.

— Поверить не могу.

— Во что? — не поняла Марина. — Ну уронила и уронила. Давай в урну выкинем, чтобы оно тут в лужу не превратилось.

Глянула на нее непонимающе, а затем бросилась бежать в сторону входа на пристань.

— Юля! Ты куда? — крикнула подруга мне вслед.

Я неслась сломя голову, минуя прохожих и зевак, выстроившихся вдоль ограждения и любовавшихся красавцем-кораблем. Я не знала, что мне ему сказать или сделать, просто хотела поскорее его увидеть. Проскочила мимо двух охранников, окликнувших меня, выбежала на пристань и увидела Пашку, который как раз сошел с корабля и направлялся мне навстречу.

Мы остановились друг напротив друг, настороженно присматриваясь. Он был в белой рубашке, джинсах и перчатках. Выглядел встревоженным и хмурым, что для меня было совсем не удивительно. Это я считала, что он сейчас совершает настоящий подвиг, сам же он, скорее всего, думал, что занимается ерундой, клоунским представлением, глупостью и так далее. И тем ценнее его поступок был для меня. Я знала, что на подобное ему решиться было непросто. Ему это стоило настоящих душевных мук. И делал он это исключительно для того, чтобы порадовать меня. Потому что знал, как для меня это важно.

И я не представляла себе второго такого человека, который пошел бы ради меня на подобное. Ведь организовать корабль с алыми парусами в чужой стране не просто дорого и сложно, но еще и потребовало от него самого душевных сил и переживаний. Я даже представить себе не могла, что происходило в его голове за эти три дня, пока я лежала на песке, что он решился на подобный поступок.

— Привет, — поприветствовал, вглядываясь в мое лицо. У меня от накативших эмоций перехватило дыхание, поэтому я смогла лишь кивнуть в ответ. — Я подумал… вдруг ты захочешь прокатиться на корабле в конце отпуска.

Более дурацкого приглашения он озвучить просто не мог. Зато из сказочного капитана мигом превратился в знакомого мне друга.