Я поспешил подойти к ней первый. Приобнял за плечи, поцеловал в макушку и сказал:

— Познакомься, это мои сестры.

Айриса еще больше округлила глаза, растерянная улыбка так и застыла на ее губах, пока я представлял ей девчонок и Карима.

Пока сестры робко пытались познакомиться с Айрисой, я подхватил ее сумки, занес в сурират, быстро переговорил со стариками Олив и Орис, похвалил за то, что они привели в порядок дом после пожара. Он и впрямь стал выглядеть даже лучше, чем прежде.

— Когда вы вернетесь, свамен? — спросила старушка Олив, грустно провожая взглядом Айрису, мгновенно исчезнувшую в подъемном луче.

— Может быть, никогда, — задумчиво протянул я, но понял, что своим ответом напугал старушку, поспешил исправиться: — Подготовьте хозяйскую спальню, Олив. Вскоре Азиз Игал будет дома.

Старушка радостно и покладисто закивала, конечно, не догадавшись, что речь не обо мне.

А после я и сам вернулся в сурират. Вошел в пассажирский отсек как раз в тот миг, когда девчонки, рассевшись на диваны у хрустального кофейного столика, мило ворковали. Айриса была слегка растеряна, но старательно улыбалась, а увидев меня, вцепилась взглядом так, словно, утопая, вдруг увидела спасательный круг. В безмолвной мольбе она свела брови к переносице. Ей нужны объяснения.

— Украду ее ненадолго, — подмигнул я девчонкам и отвел Айрису в сторону.

— Что происходит, Азиз? Мы что, сбегаем из Сорахашер? Твои сестры, учитель… Страж! Там Страж в кресле пилота! Я ничего не понимаю.

— Это длинная история, — усмехнулся я, — и, скорее всего, сразу ты не поверишь, но, пока мы летим, я тебе все расскажу.

Полет до южного курортного городка Сумсайя на юге Империи, где находился дом Карима, занял довольно много времени. Но это исключительно потому, что сурират вел Страж, он наверняка летел очень осторожно и предельно правильно, как и полагается машине.

За время полета я успел рассказать Айрисе все о себе: о своей прошлой жизни, о том, как попал на Хему и как меня приняли за пропавшего Азиза Игал. Поведал я и о последних событиях: о настоящем Азизе, о снах Мараны, о камне шивы и посохе, и о том, что я теперь Хранитель Хемы.

Девчонки тоже внимательно слушали, Женька в этот раз не возмущалась, что ей ничего не понятно, а тихо спрашивала у Лерки, и та ей шепотом переводила. Карим же под наши тихие разговоры уснул без всяких зазрений совести — улегся на один из диванов и теперь тихонько похрапывал.

Когда я закончил говорить, Айриса долго молчала, задумчиво терла подушечки пальцев друг о друга, то и дело бросала долгие взгляды в никуда. О чем она думала в эти минуты, поверила ли мне — по ее выражению лица сложно было сказать. Сестры тоже не решались заговорить, видя, что я жду реакции Айрисы.

— А теперь мы летим к свамену Кариму? — вдруг спокойно спросила она, когда молчание стало слишком тягостным.

— Да, у него дом на побережье моря, вы там будете в безопасности. С вами останется Страж, возможно, не один, и если что-то случится, я тут же буду в курсе.

— А что потом? Когда ты вернешь Азиза и это все закончится? — медленно и нерешительно сказала Айриса, вопрос этот ей явно дался непросто.

— Мы будем свободны и никто не посмеет нас трогать, — со всей серьезностью и решительностью в голосе ответил я.

— Хорошо, — спокойно сказала Айриса, будто бы я только что ничего такого необычного не рассказал.

Я неуверенно улыбнулся, Айриса улыбнулась в ответ, затем с задорным лукавством взглянув на девчонок и спросила, выпятив и без того большой живот:

— Хотите почувствовать, как пинается ваш племянник?

Дом Карима и впрямь оказался весьма близко к морю, буквально в пятидесяти метрах. Сам дом были именно домом, а не особняком или поместьем, какие я привык видеть у знатных ракта. Хотя я и понимал, что даже такой дом, да еще и на побережье, едва ли дешевое удовольствие. Каменный, в два этажа — первый этаж в панорамных окнах — он уютно устроился на невысокой скале, от которой вниз вели каменные ступени прямиком к пляжу. Красота! Если бы не те нерешенные проблемы, я, пожалуй бы, остался здесь подольше. Но, к сожалению, утром мы с Каримом должны вернуться в Сорахашер.

Девчонки достали из погреба съестные запасы и быстро соорудили довольно вкусный ужин. А затем мы сели за стол.

Страж тоже ел с нами. Странные существа эти Стражи, им так же, как и людям, необходимо есть и спать, но делают они это только по необходимости. Причем Стражи могут не питаться и не спать много дней подряд, расходуя внутреннюю энергию. А я до сих пор и вовсе полагал, что они, как роботы, не нуждаются в человеческих потребностях.

Если не обращать внимания на механически жующего Стража со стеклянным взглядом, ужин прошел по-семейному тепло. Лера с Айрисой быстро нашли общий язык и теперь то и дело шушукались и хихикали. Женька же продолжала дуться и вздыхать, потому что большую часть сказанного не понимала. Но теперь, когда с ними Айриса, думаю, Женька быстрее выучит язык. По крайней мере, у нее будет стимул. У Карины конечно же не было времени, чтобы обучать ее вадайскому, а с Леркой она наверняка говорила исключительно по-русски.

После ужина нас всех так разморило, что мы решили отправиться спать. А так как спален на втором этаже было всего три, Стража оставили внизу на диване, ему, по большому счёту, плевать, где и как спать, Лера с Женей расположились в самой большой спальне, Карим занял гостевую, нам же с Айрисой он любезно предоставил свою спальню.

Странно, но, как только мы остались с Айрисой наедине, между нами возникло неловкое натянутое молчание. Айриса смущенно улыбалась, я и сам не знал, как теперь себя вести, несмотря на то, что уже принял решение. И все-таки между нами осталась недосказанность, неопределенность, да и длительное расставание, и та ссора никак не сблизили нас.

И я решился исправить это — по крайней мере, пора бы уже расставить все точки над "I".

— Когда родится наш сын? — спросил я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку и начать разговор.

— Через месяц, — вздохнула Айриса, присев на край кровати.

Я уселся рядом, взглянул на нее, улыбнулся.

— Это совсем скоро.

— Да, — она тоже улыбнулась и опустила глаза.

— Думала, как назвать?

— Тебе решать, отец выбирает имя.

Мы снова замолчали. Я взял ее за руку, она все так же, не поднимая глаз, продолжала улыбаться.

— Ты станешь моей женой, — сказал я утвердительно, хотя собирался спросить. Почему-то мне было так неловко и одновременно боязно, что я отвел глаза. Вот дела! Я изгнал Равана в Нараку, закрыл врата, совершал такое, что у многих от одной только мысли повторить, поджилки бы затряслись, а теперь сижу, смущаюсь и робею как подросток и боюсь, что мать моего сына мне скажет "нет".

Она долго не отвечала, будто бы испытывала мои нервы на прочность. Я смотрел на нее, чувствуя, что с каждой секундой все стремительнее теряю самообладание. Айриса подняла глаза наконец, долго изучающе разглядывала меня. Я уже решил — она сейчас снова начнет возмущаться, заведет ту старую песню, что замужество это не для нее, она боец и ей нужна свобода. Но Айриса молчала.

— Теперь я тебя боюсь, — неожиданно сказала она, так и не ответив.

— Почему? — удивился я.

— Потому что ты Хранитель. Не знаю, как к тебе теперь относиться, как вести себя. Это очень странно.

— На самом деле я и сам не знаю, как к этому относиться и как вести себя, — признался я.

Айриса рассмеялась, тем самым задорным чистым смехом, который мне так нравился. Я рассмеялся в ответ, почувствовав, что лед между нами тает. Постепенно смех сошел на нет, но мы продолжали улыбаться и смотреть друг на друга, а после Айриса как-то незаметно потянулась ко мне. Упрашивать меня было не нужно, я тут же поцеловал ее.

Ее руки обвили мою шею, дыхание стало жарким, а поцелуи требовательней. Я, наткнувшись рукой на живот, мягко отстранился: