Привычно утыкаюсь ему в плечо и прикрываю глаза. Веки отяжелели от слёз. На голову давит усталость.

— Разбуди меня, как будешь уходить.

— Спи, Ветерок, — поглаживает, а сам явно не собирается закрывать глаза. — Тебе, итак, от меня порядком досталось.

— Жалеешь?

— Тебя? Да, — целует в макушку. Тянет мой запах носом и долго, протяжно выдыхает.

— О нашей встрече, — поправляю, а сама уже знаю, что получу отрицательный ответ. И сама тысячу раз повторю то же самое.

— Я не жалею, Мир. Не жалею о том, что ты для меня стала всем миром.

— Оставишь в нём что-нибудь от себя? — не открываю глаза, а уточняю с явной улыбкой. Она зарождается во взгляде, под веками. Распаляется в голосе. Разжигает огонь в груди. Неминуемо передается тому, кто виновен в её появлении. Кто является её причиной.

— Оставлю свою частичку, — едва ли не рапортует на мою мягкость Женька.

— Я буду её хранить и беречь.

— Обещаешь? — в этом слове слышится многогранное усиление мягкости, а ещё горечь утраты и искра надежды.

— Обещаю, Женечка, — тяну беспечно.

А веки становятся всё тяжелее и более плотно слипаются. Дыхание замедляет свой бешеный темп.

Что снится лёжа на его груди?

Не помню. Не знаю. Но это что-то совсем далёкое от горечи и слёз. Неимоверно приятное. Лёгкое. Светлое. Мирное.

Женич-

Ночь. Привычный режим бодрствования давно сбит. Все прежние планы посланы к чёрту.

Растягиваю каждую минуту рядом с ней и пытаюсь как можно больше запомнить.

Намеренно списываю этот образ. Вне обыденности, в которой всё происходит на автомате. Рисую свою картинку.

Собираю для себя полную копилку воспоминаний: её расслабленное дыхание, опухшие от слёз щеки, мочка уха и родинка рядом, что так похожа на маленькое сердечко.

Я бы непременно украсил и эти ушки. Да и вообще задарил её цветами и подарками, но как проделать подобное без привлечения ненужного внимания?

Сонно торкается носом в плечо. Как котенок в поиске защиты и ласки. Крепко прижимаю к себе и безостановочно глажу.

Совесть давно встала в штыки. Уже даже не пытаюсь глушить. Визжит. Отвлекает от главного.

Просто затыкаю аргументами, в которые верю:

«Я не ломаю жизнь этой девчонке. Я оставляю её в тылу для себя. Вернусь. Встану на колени. И попрошу прощения за каждую слезинку, что ей суждено уронить в ближайшее время.»

А если получится оставить с ней рядом свою мини копию — она сохранит, в этом нет и малейшего сомнения.

Год. Если бы ни цель, что ведёт к этой долгой разлуке, то можно было бы попытаться отмотать всё назад. Заявиться на порог этой квартиры в парадной форме. Попросить официальное разрешение на руку и сердце. Взять в жёны и только после, с достоинством, отдать долг, который висит за отца. Найти. Разузнать. Привлечь к ответственности виновных… Всё позже… Но, нет.

Моё дело уже пронумеровано в главке. В него вписаны все необходимые сведения: регалии, навыки, результаты тестов, умения. Картотека пополнена. Я внесён в список, что отправлен командующему. Осталось только дождаться ответного подтверждения и зачисления в нужную роту.

Судьба редко застигает нас по запросу. Я отправил свой много лет назад.

Кто знал, что ответ поступит за день до того, как она подкинет мне что-то более стоящее? Как можно поставить на противоположные чаши весов любовь и долг? Месть.

Как можно выбрать второе, когда первое перевешивает с заметным отрывом?

Не хочу даже думать о том, куда вскоре отбуду. Там нет ничего стоящего, а здесь тепло и уют, что легко умещается в границах узкой постели. И девчонка, которой заняты все мои мысли. Необыкновенная. Смешная. Забавная. Мягкая. Нежная.

Такая, что и поверить сложно, будто такие ещё бывают. Простая. Застенчивая. Искренняя. Но сильная. На удивление, не испорченная своей красотой. Живая. И… Своя. Мирная.

От такой нереально хотеть только секса. Она нужна вся. И не одна. Это идеальная жена офицера. Рядом с такой и в пасмурную погоду тепло и спокойствие, ощущение собственной необходимости, долгого ожидания и смирения, уют, дети.

Даже не задумывался над тем, что хочу своих, а с ней прошибло едва ли ни сразу. Потому что с такой невозможно иначе. Это образ, выбивший сто из ста. Всё совпало: малейшие нюансы, все ожидания.

Так или иначе, а каждый из нас рисует в подсознании идеальный образ партнёра. И как не отнекивайся, любые аргументы против будут далеки от правды. Все мы неосознанно представляем того, кто должен быть рядом.

Гены берут своё. Природой не заложено понятие гордого одиночества. Это ни есть норма. Сменяются эпохи, нравы. Человеку нужен человек. Физиологию не отменишь концептуальным учением. Однако, помимо банального продолжения вида, человеку нужен свой человек.

Как бы я не отрицал подобные доводы и не считал это бредом — Мира перевернула мой мир. И в нём всё сошлось. Моментально встало на место. Будто она та самая деталь, без которой не собиралась сложнейшая головоломка.

Возможно, я лишь слегка отойду от привычного, и соберу её немного в обратном порядке: дети, счастье, свадьба. Время не бывает лишним. Ни к чему терять на ожидание то, что отмерено. Да и не факт, что вернусь в той же физической форме.

Никто не знает, что там, где нас нет. А здесь мирный ветер. И Мира Ветрова.

Тяжело выдыхает. Перемещаю ладонь на голову и глажу светлые волосы. Русые. Что меняют свой цвет в отблесках солнца. И кажутся чистым бескрайнем полем, отливая под голубым небом оттенком спелой золотой пшеницы.

— Спи, моя радость.

— Усни-и-и, — тянет она с довольной улыбкой и не открывает глаз.

Напоминает старую детскую песенку. В другой момент и не сказал бы, что знаю её наизусть, а сейчас на ум приходят как минимум две или три дословные строчки. Вполне мог бы исполнить малым колыбельную.

— Ветерок, ты меня с ума сводишь, — признаюсь, опуская всё лишнее. Мысленно дополняя: — «Прости, что не могу быть с тобой полностью честен».

— Женечка…, — шепчет изменённую форму фамилии. Отчего-то изначально не стал исправлять, а потом решил, что и к лучшему. Свыкся. Настолько, что ласкательное в её исполнении пробирает до дрожи и устраивает перебои с дыханием.

Крепко целую в мягкость макушки и соглашаюсь с услышанной интонацией:

— Я тебя тоже.

— Завтра…

— Обговорим завтра, с новыми силами.

— А если…, — выслушиваю очередной обрывок мысли. Перекрываю уверенным:

— Я буду рядом.

— Всегда…?

— Даже если буду за тысячи километров. Всё равно буду с тобой. Неизменно.

— Я…

— Мой мир.

— А ты мой, — шепчет она смеясь. И уже менее сонно выводит очередное пророчество: Ты — мой мирный.

Мира

Когда ночь заканчивается в три — её сложно провести вместе. И простынь, в сравнении с предыдущими днями, выходит слишком холодная. И удобное место на постели никак не находится…

Кажется, с появлением Женьки в моей жизни, я стала слишком дотошная. Считаю минуты, которых раньше не замечала. Жалею часы, что проведены порознь.

Мама распланировала за меня грядущий день. Всё, начиная от формы одежды и выхода из дома, до краткой приветственной речи в ректорате и длинного списка правильных слов, которые мне непременно стоит озвучить…