Путь до алтаря был щедро устлан лепестками роз. Никто из гостей не смел ступать на эту дорожку, она была предназначена исключительно для брачующихся. Поэтому мы расходились по сторонам. Гиргит — направо, Сорахашер — налево.

Когда Роэн и Ашанти приблизились к алтарю, всё резко стихло, и кажется, шум и музыка с улицы больше не звучали.

Никаких речей, никаких обетов. Ни слова не произнёс ни сварга, ни жених с невестой.

Сначала сварга окутал новобрачных потоком силы, оплетая нитями шакти вокруг той ленты, которой связали их руки. Лента, охваченная силой, вспыхнула голубым сиянием и растворилась в воздухе.

Затем монахи вынесли широкую жертвенную чашу, поставили её между сварга и Роэном с Ашанти. В чашу сварга бросил кольца, снова окутал их силой и достал ритуальный кинжал. Сначала Роэн протянул руку, сварга-ракта сделал надрез на ладони жениха, и красная кровь заструилась в жертвенник. Подрагивая, протянула свою руку и Ашанти. Надрез — и чёрная кровь потекла в жертвенник, смешиваясь с красной.

Я с интересом наблюдал за манипуляциями сварга-ракта, позаимствовав способность астрального зрения у Видящего. Из тонких нитей красивой вязью выплетались над жертвенником плетения. Нити вытягивали струйки смешавшийся крови из жертвенника, кровь сплеталась с нитями шакти. Вырисовывалось плотное силовое плетение из двух кругов, чем-то напоминающее знак бесконечности.

Сварга резко развёл руки в стороны, плетение разделилось на два кольца, вспыхнуло, и зависло над головами молодых. Мало кто мог видеть эту красоту. Если смотреть не астральным зрением, можно увидеть только слабо сияющие облака силы. На астральном же плане это были яркие голубые солнца, окутывающие жениха и невесту нитями силы, проникая в их астральные тела и вплетаясь в души.

Затем сврга надел кольца — сначала на жениха, потом на невесту. Один из монахов поднёс два золотых кубка с ритуальным вином, куда сварга вылил остатки крови из жертвенника.

Роэн порывисто схватил свой кубок и залпом его осушил. Ашанти свой кубок взяла неуверенно, её руки всё ещё подрагивали, и она опасливо косилась на Роэна. После того как она допьёт вино, они должны скрепить союз поцелуем, а сварга сможет запечаталеть энергетической печатью ауры новобрачных и обряд родовой связи будет завершён.

Видимо, этого боялась Ашанти, последнего шага, первого поцелуя с нелюбимым мужчиной, который навеки соединит их.

Я покосился на Зар-Зану. Она смотрела на сестру, с грустью улыбаясь. Красивая, ладная, милая — но едва ли она для меня. Едва ли я был готов скрепить с ней свою душу навеки, едва ли, готов был воспитывать с ней детей Игал. Каждый раз, когда я думал об этом, ощущал стойкую неприязнь ко всему этому. В сознании плотно засел образ родителей, которые по-настоящему любили друг друга. Я вырос в крепкой, дружной, настоящей семье, и иной семьи для себя не представлял. Я должен создать семью не хуже той, в которой вырос. А всё это обязательство с Зар-Заной с самого начала провал, с самого начала обман и полнейшая чушь, куда нам придётся приплести ещё и ни в чём не повинных детей Игал. Нет уж, как бы Зунар ни настаивал, но это обещание я никогда не выполню.

Тем временем Ашанти, наконец, осушила свой кубок. Она это делала так медленно, будто нарочно тянула время, хотя я и не сомневался, что так оно и было. Монах забрал кубки, Роэн похабно усмехнувшись, заграбастал стройную фигуру Ашанти в охапку и смачно впился с поцелуем в её губы.

Гости ликовали, выкрикивая поздравления, подбадривали молодожёнов и улюлюкали. Я брезгливо поморщился, заметил такое же выражение на лице Зар-Заны. Бедная Ашанти.

Роэн, наконец, прекратил лобызать невесту и, слегка отстранив её от себя, в растерянности уставился, разглядывая её. Замешательство на его лице заставило меня насторожиться, а после и вовсе увидел, что тело Ашанти безвольно обмякло в его руках. Первая мысль — Ашанти потеряла сознания от ужаса, вторая — Роэн задушил её в своих пылких объятиях, но шутливые мысли резко сошли на нет, утонув в осознании ужаса от всего происходящего.

Гости начали замолкать, на лице Роэна вместо замешательства возникла паника:

— Что с ней?! Что, ракшас подери, с ней случилось?

По залу пронеслись испуганные шепотки, кто-то из женщин, кажется Дана, тихо завыл. Зунар решительно направился к Роэну и чуть ли не с силой оторвал его пальцы, забирая у него Ашанти. Какое-то время Зунар стоял, рассматривая её, а затем аккуратно уложил на пол, и повернувшись к нам потерянно взгляну и отрицательно закачал головой.

По залу пронёсся хаотичный хор визгов, истеричного плача и криков.

Я увидел лицо Ашанти, и у меня перехватило дыхание — синюшного цвета, изо рта течёт кровь, глаза выпучены и в них ни капли жизни.

Зар-Зана бросилась к Зунару, стоявший неподалёку Санджей рухнул на колени, в ужасе уставившись на Ашанти. Дана и Латифа, бабушка Лита, Мэй — все они, окружив невесту, горестно зарыдали.

— Что это значит, ракшас подери?! Кто это сделал? — обезумев от ярости, орал Роэн.

— Её отравили! — яростно заорал Зунар, заставив всех присутствующих притихнуть.

Всех, кроме Даны. Она, обнимая мёртвую дочь, раскачивалась из стороны в сторону и отчаянно выла, не замечая ничего вокруг.

— Кто имел доступ к этому кубку, кто наливал, кто подходил? Всех сюда! Немедленно! — Зунар орал, совсем потеряв самообладание, безумное, перекошенное от гнева лицо, наливалось кровью.

Ужас и паника заполонили всё вокруг. В моей же голове мысли носились со скоростью света. Кому нужна смерть Ашанти? Нага попытались помешать скрепить наш союз? Или просто хотели насолить? Убита Ашанти, не Роэн. Конечно же, у Роэна родовой медальон, у Ашанти ничего.

— Это всё Нага! — в бешенстве заорал Роэн Рам, кажется, думая о том же, о чём и я. Вот только я был очень неуверен в том, что это действительно дело рук Нага или Капи.

Я взглянул на главу клана Гиргит, мне нужно было видеть его лицо, чтоб исключить версию их причастности. Хотя подходящего мотива для убийства невесты я не смог найти. Да и Роэн, несмотря на его паршивую репутацию, едва ли играл, он был потрясён не меньше остальных. Яран Рам был бледен словно мел, он тихо отдавал приказы слугам, те суетились, и я понял, что нас запирают внутри храма. Яран решил, что убийца здесь, среди нас.

Я медленно направился к нему, желая услышать, что он говорит. В этот же миг и Зунар направился к Ярану.

— Нара Яран, — кто-то из монахов подошёл к главе Гиргит, — мы нашли вот эту колбу у жертвенника, где готовили ритуальные снадобья, внутри остатки порошка, возможно, это яд.

— Так, не лапай! — Яран скривился, резким движением вытянул шелковый платок из кармана и аккуратно забрал колбу у монаха. — Здесь могут остаться отпечатки убийцы.

Пальцем Яран подманил кого-то из своих преданных. Смуглый здоровяк устрашающего вида, лысый с курчавой чёрной бородой, быстро, легко и бесшумно заскользил к главе клана.

— Джабир, это проверить быстро, — протянул ему пузырёк в платке Яран, — узнайте, что за вещество внутри, отпечатки снять и пробить по базе.

Преданный коротко кивнул, забрал пузырёк и зашагал прочь.

— Не думаю, что убийца оставил бы отпечатки, если он, конечно, не последний дурак, — мрачно сказал Зунар.

Тем временем монахи уносили тело Ашанти из церемониального зала, а за ними шли убитые горем женщины.

Яран мотнул головой, скривился, окинул встревоженных перепуганных гостей мрачным взглядом, подманил слугу.

— Обеспечьте гостей едой и вином, — приказал он ему, затем повернулся к одному из преданных: — но никого не выпускать, пока не убедимся, что всё в безопасности. А мы, — Яран повернулся к Зунару, — нужно выяснить, кто убил Ашанти и решить, что делать дальше. Можешь взять своих людей, которым доверяешь, и которые знают, — последнюю фразу Яран произнёс таинственным голосом и многозначительно посмотрел на Зунара.