Иола попятилась назад, но стражник пошел вслед за ней. Тут Иола поняла – нужно бежать!

Она рванула к выходу, слыша за спиной стражника:

– Не выпускайте ее! Она обманщица! Не выпускать!

Иола распахнула тяжелую дверь и, выйдя наружу, побежала с такой скоростью, с которой, наверное, никогда не бегала.

Иола обхватила ладонями холодные прутья темницы. Сырость, холод, пожалуй, не все проблемы, которые настигли ее после задержания стражниками в городском правлении.

Иола огляделась. В городской темнице почти не было заключенных. Только в темной камере напротив кто-то сидел. Но лица узника она разглядеть не смогла. Привыкшие к темноте глаза пленницы различили только смутный силуэт мужчины, сидевшего в углу камеры.

Если бы не тот охранник…Что б его! Во всем виноват он. Иола глухо вздохнула. Как только за ней погнался тот охранник, проходящие мимо дежурные стражники присоединились к нему и схватили ее. Для выяснения всех подробностей они временно отправили Иолу в городскую темницу. А дальше… Наверное, ее ждет суд. Ох, дела идут очень плохо!

Иола подошла к двери и постаралась взломать его магией, но ничего не вышло. Они намеренно сковали замки для темницы из бронзы, которая не поддается магическому воздействию. Отсюда ей не выйти, не сбежать.

– Какими вы судьбами здесь? – неожиданно подал голос сосед из камеры напротив.

Иола резко посмотрела в ту сторону. Она не ответила, только внимательно вгляделась в темноту, чтобы рассмотреть лицо собеседника.

– Меня вот за драку бросили сюда, – мужской голос с бархатным тембром звучал спокойно, – оказывается, нельзя бить по морде стражника! Кто бы знал.

Иола села на пол и, прислонившись к стене, закрыла глаза. Что ей делать? Как быть? Не нужно было соглашаться на этот план. К тому же все зря: в архиве совсем ничего нет, даже клочка бумаги не оставили, сволочи!

– Предположу: вы слонялись около борделя в поисках очередного гуляки, который заплатит вам несколько грошей за услугу. Ну-ну, вы должны были знать, что ночных бабочек стражники разгоняют, а в худшем случае – сажают на несколько дней в темницу. Скажем так, на перевоспитание.

Иоле так хотелось ему ответить, что он тоже должен был знать, что и драка со стражником ведёт прямо в темницу, на перевоспитание. Но промолчала, не желая разговаривать с незнакомым человеком.

– Вы когда-нибудь пробовали устрицы?

Иола поморщилась в недоумении. Что он вообще несет? Она и в этот раз промолчала.

– Так вот, – продолжал сосед, словно ее ответ ему вообще был не нужен, – у них такой странный запах, когда они жаренные. Я вот не знаю, почувствовал этот запах сейчас и проголодался до жути.

Устрицы? Видать человек-то не из бедных. Иола заметила, что у болтуна речь хорошо поставлена и отчетливо слышится ноанский акцент. Похоже неугомонный собеседник из Ноана. В этой стране все тянут последние звуки в словах.

– И, как можете вы подумать, я не из Ноана, – словно прочитав мысли Иолы, возразил тот, – все, кто слышат меня, ошибочно предполагают, что я родом из этой замечательной страны. Но, к сожалению, нет. Я чистый бефрорец. Жил один год в Ноане, но сразу вернулся на родину…

– Одного года хватило, чтоб их говор подхватить? – не поверила Иола, даже заговорив с ним.

– О, вы умеете говорить? – съязвил он. – Прекрасно! А то думал, что вы немы и глухи. Боялся, что времяпровождение окажется скучным.

Иола закатила глаза, а собеседник все продолжал нести какую-то бессмыслицу. Она его даже не слушала. Наверное, прошло больше часа, пока не пришло двое стражников с мисками каши. При виде каши Иолу охватило отчаяние. Ну, вот, она снова стала узницей, но уже не монастыря, а темницы.

– Вам ложку оставили? – спросил мужчина.

– Нет.

– Мне тоже, – силуэт приблизился к прутьям своей камеры, – ну что ж, по старинке придется.

– Это как? – спросила Иола, смотря на белую жижу в миске.

– Руками!

Иола посмотрела на собеседника. Тот как раз подошел к прутьям настолько близко, что она смогла его разглядеть. Светлые волнистые волосы спускались до плеч, лицо было обезображено красной сыпью, идущей от переносицы к мужественным квадратным скулам. В голубых глазах поблескивало озорство.

– Не думайте про сыпь ничего дурного, – заметив взгляд Иолы на своем лице, сказал незнакомец, – я не спал, с кем попало, и не подхватывал никакой заразы!

– Ага.

Иола вернулась к миске с кашей, размышляя, как ее есть и есть ли вообще. Она не удивилась бы, если бы в каше обнаружился какой-нибудь червь или таракан. Потому что содержимое миски в целом выглядело несъедобной. Вдруг еще отравится.

– Знаете, – протянул он, зачесав назад гриву густых светлых волос, – никогда не осуждал представительниц древнейшей профессии. Они просто работают. Да и их работа приносит одно удовольствие, – он лукаво улыбнулся, обнажив ряд белоснежных зубов, – Но не думал, что этим занимаются такие, как вы.

– Такие, как я? Это какие же? – не поняла Иола, посерьёзнев.

Мужчина загадочно улыбнулся.

– Да так, – пожал он плечами.

– Нет уж, если начали, то говорите, – настояла Иола, подозрительно сузив глаза.

Однако собеседник отвечать и не собирался. Он снова ушел вглубь темницы и, усевшись на полу, замолкнул. Иола чуть было не вспыхнула от раздражения, но быстро успокоилась. Нельзя так открыто показывать магические способности.

Так и не притронувшись к каше, она в раздумьях стала ходить по камере из одного угла в другой. Что-то нужно придумать для побега, но что?

Тут послышались поспешные шаги. К камере Иолы подбежал мужчина низкого роста, со смешным колпаком на голове квадратной формы. Испуганное лицо его обратилось к Иоле, но при виде девушки он равнодушно завертел головой и принялся осматривать узкими глазами другие камеры, пока его не остановил голос из камеры напротив:

– Мальберт, в последнее время медленно работаешь!

Коротышка тут же подбежал к соседней камере и дрожащим голосом произнес:

– Г-господин… простите меня… Как вы? Не поранились? В-вас все заждались!

– Да ну? – усмехнулся узник и подошел ближе к прутьям. – Может выпустишь наконец?

– Д-да, конечно, – Мальберт достал связку ключей, дрожащими пальцами отыскал нужный, но не смог с первого раза вставить ключ в замочную скважину. Но наконец у него получилось, прозвучал щелчок и дверь с жалобным скрипом открылась. Незнакомец вышел в коридор, потянулся и похлопал Мальберта по плечу.

– В прошлый раз хотя бы сено подложили в камеру, а тут – один голый пол, – пожаловался болтун и бросил насмешливый взгляд на Иолу.

Та пребывала в полном недоумении. Так легко вышел из темницы? Как это возможно? Светловолосый мужчина приблизился к камере Иолы. Их разделяли только железные прутья. Он прошептал так, чтобы услышала только она:

– Вы и правда не такая, как все. Особенная. Впервые вижу, чтобы амуры работали ночными бабочками.

Иола удивилась:

– Как вы узнали?

– Ну-ну, – он кокетливо поправил светлые волос, – фокусник никогда не раскрывает свои секреты.

– Господин, вас заждались изрядно, – поторопил Мальберт. – Ну же, пойдемте!

Мужчина кивнул и, поглядев на Иолу, бросил:

– До новых встреч!

Иола промолчала. Сосед ушел. Она не знала, кем был этот человек. Но он, видимо, ощутил принадлежность Иолы к амурам. А может, ему об этом сказал цвет ее глаз? Она точно не знала. Иола рухнула на пол. В голове ее навязчиво звучало: «До новых встреч!»Она не знала, откуда, но была уверена , что когда-нибудь они вновь столкнутся, но уже при совсем других обстоятельствах.

Сколько прошло времени, она точно сказать не могла.

Иола слышала только звуки падающих капель, но в какой-то момент неожиданно послышались чьи-то тихие, крадущиеся шаги. Она встала, отряхнула брюки от грязи и подошла к прутьям. Огляделась – вроде никого. Иола отвернулась, как вдруг ощутила чье-то присутствие за спиной. Она снова обернулась и увидела черный силуэт кого-то в плаще.