Уж кто-кто, а пресловутый граф Саваж повёл себя по отношению к ней по-человечески. В отличие от кузена Ги, родственника монсеньора, которого, кстати, прогнала от неё Анжелика.

- Нет, Анжелика, здесь, в замке, никто больше не позволял себе ничего неподобающего в отношении меня. А граф Саваж. поступил в недвусмысленной ситуации, как благородный человек.

- Подкатил, обломился и отвалил без претензий что ли? - понимающе усмехнулась Анжелика. - Ну да, он, вроде, не пропащий. Но если кто пропащий - так ты, будь любезна, не молчи. Разберёмся.

Вот так. За что ей, Антуанетте, доброе отношение от этой странной девицы? Она, Антуанетта, относится к ней далеко не так хорошо, и ничего не может с собой поделать.

- Благодарю вас, Анжелика, - кивнула Антуанетта растерянно.

- Да не за что пока. Чего надевать-то, скажите, а то мы уже, по ходу, начинаем опаздывать. Конечно, есть надежда, что без нас не начнут, но вдруг?

К заявленным танцам Лика отнеслась настороженно - потому что никогда в жизни никакими танцами не занималась. Ну кроме как поколбаситься под музычку - но такое дело далеко не всякий вообще танцем назовёт. А тут, по ходу, снова обязательная программа от создателей «каждая дама должна».

Лика опасалась - это не гитара, с которой всё понятно, и даже не конь. С конём, конечно, как поладишь, так и поедешь, но там и от самого коня тоже кое-что зависит. А тут, как и в музыке, только от тебя и твоей подготовки. А какая ж у неё подготовка? Никакая.

Поэтому и Жакетку с собой зазвала - чтобы вместе бояться.

Она думала, что занятие будет прямо в бальной зале. Но нет - в той же гостиной, где вечерами пели. Там уже были девочки де Вьевилль, двое мужиков - один с гитарой, второй с флейтой, и третий - очевидно, тот самый учитель. Он был примечателен -невысокий и плотненький, если сбоку смотреть, так даже шарообразный. И как такой только танцует?

Оказалось - круто, мать его, он танцует!

Вышел перед ними, поклонился наворочено - куда там мальчишкам! Потом представился

- мол, зовут его Франсуа Ожье, он всю свою жизнь танцует и изучает танцы, путешествовал для этих целей и в южные земли и на Полуночные острова, встречался там со многими знающими людьми, и теперь готов поделиться всем, что знает, с госпожой Анжеликой и её дамами. А потом сделал знак музыкантам, те заиграли прихотливый ритм, он подхватил Лионеллу де Вьевилль и как взлетит в воздух! То есть Лике так показалось. На самом деле они бежали по кругу каким-то хитрым способом, время от времени взлетая вверх. И как же круто это выглядело! Сколько ж надо тренироваться, чтобы так суметь? Но Лионелла, наверное, танцует всю жизнь, во сколько лет-то их тут отдают на танцы?

В общем, Лика посмотрела и пригорюнилась. Она это не повторит. Ну или не повторит быстро. Потому что ничего же не понятно!

- Госпожа Анжелика, расскажите, слышите ли вы ритм в музыке? - спросил её господин Ожье, поставив Лионеллу на место и переведя дух.

- А чего там слышать-то, конечно, слышу, - Лика не поняла, к чему тот клонит.

- Анжелика очень хорошо играет на гитаре и поёт! - сообщила Франсуаза де Вьевилль.

Вот коза, кто просил-то её!

- Это замечательно! Значит, половина дела уже сделана! - восхитился препод.

А дальше он предложил ей руку и принялся командовать. Начали с реверанса - пятки вместе, носки наружу, и присесть, и смотреть в пол, а ещё - шаг назад и присесть, и сидеть, пока не поднимут - вы ведь ко двору собрались, госпожа Анжелика, я правильно понимаю? Вот садитесь поудобнее на опорную ногу и сидите на ней, сколько скажут. И не смотрите на меня волком, представьте - что на моём месте её величество королева-мать, вы же на неё так смотреть не станете?

Шаги в начале оказались совсем простыми. Лика знала слово «павана», всё же она успела проучиться в музыкалке целых пять лет. И слово «аллеманда» тоже слышала. И ходить «шаг-приставили» тоже было совсем просто. И господин Ожье знай нахваливал и её, и Жакетту - типа, молодцы.

На павану построились в колонну. В первой паре Лика с преподом, во второй - Лионелла с Жакеттой, в третьей - Франсуаза и Туанетта. И господин Ожье ещё побурчал, что вообще нужны кавалеры, и он предупреждал об этом его высочество. Но пока пойдём тем составом, что есть.

Музыканты сыграли вступление - следовало сделать реверанс партнёру - и все пошли вперёд с левой ноги. Вперёд, назад, разворот, разворот. Танец простой, только смотри на кавалера да не теряй ногу, и всё будет хорошо. Таким манером обошли гостиную раза три

- по часовой стрелке, против и ещё восьмёркой, и господин Ожье дал знак музыкантам останавливаться, те сыграли завершение мелодии. В принципе, мелодия была красивая, можно попробовать сыграть её как-нибудь. В конце тоже следовало сделать реверанс партнёру и поблагодарить за танец.

А дальше начался трындец. Он назывался «гальярда», и это было то самое, что господин препод показывал в начале в паре с Лионеллой.

Сначала он заставил послушать музыку и отстучать ритм. Раз-два-три-четыре - пауза -пять-шесть. Хитренько. А потом - махать в этом ритме ногами. Лево-право-лево-право, потом в прыжке поменять ноги. Вообще не так уж и сложно, но сто пятьсот раз подряд и быстро - заколебаешься. Честно говоря, быстро пока вообще не выходило. Тынц-тынц-тынц-тынц - бряк-шлёп. И какие-то слова о том, что сначала надо поставить заднюю ногу, добавить переднюю, спружинить аккуратненько, и снова пойти вперёд с задней ноги, пока просто не воспринимались. Пока Лике отчётливо казалось, что двух ног для этого дела мало, нужно минимум четыре, как у Рыжика.

Музыканты заиграли медленно, и Лика с Жакеттой по отдельности пробовали сделать этот хренов шаг. Выходило плохо. Ещё нужно было не нагибаться вперёд и не заваливаться назад.

- Вы летите, госпожа Анжелика, а ваши ноги чуть-чуть отталкиваются от земли.

Куда там, ага. Чуть-чуть отталкиваются. Шлёпаются и шмякаются, будто в Лике сто килограммов, а не сорок восемь!

Наконец господин Ожье разрешил передохнуть. Жакетта плюхнулась в кресло, но он тут же поднял её обратно.

- Не садитесь, госпожа Жакетта. Будет тяжелее. Посидите потом.

Правда, тут Лика была с ним согласна, на тренировках парней дома было так же. Или работаешь, или ходишь и дышишь, пьёшь воду, стоишь и смотришь, что делают другие. Не сидишь и не лежишь.

А сам он подхватил Туанетту, велел девицам Вьевилль становиться в пару и сказал музыкантам играть в нормальном темпе. И они полетели по кругу уже в две пары.

Туанетта-то, оказывается, профи! Ну да, она же благородная дама правильного воспитания, которая умеет всё. Только не играет и не поёт, как так-то?

Дальше учили совсем простые танцы по кругу - влево и вправо, приставные шаги и гляделки на соседей. Свой партнёр, чужой партнёр. Можно корчить рожи и показывать язык. Танец назывался бранль, и господин Ожье сказал, что их существует великое множество, и всё время придумывают новые, поэтому нужно просто понять, как танцуется, и какие фигуры бывают. Ну это ладно, фигуры можно в тетрадочку записать, в конце-то концов.

А потом он нахмурился и вопросил:

- Где же кавалеры? Я же говорил его высочеству - нам нужны кавалеры!

Он высунулся наружу, в коридор, поймал там кого-то из слуг и велел найти Принца и настоятельно передать просьбу. А пока, милые дамы, ещё раз павана.

Они как раз завершали павану, когда в дверь просунулась голова Орельена.

- Это здесь нужны кавалеры? - он поклонился господину Ожье и подмигнул дамам.

- Да, молодой человек, проходите. И вас нам недостаточно, нужны ещё.

- Сейчас придут, - кивнул тот.

Следующим пришёл тот самый кузен Ги де Мар, которого недолюбливала Туанетта. Впрочем, Лике его любить тоже было не за что. Хотя сегодня он был трезв, как стёклышко, его тёмные волосы тщательно расчёсаны, складки на воротнике - идеально заложены, а серебряные пуговицы и шитьё блестели. Он поклонился дамам, особенно -девицам Вьевилль и Туанетте. Девицы разулыбались, Туанетта сдержанно кивнула.