Орельен вложил в свой посыл почти всю оставшуюся силу - остаток нужен, чтобы сохранить сознание, мало ли что там! Края отверстия, да какого отверстия, это уже целый пролом, так вот края того пролома вспыхнули, и он ясно увидел летящий прямо в лицо снег, невероятно яркий свет, неприятный нечеловеческий скрип и девичий крик. Что-то дохнуло на Орельена из пролома - не иначе, могильной сыростью - и пролом схлопнулся.

Орельен успел услышать слабый стон и удар тела о поверхность, а потом сознание покинуло его.

Лика-Чумка пришла в себя и ничего не поняла. Она открывала глаза и ни хренашеньки не видела, как так-то, блин его нафиг! Как будто какой плёнкой глаза прикрыты, как третье веко у кота, но она же не кот! Как она поймёт, сколько сейчас времени, и не пора ли уже вставать? Нет, наверное, не пора, тихо бывает только ночью. Утром отчим орёт, что ему всё не так, тарелку не ту подали и чай не той температуры, а братик Ваня вообще умеет только орать, он всегда орёт, и когда плачет, и когда радуется. Ну и мать с ними за компанию. Значит, ещё ночь. Тем более что рук-ног и прочего Лика не ощущала, вот совсем не ощущала. Наверное, она спит, и это всё ей снится.

И ещё завтра на учёбу к первой паре, вот радости-то! Тест по педагогике, а педагогику она видала в гробу - и детей, и всё, что с ними связано. Но ничего лучше педколледжа Лика не осилила, а пойти работать в маленьком городке молодой девке без образования было тупо некуда.

Ну то есть как, если сесть и подумать - было, куда. Наверное. Где-то можно мыть полы или посуду, где-то что-нибудь продавать, или ещё там как. Иногда они с пацанами даже пытались что-то такое делать - типа, пойти на рынок, там попроситься подработать.

Парни таскали ящики, Чумка и её подруга Оксанка стояли за прилавком. И даже какие-то копейки зарабатывали. Но потом Лику увидела за этим делом материна знакомая, и всё матери рассказала. Та взбесилась - чего это Лика вместо колледжа хер пойми чем занимается, и жестко Лику побила. Типа, иди учись, дура, работать будешь потом, никому на хрен не сдалась твоя копеечная работа. Может и так, конечно, но чтобы была не копеечная, надо или чтоб родня устроила на хорошее место, или валить из города. Валить Лике было страшновато, здесь-то она всё знает и её все знают. А в городе побольше придётся начинать всё сначала. Может, у неё бы и вышло - в областном центре, если что, тоже есть педколледж, и общагу, скорее всего, дадут, но Лика не верила, что у неё получится. Потому что обычно ни хера у неё не получалось.

Она очень хорошо училась - до восьмого класса. А там мать сначала вышла замуж за отчима, а вскоре после того и родила. Отчим впервые напился и откровенно рассказал матери, что о ней думает, ещё до свадьбы, но мать уже была от него беременна, так что -поздняк метаться. Это мать так думала, не Лика. Лика в ступор впадала, когда это всё видела и слышала, потому что изменить она ничего не могла. Даже когда мать спросила Лику, что та думает о её грядущем замужестве, и Лика честно сказала - это дрянной человек, зачем он тебе? Мать-то, конечно, не о себе и беременности стала говорить, а о том, какая Лика эгоистка, и не желает матери счастья, а только бы вокруг неё прыгали.

Лика ничуть не хотела, чтобы вокруг неё прыгали. Она хотела тихо-спокойно ходить в школу и музыкалку, и читать книжки, и ещё чтоб друзья-приятели не забывали. В итоге эгоистке-Лике пришлось заткнуться и молча терпеть - свадьбу, потом пьянство и скандалы, а потом всё то же самое плюс младенец. Ясное дело, никакого счастья в их двухкомнатной хрущёвке не наблюдалось. И в один прекрасный вечер Лика в первый раз послала всех домашних на все возможные буквы русского алфавита и пошла реветь на улицу. Забилась между двух гаражей, где никто не ходил, там её и нашли одноклассники Лёха и Виталя.

Пацаны охренели от того, что Лика-Анжелика, типа первая ученица и все дела, ушла из дому, потому что там пьяный скандал, и ревёт за гаражами. Она же всегда приличная, и мать у неё строгая, у каких не бывает дома пьяных скандалов и беременностей от алкашей в возрасте под сорок. И поняли её, и пожалели, да так душевно, как дома никто не жалел никогда. Пива опять же дали, курить тоже предложили, но Лика не хотела - дома курил отчим, и её с того запаха выворачивало. С парнями она тогда просидела за гаражами до поздней ночи.

С тех пор понеслось. Музыкалка пошла по бороде первая - потому что да ну её на хер, за гаражами интереснее. Опять же музыкой надо заниматься, и Лике даже выделяли время, чтоб играть на пианино, пока брат не спит, но сидеть в их комнате и слушать комментарии отчима о том, что играет она херово, потому что и сама херовая, и мать у неё такая же -было капец как неохота. Мать ругалась, тыкала Лику носом в то самое пианино и в то, что его в кредит покупали и что там ещё, но Лика только дернулась - тебе надо, ты и играй. А не хочешь - продавай.

Правда, у пацанов за гаражами была гитара, и Лика довольно быстро разобралась, какие пальцы куда ставить - со слухом у неё было всё в порядке, и с основами музыкальной теории - тоже, уж на трех-то аккордах она могла почти что угодно сыграть, а потом и более навороченное - тоже. Намекнула матери про продать пианино и купить гитару, но была обругана и заткнулась.

В школе она тоже съехала на тройки довольно быстро. О нет, мать пыталась её контролировать и заставлять. Но Лика навострилась сбегать из дома, и ищи её там. С младенцем и алкашом не очень-то побегаешь по улице, и это прекрасно.

У Лёхи был старший брат, а у того - гараж. Брат уехал из города, а ключи от гаража оставил Лёхе, там в итоге компания и собиралась. Пели, пили, кто-то и травку покуривал, а кто-то - и более специфичные вещи делал, Лика этого не касалась. Пить - пила, трахаться - трахалась, а наркотики пробовать побоялась.

Они мечтали о лучшей жизни, но не очень-то понимали, что вот прямо сейчас могут сделать для этой лучшей жизни. Наверное, надо было дотянуть до восемнадцати и уезжать туда, где больше людей и работы, но так могли не все. Подружка Оксанка поступила в универ, одноклассник Мишка - в политех. Трое парней ушли в армию. А остальные так и тусили в городе, перебиваясь случайными заработками и какой-никакой учёбой.

Лика фигово сдала ЕГЭ, с такими баллами поступить в приличное место можно было и не мечтать. Поэтому когда мать сказала - иди хоть в педколледж, лентяйка, Лика и пошла. А чего делать-то?

Поступила на учителя начальных классов. Скука смертная - педагогика, психология и вот это всё. Интересно было на мировой культуре и философии - вела классная молодая преподша, она много знала и могла не только докапываться, но и посмеяться с ними, и работу интересную придумать. А остальное Лике не заходило вот никак.

Она уже думала понемногу - может, первый курс дотянуть, а потом перевестись в областной центр? Ну, попробовать. Конечно, для этого надо учиться, а вот учиться-то и не получалось.

Лика почти каждый день возвращалась домой с желанием уж сегодня-то выучить всё на завтра, и прочитать, и написать, и что там надо. Но дома орал сначала младенец, а потом детсадовец, и не только орал, а ещё лез в её вещи, портил ей тетради и учебники, и пытался добраться до её телефона. Дома была вечно замотанная мать, которой не сильно-то облегчало жизнь, если Лика жарила на ужин картошку, или макароны с фаршем, или что там ещё. Нет, Лика не была безрукой, но когда она заходила домой, эти самые руки у неё опускались. И чем дальше, тем проще было послать всех домашних по разным адресам и уйти на улицу или в гараж. Объяснить - нереально, потому что в ответ она слышала только одно - у тебя отдельная комната, что тебе ещё надо? Ну да, если бы не было той отдельной комнаты, она бы давно уже сбежала жить к Лёхе, или к кому там ещё! А так только изредка ночевала там, не чаще раза в месяц, когда дома становилось совсем херово. Мать требовала сознаться, где она была и что делала, но Лика стояла на своём жёстко - была у подружки, как зовут - не скажу, ты её всё равно не знаешь. Ушла - и ушла, не насовсем же, вернулась ведь. И в школе учусь, как могу, так и учусь. И в комнате своей неделю назад убиралась. Ах, не видно? А вот не надо Ваню туда пускать, он там всё и расхерачил. И ужин готовила только вот позавчера, хоть бы кто спасибо сказал. И будет надо - ещё уйду, из этого ада только уходить, иначе никак.