Впервые Элин испытал похожее чувство, когда открыл глаза в молодом теле. В тот раз он не сразу поверил в реальность происходящего, ведь всё вокруг казалось ему столь же желанным, сколь и невозможным.

Вот только душа анимуса цеплялась за эту призрачную надежду столь отчаянно, что умудрённый опытом и изувеченный лишениями разум был вынужден уступить, задвинув лишённые смысла переживания на задворки сознания.

А по прошествии времени и рациональная часть Элина согласилась с тем, что мир вокруг никакой не мираж…

В тот момент перерождённого с головой захлестнула эйфория, вызванная возможностью исправить ошибки прошлого. Ведь на всём белом свете не было, нет и не будет человека, который не мечтал исправить хотя бы что‑то одно. Направить собственную судьбу по иному руслу, избежав принёсших лишь боль ошибок.

Вот только ни один человек не способен предсказать, к чему его приведёт иная дорога. Сбережёт ли он самое дорогое, или же потеряет стократ больше, чем в первый раз? Найдёт ли то счастье, за которым гнался всю первую жизнь, продолжив бег и во второй?

Элин понимал, не мог не понимать, что такие мечты подобны яду – и потому быстро избавился от этой эйфории, сейчас вновь поднявшей голову.

И сказать, что это было легко, никак не мог.

Чувство вседозволенности и собственного превосходства пьянило похлеще самого крепкого вина, и, ровно как с алкоголем, отбивало всякое желание с собою бороться. Но прожитые года и нежелание ошибиться вновь сделали своё дело, и дважды перерождённый подавил животную радость, восстановив душевное спокойствие. Между прочим, не без помощи Эриды, соседство с которой было не столько якорем, сколько опорой, могущей поддержать его в трудную минуту.

– Молодой господин, карета подана. – Вежливый голос служанки заставил перерождённого едва заметно вздрогнуть, до того глубоко он ушёл в себя.

– Я спущусь через пару минут. Сопровождать меня не нужно. – Оставив зеркало в покое, Элин в последний раз проверил содержимое нового, куда как более объёмного перстня‑хранилища, куда вошёл небольшой арсенал пополам с запасами провианта. В этот раз анимус предпочёл перестраховаться, заранее подготовив всё то, что должно было пригодиться в путешествии к руинам. – «Как предчувствие, змейка?».

– «Спрашиваешь после того, как втайне смёл все запасы в лавке того старика? Кажется, это я должна пытаться вызнать, зачем ты это сделал…».

– «Причина всё та же: я не верю в то, что приём пройдёт без происшествий. Вернее, Элина Нойр, вставшего на путь исправления бабника и повесы, «весёлые» события могут и не коснуться, но мне едва ли удастся их избежать».

– «Тебе не кажется, что это будет лишним? Мы можем просто затаиться и шаг за шагом разобраться с уже существующими проблемами…».

– «И, вероятно, потерять захваченную инициативу. Я не верю в то, что симбионты ограничились лишь культом. Они скрываются веками – и за всё это время так и не внедрили своих шпионов в великие города?». – Перерождённый встряхнул плечами, после чего широкими шагами вышел в коридор. И – о чудо! – его там действительно не ждал конвой из обеспокоенных слуг. – «Верить в это было бы слишком глупо. Конечно, сейчас мы можем сконцентрироваться на руинах и том, кто забавляется с реальностью будто ребёнок – с плюшевой игрушкой. Я даже не буду спорить с тем, что это самый надёжный вариант из всех… Но надёжный и правильный – отнюдь не синонимы».

– «Элин, мы знаем друг друга уже полвека. Не нужно говорить загадками там, где у меня нет ни единого шанса найти ответ самостоятельно». – Продемонстрировала своё недовольство затянувшимся вступлением Эрида. – «Не обижайся, но обстановка действительно не располагает к праздной болтовне»,

– «Извини». – Экс‑абсолют без промедления признал свою ошибку. – «Если говорить прямо, то я надеюсь поймать момент и перед походом окончательно перевернуть здесь всё вверх дном. Те сферы, используемые культистами, не могли оказаться в Китеже по чистой случайности. Вполне очевидно, что они кого‑то искали. Обо мне они знать не могут – следовательно, есть кто‑то ещё. И тут, на мой взгляд, есть всего два варианта: или симбионты устраняют вообще всех менталов, или разыскивают кого‑то, кто уже какое‑то время вставляет им палки в колёса».

– «И этим кем‑то мы можем воспользоваться как прикрытием… Теперь‑то я могу с чистой совестью выложиться на полную». – Элин хмыкнул – и в два счёта забрался в карету, своим убранством могущую поразить даже самых притязательных снобов Китежа. Дорш, подготавливая «декорации», ни на что не скупился: что‑то показать мог даже кучер, оказавшийся опытным воином, в то время как сопровождение и вовсе состояло из четвёрки высокоранговых боевых анимусов.

Дальнейшая дорога не отняла много времени – дворцы, традиционно арендуемые для проведения такого рода мероприятий, располагались не слишком далеко от района Нойр. Но даже в противном случае Элин бы не заскучал, так как на улицах города сегодня было на удивление многолюдно.

А причина – торжество, масштабы которого бросали вызов даже празднованию наступления жарких летних месяцев.

Горожане веселились и развлекались, со знанием дела наслаждаясь бесплатной едой и выпивкой. Нашлось место и незатейливым развлечениям, которые обеспечивали уличные артисты. При том некоторая их часть определённо прибыла из других великих городов, что в очередной раз демонстрировало богатство и власть могущих себе позволить самые разные излишества Мурум.

Не просто так их глава, Кацелиан Мурум, заполучил звание кварта‑протектора, разделив обязанности с Гайо Бельфи и став равным ему. Не в плане силы, конечно, – если бы каждый глава великого клана был абсолютом, то в Китеже давным‑давно наступил бы золотой век, – но властью он обладал немалой.

Сама по себе эта система Элину импонировала за счёт того, что у нескольких протекторов было много меньше шансов упустить явные бреши в обороне города. И вполне вероятно, что за счёт этого никакого разумного демона в горах нет вовсе – кто‑то, да спохватился бы, отправив людей на разведку. В этом экс‑абсолют собирался убедиться лично, после «побега» сделав небольшой крюк и проверив то злополучное плато.

Впрочем, речь сейчас была не о политическом устройстве Китежа этой реальности.

Мурум, Игнис и Сонитус – вот те, вокруг кого сейчас вращались мысли перерождённого.

Большая тройка, составляющая костяк боевых сил Китежа. Три идеальных места для внедрения ментально обработанных крыс, которым вовсе не обязательно было являться анимусами. Обычные высокопоставленные люди, вхожие в высший свет на роль шпионов подходили как нельзя лучше хотя бы за счёт отсутствия ощутимого ментального сопротивления. Ведь если подчинённый кем‑то анимус сразу привлекал внимание из‑за потери части сил и навыков, то об обычном человеке нельзя было сказать того же.

Подумаешь – начнёт спутница какого‑нибудь чиновника раз в месяц‑другой слать письма подруге в Агартху. Кто будет проверять содержимое? Да никто.

Будь Элин на месте симбионтов, то, вероятно, он бы так и поступил, вдобавок начав понемногу подминать под себя вообще всех людей, попадающихся под руку. Один за другим, поколение за поколением – и вот уже из сотни аристо половина служит врагам человечества, даже о том не догадываясь.

Как, спросите, обезопасить от подобного Китеж?

Очень просто: инициировать повальную проверку всех потенциальных шпионов.

Элин уже расшевелил великий город, устроив представление с доставкой трупов культистов и сообщив всем людям о существовании маны, и действительно собирался на этом остановиться. Вот только сейчас, по прошествии времени, уже сделанное казалось ему недостаточным.

Перерождённый много думал над тем, чего, в конечном итоге, нужно добиться, но ответа так и не нашёл. Сложно это – считать, не имея на руках и половины замешанных в уравнении переменных. При том переменные эти могли оказаться как совершеннейшим образом незначительными, так и самыми что ни на есть ключевыми.