На той стороне снова повисла тишина. Я буквально видел, как они там, сидя у аномалии, напряжённо обсуждают, решают, и возможно, уже звонят вышестоящему руководству.

Наконец Гереро ответил:

— Я не принимаю такие решения, Агила. Мне нужно обсудить всё с руководством.

— Сколько это займёт времени?

— Сутки, может, двое.

Я стиснул зубы. Слишком долго. Мне нужен ответ сейчас. Я должен давить.

— Если вы не принимаете таких решений, генерал, свяжите меня с тем, кто принимает. У меня тоже время поджимает, и я должен дать ответ сегодня.

— Агила, если проход можно открыть, значит, местные смогут беспрепятственно проникать в наш мир? — вкрадчиво произнёс Гереро.

— Нет, они не станут этого делать. Они считают землян опасными и хотят оборвать все связи с Землёй навсегда.

— Где гарантии? Где доказательства Агила? Почему мы должны тебе верить на слово?

Я начинал злиться. Какие к чёрту гарантии?

— У вас час, генерал. Через час вы должны дать ответ, — сказал я, и отключил рацию полностью, не дав возможности той стороне снова завалить меня вопросами.

На всякий случай я отошёл от исходной точки, спустился к зарослям и засел там, поглядывая на часы. Я обдумывал дальнейшие действия. Я даже намеревался доказать им, что открыть обратный проход действительно можно, но нехорошее предчувствие не покидало меня.

Ровно через час я вышел из кустарников, но не успел пройти и несколько шагов, как увидел мужчину, шагающего к утёсу.

Мужчина был смуглым, поджарым, с серьёзным хмурым гладковыбритым лицом, с проседью в тёмных коротких волосах. На нём была серо-зелёного цвета походная одежда, такого же цвета походная сумка через плечо, из-под куртки явно выпирал ствол.

Я попятился назад, невольно проверяя, на месте ли мой пистолет.

Мужчина шагал решительно на склон и тропинку, ведущую к исходной точке. Ясно, а вот и куратор, живущий у горы. Как там его назвал Лукас? Карнавас?

Плохи дела, если спецслужбы его вызвали, значит, мирных переговоров ждать не стоит. И значит, они мне не поверили ни на йоту. Иначе, как тогда объяснить, что они рискнули вызвать этого агента сюда сейчас, когда я сказал, что местные знают о проходе?

Неужели и впрямь решили, что я настолько идиот, чтоб заявиться к исходной точке и лгать напропалую, лишь бы мне вернули сестёр. Или решили рискнуть агентом, чтоб проверить доступ к исходной точке. Значит, продолжения переговоров не будет.

Чёрт! Что же я сделал не так? Какую деталь упустил? Возможно, спецслужбы уже знают, что ни в какой имперской армии я не был? Нет, не это. Но я чувствовал, что что-то точно упустил.

Тем временем мужчина подошёл к исходной точке, внимательно осмотрелся, но я уже сидел глубоко в кустах, поэтому меня он не увидел.

Мужчина присел, прислонившись к скале, достал флягу и ещё что-то, я сразу понял, что это рация.

Я включил свою рацию, в надежде, что там одна частота, и я смогу услышать их разговор. Но нет, рация молчала.

Тогда я попытался усилить слух, настроиться именно на агента. И тут же голову заполонили невероятно громкие звуки леса. Шелест листьев и пение птиц, шум морских волн, свист ветра, скрежет веток, рычание дикого зверя — всё это ворвалось в сознание ошеломительным потоком звуков такой мощности, что казалось, ещё немного и мозг разорвёт на части. Я свернул поток, оттягивая энергию от ушных каналов.

Нет, всё же надо было лучше тренировать слух. В прошлый раз у меня почти ничего не получилось услышать, а теперь получилось так, что я и сам не рад. Кажется, всё-таки Шамиширак был прав по поводу возросшей силы. Одна проблема — я совершенно её не контролирую.

Я ждал, когда агент уйдёт. Говорил он со спецслужбами недолго. В какой-то момент разговора он сделался напряжённым, привстал, начал внимательно осматривать заросли у подножья горы. Очевидно, искал меня.

Ну и как теперь? Уходить так и не получив ответ? Сидеть и ждать, когда уйдёт агент? Опять же — опасно, он может попросту также затаиться и ждать, когда я покажусь.

Я ещё раз включил рацию и попробовал отсюда связаться со спецслужбами снова, но нет, здесь уже слишком далеко, сигнала не было.

Агент сидел у исходной точки, задумчиво разглядывая небо, и очевидно, сидел он там не просто так. Он ждал меня.

Что ему приказали? Поговорить, взять под контроль? Не думаю. Скорее всего, убрать меня. Но вот только одно смущало, агент сидел спокойно и расслабленно, за оружие не хватался, и не рыскал по округе, разыскивая меня, он просто сидел и ждал.

Я взглянул на часы, время поджимало, ещё немного и Домиан спохватиться и начнёт меня искать.

Я вышел из укрытия и решительно зашагал к исходной точке. В конце концов, убить себя я точно не позволю, каким бы проворным и тренированным ни был этот агент. В себя я был уверен — теперь я им не по зубам.

Мужчина, увидев, что я иду, поднялся, но за пистолет хвататься не стал, что уже хороший знак. Я же на всякий случай потянул энергию, в случае чего мне и пистолет не понадобится, достаточно одного пламенного шара, подобного тому, что я сделал на уроке урджа-боя.

Чем ближе я подходил, тем шире становилась улыбка мужчины. Он улыбался так, будто мы были старыми закадычными приятелями, что вызывало во мне только замешательство.

— Здравствуй, Агила, — он поздоровался первым, окинул меня изучающим взглядом, снова улыбнулся, хитро прищурив глаза.

— Карнавас? — вместо приветствия спросил я.

Он кивнул, затем сказал:

— Вижу, ты не попал в имперскую армию. Костюм дорогой, такие носят знатные свамены.

— Я его украл. Мне не привыкать, — невозмутимым тоном ответил я.

Карнавас насмешливо усмехнулся, по выражению его лица я сразу понял, что он думает обо мне. Считает меня молодым и несмышлёным. А зря, никогда не стоит недооценивать противника.

Карнавас кивнул в сторону прохода:

— Они не хотят с тобой говорить, Агила, считают, что ты блефуешь.

— А я не блефую, — скучающим тоном протянул я. — Очень скоро, возможно, уже завтра Хранители закроют проход. Только вот если мы не договоримся, и мне не вернут сестёр, никакого уговора не будет. Это было моё условие — моя семья уходит сюда, я говорю, где проход, после Хранители открывают обратные врата на землю и отпускают агентов. Но как я вижу, мы не договоримся, проход закроют, а оставшимся здесь агентам до конца дней придётся скрываться от местных властей.

— Почему мы должны тебе верить? — снисходительная насмешка не сходила со смуглого мексиканского лица Карнаваса.

— Видишь, там, висит сурират, — спокойно сказал я, указав взглядом в небо. — Его мне любезно одолжил император, для того чтоб я прилетел сюда и договорился об обмене.

Снова снисходительная улыбка, Карнавас закачал головой, глядя себе под ноги. Даже сурират его не убедил.

— Идём, поговорим, — сказал он, кивнув в сторону джунглей, — а то мы здесь как на ладони. А ты ещё и говоришь, что прилетел не один. Мало ли. Но переговоры всё же будешь вести со мной, может и договоримся.

С секунду я думал, затем решил, что вряд ли там, в зарослях засада, за такой короткий срок не успели бы. Видя моё замешательство, Карнавас подмигнул, затем присел к скале и показал на маленький едва заметный круглый предмет.

Ну, конечно же — прослушка, с той стороны нас слушают. Зачем же тогда Карнавас пытается меня увести?

Я вопросительно вскинул брови, Карнавас махнул рукой в сторону леса, мол, всё расскажу потом. Я жестом пригласил пройти Карнаваса вперёд, идти к нему спиной я всё же опасался.

Карнавас снова усмехнулся и зашагал вниз по склону, я последовал за ним.

Как только мы отошли на пару метров от исходной точки, Карнавас сказал:

— Какие гарантии будут, что обратный проход действительно можно открыть? Если бы были доказательства, тебе бы отдали сестёр, по крайней мере, одну сейчас и одну после того, как все агенты вернулись бы на землю.