— Живы, — сказал Руди, — на их счастье они нас не заметили. Вообще у вас охрана так себе, мы уже давно за вами идём.

— Да, нужно этим заняться, — сказал Булат, — ну ладно, не буду вас задерживать, и Сан Саныч, знаешь что?

— Что? — спросил Сан Саныч.

— Желаю удачи, — сказал Булат, — на самом деле! Во многом ты был прав. Глядишь, может у тебя что и получится.

— Спасибо! — сказал Сан Саныч и протянул Булату руку. Тот ответил на рукопожатие, после чего повернулся и стремительно ушёл.

— Сан Саныч, что происходит? Не хочешь рассказать?

— Потом поговорите, для начала нужно сменить место, вдруг он вернётся сюда с подмогой? — сказал Руди.

— Не думаю, — сказал Сан Саныч.

— Не надо думать, нужно просто сменить место, — возразил Руди, — как вы живы до сих пор с таким отношением к безопасности.

Они сменили место и, посовещавшись, решили, что сначала нужно собраться всем вместе и обсудить дальнейшие планы.

— Вы что, совсем сдурели? — Сан Саныч еле сдерживался и еле-еле подбирал приличные слова, — вы зачем сюда все притащились? Я что вам сказал? Почему Никитка здесь? А Маша? Это не увеселительная прогулка.

— За Машу можете не беспокоиться, — встрял Руди, — она под моей персональной защитой.

Сан Саныч гневно на него посмотрел, но сдержался и ничего не сказал.

— Сан Саныч, ты нас прости, но это было не обдуманное решение, так складывались обстоятельства. Это всё как-то само собой получилось, — сказал Валера.

— Как такое могло само собой получиться? — почти рявкнул на него Сан Саныч.

— Это не честно, — вмешалась Вася, — если кто и виноват, то я, это я не послушалась, а они уже за мной пошли. Валера вообще говорил то же что и ты, просто не смог никого убедить. Он не при чём.

Сан Саныч устало махнул рукой.

— Ладно, никто ни в чём не виноват, никто никого не слушает. Бедная Лиана, как же ей с нами тяжело приходится. Ни одного приказа не можем исполнить как надо. Никакой дисциплины. Теперь вот приходится выяснять отношения при постороннем человеке, — Сан Саныч кивнул на Руди.

— Готов поспорить, — возразил тот, — я не такой уж и посторонний! Я покрошил немало народу, во имя вашего славного коллектива. И когда я говорю покрошил, это вовсе не фигура речи, — Руди улыбнулся.

Повисла пауза.

— Я собираюсь проникнуть внутрь женской долины, — наконец сказал Сан Саныч, — мне есть что им сказать. Это очень опасно, поэтому я иду один.

— Сан Саныч, я конечно здесь человек новый, но хватит уже бороться с неизбежным. Безопаснее всего, когда мы вместе. Уж поверь мне, — сказал Руди, — если тебя волнует судьба Маши, то я беру за неё полную ответственность на себя. Если с ней что-то случится, то я сам дам тебе нож, встану на колени и попрошу меня убить. Если у тебя рука не поднимется, то я сделаю это за тебя. Даю слово. А я своё слово держу.

— Хорошо, а за Никитку кто возьмёт ответственность? И кто и перед кем будет отвечать, если мы все умрём? — сказал Сан Саныч.

— Ну, ты же собирался туда как-то пробраться? — спросила Крис, — ты же не умирать шёл?

— Я шёл один, я планирую пробраться незаметно. А такой толпой это будет невозможно, — ответил Сан Саныч.

— Сан Саныч, ты извини, но ты пребываешь в иллюзии по поводу своей незаметности, — сказал Руди, и, заметив резкий взгляд Маши, добавил, — я не о габаритах, ни в коем случае, но ты очень заметен своим поведением. Ты шумно двигаешься. Плохо маскируешься. Это просто факт. И вообще, зачем тебе туда?

Сан Саныч слегка поколебался — говорить или нет, и решил сказать.

— Это было не наше дело, но я проникся ситуацией. Болотники…

— Кто? — перебил его Валера.

— Болотники, так называют всадников, это неучтённая большая сила, которая вступила в войну и изменит баланс. Нужно чтобы они стали союзниками с жителями долины, потому что пока, здесь все против всех. Я просто должен попытаться их примирить. Слишком много жизней от этого зависит. Просто я вижу ситуацию в таком ракурсе, в котором пока никто не видит. Мне удалось заронить зёрна в предводителя болотников. Кажется, он думает о том, что я говорил. Не сознаётся, но думает. Я его всё это время обрабатывал. Я давно уже мог уйти, но хотел остаться, потому что чувствовал, что могу повлиять на расклад. Я чувствовал, что кто-то идёт по следу. Насчёт Васи почти не сомневался. Но если бы знал, что вы все притащитесь, то, наверное бы ушёл.

— Так пойдём сейчас? — сказал Руди.

— Сейчас уже поздно, я взял на себя обязательства. Перед самим собой. Не могу уйти. Слишком втянулся, — ответил Сан Саныч.

— Тогда смирись, мы идём с тобой, — сказал Руди.

— Ты совсем недавно с нами, почему ты говоришь от лица всех? — возмутился Сан Саныч.

— Я хочу сказать! — вдруг заявил Никитка, — не нужно относиться ко мне как к малышу. Вы все конечно старше, и спасибо за заботу, но можно, хоть иногда, спрашивать и моё мнение?

— И какое же у тебя мнение? — спросил Сан Саныч.

— Когда вы приехали на свалку, вы были не обязаны нам помогать. Да, наши интересы совпали, но вы проявили участие и старались именно наладить жизнь чужих для вас людей. Сейчас, то же самое. Если мы можем вмешаться и помочь, значит нужно это сделать. Отказываться от этого из-за меня, это поставить меня в положение крайнего. Я всегда буду думать, что люди погибли из-за того, что я что-то сделал не так. Что вы бы вмешались, но нужно было отвести ребёнка домой. Я воевал, сколько себя помню. Не такой уж я и малыш. Тем более, сейчас я вооружён лучше вас всех.

— Это чем же? — удивился Сан Саныч.

— Барсиком, — Никитка улыбнулся и погладил лежащего у него на коленях питомца по голове, — это интеллектуальное оружие.

— Да уж, зверёныш лупит камушками на раз-два, и на курок не нужно нажимать, — сказал Руди.

— Так что, если всё дело упирается в меня, то идём все вместе, — сказал Никитка.

Сан Саныч развёл руки в стороны, демонстрируя своё бессилие.

— Всё, я снимаю с себя всякую ответственность.

Руди обвёл всех взглядом.

— У нас тут, считая Барсика, девять боевых единиц. Да мы всех разнесём!

— Похоже, для тебя всё это просто игра, — укоризненно сказал Сан Саныч.

— Конечно, — улыбнулся Руди — и я собираюсь в ней победить. Ну что, выступаем? До завтра тянуть не стоит, а ночь короче чем кажется.

— Ты, похоже, у нас новый лидер? — сказал Сан Саныч.

— Нет, что ты, отнюдь, я не претендую. Я просто говорю что вижу, — сказал Руди.

Они не стали откладывать в долгий ящик и тут же тронулись в путь. К середине ночи они достигли подножия скал, вдоль которых хотели пробраться к перевалу, где держали оборону отважные воительницы. Путь указал Сан Санычу Булат. Других вариантов не было. Пройти насквозь, через огромное войско Короля, не представлялось возможным.

Неожиданно Барсик начал суетиться и метаться из стороны в сторону. Подбежал к Никитке, залез ему на плечи, как будто что-то хотел сказать. Потом спрыгнул и скрылся в лесу. Все озадачились таким его поведением и насторожились. Кроме Никитки. Он такое уже видел. Остальные возможно тоже, но не запомнили нюансов поведения этого животного. Через некоторое время раздался негромкий голос Лианы.

— Не стрелять, свои!

Через несколько секунда из темноты появилась и она сама. Барсик сидел у неё на плечах и радостно раскачивался. Было видно, что Лиана не в восторге ни от поведения Барсика, ни от происходящего в принципе.

— Кто-нибудь объяснит мне, какого чёрта здесь происходит? — шёпотом, но очень резко спросила она.

— Боже! Второй раз за вечер я этого не вынесу! — Руди картинно закатил глаза.

Следом за Лианой из леса показался Игорь, потом Папаша, за ним Рыба и последняя вышла Мина. Троих последних конечно никто не знал.

— Ух-ты, ничего себе, — сказал Папаша, глядя на Барсика, — у вас что, есть ручной «револьвер»? Я думал, они не приручаются!

— Кто? — удивился Никитка.

— Револьвер. Это такой старинный вид оружия. В него заряжается обычно шесть патронов. А эти зверьки тоже держат по шесть камней. Пять в хвосте и один в лапе. Отсюда и название. Бывает, конечно, больше или меньше, но обычно шесть. Он умеет кидаться? — спросил Папаша у Никитки, продолжая восхищённо разглядывать Барсика.