- “Хочу заметить, что в отношении объёмов знаний носитель сильно выделяется среди своих сверстников-союзников. Среди носителей так же существует деление на виды и классы?”.
- “Среди людей, Эрида. И вообще - называй меня по имени”. - Несколько сотен капель крови упали на расчертивший землю рунный круг, но не впитались в сухую почву, а равномерно распределились по всей поверхности конструкта. - “У людей нет видового и классового деления в том виде, который ты имеешь ввиду. Но ты права в том, что я выделяюсь. Просто не учитывай мои возможности, составляя свою картину мира”.
- “Это абсурдно. Носитель для симбионта - самое важное. Вас нельзя просто взять и исключить…”. - Змейка задумалась, а Элин, воспользовавшись паузой, поспешил нанести финальные штрихи, начав подавать в круг свою аниму, параллельно превращая её в чистый яд. - “Разве не будет лучше, если Элин сообщит мне правду? Для симбионта особенно важно располагать точными сведениями о возможностях носителя”.
- “Пока это будет лишним”. - Отрезал экс-абсолют - поднятая тема отбила у него всякое желание продолжать вести душевные разговоры. - “Отслеживай перемещения своей цели и сообщи, если между нами останется две сотни метров или меньше”.
- “Хорошо, Элин”. - Между тем, маленькая змейка, казалось, нисколько не обиделась, из-за чего анимус невольно задался вопросом касательно того, может ли Эрида в принципе испытывать в его отношении негативные эмоции.
Единственный раз, когда она продемонстрировала неудовольствие, случился тогда, когда он не собирался бежать. И за это Эриду Элин осуждать не мог: она хоть и наблюдала за его жизнью много дней, представление о его возможностях имела самое поверхностное.
Едва ли могло быть иначе, если наследник Нойр ни во что не ввязывался и не создавал ситуаций, которые можно было бы решить только силой.
Тем временем камень под напитанным анимой кругом начал шипеть и таять, что и стало своеобразным призывом к действию: анимус активировал технику, завязав ту саму на себя, после чего поспешил убраться подальше. Демонические звери не могли не заметить такого всплеска анимы, и потому уже сейчас со всех ног неслись к источнику.
Ровно так, как и рассчитывал Элин, на счастье которого среди этих конкретных тварей не оказалось ни одного сколь-нибудь разумного.
- “Зов прекратился”. - Отрапортовала Эрида незадолго до того, как камень в трёх сотнях метров к северу треснул, и из-под него, пробивая себе путь внушительными клешнями, выбралось нечто, напоминающее жуткую помесь краба и осьминога. От краба ему достались шесть закованных в хитин лап, поддерживающих такое же увесистое и бронированное тело. А уже на этом базировался “осьминог” - бесформенная, постоянно шевелящаяся и размеренно пульсирующая куча усеянных глазами щупалец.
И даже Элин, считающий себя одним из самых осведомлённых анимусов, не смог ни сходу, ни чуть погодя сказать, что это за тварь. Симбионт, - а это безо всякого сомнения был именно он, - вобрал в себя черты сразу трёх видов демонических зверей, и от этого перерождённому стало не по себе.
“Что, если кто-то подобный ему объединит нескольких платиновых демонов, перекрыв их недостатки и слабости…?”
Впрочем, одними раздумьями наследник клана ограничиваться не собирался, и потому уже нёсся следом за не так уж и быстро перемещающимся симбионтом, не справившимся с контролем привлечённых всплеском анимы низших. Что забавно - Элин задумывал круг как способ лишить врага способности дышать, но вышло то, что вышло.
Обнаруживший подозрительную активность сородич Эриды покинул укрытие задолго до того, как яд до него добрался, и, по всей видимости, уповал на защиту верных гвардейцев, один из которых бросил свою игрушку и прямо сейчас носился вокруг расползающегося облака яда, второй очень неспешно приближался, а третий вообще находился столь далеко, что реальной возможности добраться вовремя у него не было.
Вокруг симбионта собирались лишь демоны серебряного и ранга и ниже, но тех было слишком мало, чтобы создать вокруг краба непроницаемое кольцо.
Элин же, сократив дистанцию столь сильно, что невооружённым взглядом стали видны странные узоры на щупальцах симбионта, не торопился использовать техники. Прежде всего было необходимо как можно сильнее оттянуть момент своего раскрытия, и внушительный запас боевых зелий в этом должен был как следует помочь.
Ведь одно дело - не мгновенная техника, для анимусов и демонических зверей подобная пусть не костру в ночи, но факелу точно, и совсем другое - алхимический состав, который до поры находится в хранилище и ничем себя не выдаёт. Приблизиться, вывернуть перстень наружу, влить аниму в стекло, - которое, естественно, лопнет, хоть и с небольшой задержкой, - после чего как можно быстрее набрать безопасную дистанцию. Лучше даже не оборачиваться, так как эффект у зелий мог стать каким угодно: за две минуты перерождённый определил лишь то, что набор подобран неконфликтный и не подавляющий друг друга, и итоговый взрыв сможет убить на месте даже низшего золотого ранга.
По крайней мере в том случае, если все составы окажутся у него под брюхом - прямо как сейчас произошло с симбионтом, сотни глаз которого с огромным запозданием сфокусировались на появившемся из ниоткуда анимусе.
- “Симбионт совмещённого псионического и психокинетического типа. Псионическое воздействие заблокировано…”. - Элин, пропустив незнакомые слова мимо ушей, очень слабо почувствовал касание чужого разума, но зато сполна ощутил, насколько плохо стало Эриде. На мгновение даже сбился ток анимы в каналах, что, впрочем, никак не сказалось на техниках - он успел их стабилизировать.
Но с настроением ничего подобного провернуть не удалось, так как развернуться и показать твари, насколько та неправа, он не мог: с секунды на секунду должен был прогреметь взрыв, после которого нечего будет даже вешать над камином…
А в следующее мгновение перерождённый, изогнувшись под немыслимым углом, избежал прямого столкновения с неожиданно вздыбившейся землёй, которая, казалось, уподобилась хорошо заточенному стальному клинку, за счёт чего едва не распорола успевший активироваться защитный барьер носимого на поясе артефакта.
“Психокинетика… вот это странное слово?!” - выругался про себя Элин, чей рывок был жёстко остановлен контролируемой многоглазой тварью землёй. Ударило сердце - и анимус, зацепившись за образ монстра в своём сознании, нашёл вероятное решение, выделив толику внимания и сил на то, чтобы поднять в воздух между собой и симбионтом завесу из грязи и мелкого каменного крошева.
В тот же миг препятствия опали, лишившись всякой поддержки, но далеко Элин, на бегу активировав все защитные амулеты, убраться не успел. Шестое чувство взвыло, и он, едва успев упасть на землю, закатился под каменный выступ.
Позади раздался взрыв.
На секунду перерождённый подумал было, что ему порвало барабанные перепонки, так как бесследно исчезли все звуки, кроме нарастающего, рокочущего, эхом отдающегося в каждой клеточке тела грохота. Но прошла секунда, и вместе с волной обжигающего воздуха пришёл вой ветра. В какой-то момент Элину даже показалось, что мимо пролетел какой-то не слишком крупный демонический зверь, но логика подсказала, что там, неподалёку от эпицентра, целиком он бы сохраниться не смог.
Даже здесь, под защитой каменной плиты и барьеров, принимающих удары лишь по одной полусфере, анимус чувствовал, как трясёт всё плато. И такое на эффект алхимических составов можно было списать лишь в том случае, если бы зелий было в сто-двести раз больше.
“Как бы вся гора не обвалилась… Такими-то темпами…” - подумал Элин к исходу первой минуты, когда грохот начал медленно, но уверенно стихать, а барьеры уже какое-то время не получали новых ударов.
И лишь выждав ещё немного, Нойр перевёл защиту в пассивный режим и, рефлекторно морщась от пролетающей мимо пыли, - лицо он предусмотрительно защитил миниатюрным барьером, - поднялся на ноги, взглянув туда, где стараниями неизвестного алхимика открылись врата в инферно.
