Шон ненавидел себя, ненавидел совершенно изменившееся Бюро, ненавидел то, чем ему приходилось заниматься, стыдился смотреть в глаза семье и родным, но как и многие подобные ему старики боялся уйти, боялся того, что случится с ним и не только с ним, когда он озвучит свое желание. А вот некоторым из молодой поросли в переродившемся Бюро было ну очень хорошо и комфортно — они буквально наслаждались тем, от чего воротило таких как Шон или, как вариант, не видели в пытках, изнасилованиях и других жутких вещах ничего предосудительного, воспринимая их как должное. Из первых был Омар, что в данный момент с нескрываемым удовольствием насиловал попавшуюся на горячем китайскую шпионку, между прочим полноценную американскую гражданку, родившуюся на территории страны. Из вторых, их общий с Омаром босс — пришедший на излете правления Ковбоя выскочка с железной хваткой и обширнейшими связями в верхах, в том числе и на Холме (Капитолийском). Черножопого Шон ненавидел и презирал, а влиятельного босса, имевшего немецкие корни старшего агента Генри Шультесса, ненавидел и боялся. Да, ненавидел, презирал, боялся, но, куда деться, работал с этими двумя уже который год.

- Да ты ее убьешь, придурок! - не выдержал старый ирландец, с возмущением обращаясь к совершенно распоясавшемуся негру. Обращался-то он к негру, но вот взгляд его был направлен на старшего агента в кресле в углу.

Старший агент Шультесс чуть прикрыл веки, показывая что заметил этот взгляд.

- Ничего ей не сделается. Выдержит — кобылка крепкая! - между тем с утробным смехом отвечал не прекращавший движений тазом Омар (до принятия ислама Том). - Я успел просмотреть ее досье и протокол задержания — прежде чем сучку скрутили, она серьезно помяла двух агентов и на допросе хорошо держалась! -

- Вот именно что хорошо, - уцепился за его слова Шон, - с ней долго и по всякому работали, накачали... да ты сам помнишь, какой ее привезли! А тут ты со своим огромным ''пистолетом'' ей нутро рвешь — если окочурится, по головке нас не погладят! -

- Завидуешь старик! И тому, что у меня стоит, и размеру! Ну конечно, вам ирландцам до нас черных братьев далеко! - оскорбительно-провоцирующе расхохотался наглый негр.

Шон скрипнул зубами, но удержался от способного дорого ему обойтись ответа и еще раз с надеждой взглянул на старшего агента. На этот раз сидевший с каменным лицом и скукой в глазах Шультесс счел возможным пошевелить своими истинно немецкими скупыми губами:

- Омар, поаккуратней — Муррей в чем-то прав. -

- Не беспокойтесь, босс — я знаю свое дело — не в первый раз! - подобострастно и в то же время донельзя развязно-самоуверенно ответил старшему агенту Омар, не прерывая своих забав или, если уж на то пошло, продолжая осуществлять стандартную процедуру в рамках обычной практики допроса, принятой в самой демократичной и свободной из стран этого мира.

- Смотри... - неопределенно высказался старший агент и вновь замер с каменным лицом, в то же время не отводя глаз от развернувшегося на кровати действа.

Шон скрипнул зубами... но ничего больше не сказал и тем более ничего не сделал — он сделал все немногое что мог. И в конце-концов китаянка сама выбрала свою судьбу, предав много, очень много давшую ей страну — именно в этом изо всех сил пытался убедить себя Шон... тем не менее продолжая чувствовать себя последним дерьмом! Уже лет 5 это чувство не покидало его ни на минуту, ни на секунду!

- Как же я вас всех ненавижу! - криком кричал внутри себя Шон, глядя как распалившийся негритос одним движением перевернул безвольное тело и грубо пристроился к своей жертве сзади. - Поганая страна, что лицемерно не замечает того, что в ней творится! Проклятое предавшее свои собственные идеалы Бюро, что превратило меня в палача! Бездушный поганец Шультесс! Прирожденный садист Омар! Как же я вас всех ненавижу, НЕНАВИЖУ! Как же хочется достать верный магнум из кобуры и всадить вам по пуле в башку, потом пойти в местный офис Бюро и стрелять пока не кончатся патроны... или пока не прикончат меня! Неужели за все наши грехи нас не настигнет воздаяние на Земле и придется ждать пока нас осудят там, на небесах... и в аду?! - Не в первый раз Шон думал о таком сценарии развития событий... и с каждым разом ему было все тяжелей и тяжелей загнать эти мысли обратно в глубину породившего их разума...

Однако внешне старый ирландец сохранял полное, полнейшее спокойствие, с той же равнодушной миной что и старший агент разглядывая действо на кровати, ни единой его мысли не отразилось ни в глазах, ни на испещренном глубокими морщинами лице. Агент Муррей как всегда являл собой образец агента старой школы, впрочем тот, кто хорошо его знал и повнимательней пригляделся бы к нему в этот момент, без труда заметил бы, как же он постарел...

Там же.

То же время.

Омар Абдул-Джаббар (в прошлом Томас Уолкотт) — специальный агент ФБР.

- Что-то Шарпей (прозвище Шона Муррея) сегодня не в духе, или обиделся на шутку про размер и стояк? - лениво размышлял Омар, продолжая старательно жарить безучастную косоглазую тварь. - Но разве на правду обижаются?! - сально усмехнулся он и бросил быстрый взгляд на старика. Не увидел ничего, ни проблеска мысли или хоть какого-нибудь чувства на морщинистом лице и вернулся к любимому занятию.

Трахать баб Омар любил и умел, на этом своем умении в общем-то и продвинулся в Бюро, на этом и на умении правильно использовать все те преимущества, что давал ему нужный цвет кожи. О-о-о-о, Омар, а тогда просто Том, умел использовать данное ему при рождении преимущество и глупость снежков-мудаков! Обычно хватало лишь намека и белые придурки делали все, только бы избежать обвинения в дискриминации: сокурсницы давали, инструктора натягивали нужный бал, комендант общежития не особо придирался насчет нарушения режима. Разумеется не всех получалось разводить — латиносы, китайцы, индусы, арабы на это не велись и прижать их Омару было нечем, однако с белых, которых получалось зацепить, он не слезал, выдаивал до самого дна, получал с них все, что только можно было получить. Впрочем и с белыми иногда случались осечки, как например, с двумя много мнящими о себе сокурсниками-жидами, что отказались стелиться перед Омаром и помогать ему с учебой — для наглых жидов оказалось мало одной угрозы и Омару пришлось поднопрячься, разориться на травку и бабло, чтобы подговорить еще нескольких чернокожих на курсе подтвердить его слова. Прокатило! К удовольствию Омара жидов вышибли из Куантико, а те, кого он доил все это время, убедились, что его угрозы это не пустая болтовня и стали еще покорней.

Закончив учебу он неизбежно потерял большую часть дойных коров (но не всех), зато обрел новых и неплохо устроился в Криминальном отделе (CID).Устроиться устроился, но вот дальше дела пошли не очень — в самом большом и загруженном из отделов Бюро приходилось не на шутку пахать, прямо как пахали предки Тома на плантации в Луизиане — будущий Омар к такому просто не привык! А его напарник — латинос с гонором и большими амбициями ну никак не желал войти в положение Омара и пахать за двоих (прижать его не получалось — тот был нацменом и официальным, состоящим в браке пидаром — попробуй только тронь такого!). Потрепыхавшись-понапрягавшись года два, он уже совсем отчаялся и начал подыскивать себе теплое и не пыльное местечко на вольных хлебах, например, устроиться в охранники к кому-нибудь круто зашибавшему рэперу или иному богачу. А что?! Бывшего фебээровца должны были не просто взять, с руками оторвать! По крайней мере на это не без оснований рассчитывал уставший пахать за зарплату Омар. Но тут избрали Ушастого брата, и, носом почуявший перспективы Омар, решил погодить, посмотреть, что будет дальше. Надо сказать, чутье его не подвело: Лопоухий со страшной силой начал продвигать в Бюро (и не только в Бюро) своих людей, в число которых все из-за того же благословенного цвета кожи попал и Омар. Конечно ему не обломилось по-настоящему серьезной должности, но и горбатиться в поле больше не пришлось — он получил кабинет, не пыльную работенку мелкого начальника, немного сладкой власти над такими как его бывший напарник, сисястую мулатку-секретаршу, которую можно было трахать хоть каждый день, минимум забот. В общем получил все, что хотел, о чем мечтал!