Неделю назад мне пришло подтверждение из замка, расположенного на самом краю королевства, у замка было романтичное название Лебединый край. В подтверждении было указано, что я подхожу и мне готовы предложить должность экономки, в конверте также лежал контракт и чек, покрывающий расходы на дорогу.

Сумма была стандартная, рассчитана на то, что поеду я на добротном, но рассчитанном на простых людей транспорте, никаких индивидуальных карет или повозок не предполагалось. Зато хватало на еду и ночлег. Ехать в этом замок таким транспортном примерно две недели.

И вот уже неделю я еду, трясясь в этом дилижансе, среди, не всегда пахнущих розами, горожан, перемещающихся между городами и посёлками королевства, так похожего на Францию восемнадцатого века. Но на самом деле это совсем другой мир.

А этот замок моя последняя надежда, именно там живёт человек, который год назад забрал мою дочку. Вернее, дочку молодой женщины, в тело которой я попала.

Теперь меня зовут Мари Фантен, а ещё не так давно я была Васильевой Марией Валерьевной, которая прожила сорок лет в своём мире и умерла во время пандемии.

Я вспомнила как год назад, пришла в себя в больнице для нищих в этом странном мире с магией, после того как умерла в своём. Совершенно без памяти, денег и перспектив. Спасибо, что одна из монашек рассказала, что у меня есть дочь, но никто не мог сказать, где и под чьим присмотром я её оставила.

И вот наконец я смогла её разыскать, говорят владелец замка страшный человек, когда-то он убил свою жену и дочь, меня все отговаривали ехать, но разве может кто-то остановить Марию Валерьевну?

Год назад

Первое, что я увидела был высокий серый потолок, на котором не было никаких ламп, проводов, противопожарной сигнализации, ничего. Я совершенно точно была не дома. Последнее что я помню, это как я начала задыхаться. Такое странное ощущение, ты пытаешься вдохнуть, но внутри тебя как будто перекрыли возможность впустить в себя воздух. Потом как сквозь туман, пробиваются даже не фразы, слова: ИВЛ, кома.

И вот я попробовала вдохнуть, воздух наполнил лёгкие, но сразу же захотелось прокашляться. Попыталась приподняться, но жуткая слабость не позволила, поэтому лишь удалось перевернуться на правый бок.

Так странно пол тоже не был похож на больничный чистый линолеум, по крайней мере, когда я в последний раз лежала в больнице, это, конечно, было давно, там был светло-зелёный линолеум, который несколько раз в день протирали водой, остро пахнущей хлоркой.

Здесь же были доски, причём следы песка, какой-то пыли и соломы, явно принесённой с улицы, давно никем и ничем не убирались.

Пока пыталась выкашлять комок, который мешался в горле, ко мне подошла женщина в какой-то чёрной рясе и ласково что-то начала говорить, придерживая мою голову.

Она начала говорить, как мне показалось, по-французски, прошло несколько секунд, прежде чем я осознала, что понимаю, о чём она говорит:

— Мари, я рада что ты выжила, погоди, я принесу тебе воды

Она поправила подушку, помогла мне улечься повыше и вскоре принесла мне воды в глиняной кружке.

После нескольких глотков воды стало легче. И я попыталась задать вопрос, ещё не понимая, я его на русском задам или тоже на французском. Я закончила французскую школу и неплохо знала язык, но, конечно, не как носитель.

— Где я? — спросила, и только потом поняла, что говорю всё-таки по-французски, голос был точно не мой, очень мягкий, мелодичный, словно журчащий ручеёк. У меня же был низкий голос, немного хрипловатый, за счёт повреждения связок, полученных в детстве после сильной ангины.

Монашка с жалостью посмотрела на меня, погладила по голове словно маленького ребёнка.

— Ты в лечебнице Святого Франциска. Здесь всем оказывают помощь.

И тут я обратила внимание, что помимо меня в комнате стоит ещё с десяток кроватей, на которых кто-то лежит.

— А-а почему я здесь?

И снова монашка с жалостью на меня посмотрела:

— Всё-таки ритуал почти убил тебя, девочка. Ты хоть что-то помнишь?

Я замотала головой, всё ещё не веря в происходящее. Какой, нафиг ритуал, какая девочка.

Оказалось, что зовут меня Мари Фантен, и мне двадцать три года, и здесь я оказалась, потому что не могу оплачивать лечение. А поплохело мне из-за того, что я решила продать свою … магию, но что-то пошло не так и, судя по всему, Мари умерла. Я, наверное, тоже умерла, там в двадцать первом веке под аппаратом ИВЛ, и оказалась здесь в магическом мире в королевстве похожем на Францию восемнадцатого века..

И ещё у меня есть дочь, а так как на работу здесь не принимали девушек с детьми, то она жила в какой-то семье, которой я посылала деньги на её содержание. Но меня выгнали с работы и всё что мне оставалось, это либо пойти на панель и начать продавать себя, либо продать магию. Видимо, Мари ещё не настолько отчаялась, чтобы продать себя и решила, что сможет пережить ритуал забора магии, хотя он и считался очень опасным.

Но постоянные лишения, голодания и стрессы, ослабили организм девушки и Мари умерла.

На этом монашка отвлеклась, кто-то на соседней койке пришёл в себя и начал стонать. Она пообещала ещё раз подойти ко мне и принести что-нибудь поесть.

Я же лежала, глядя в серый потолок и вспоминала.

Я — Васильева Мария Валерьевна, сорока лет отроду, бездетная, последнее время вечно сидящая на диетах с полной бесполезностью для своих девяносто трёх килограммов, при росте метр шестьдесят пять. Когда всех посадили на карантин из-за ковида, переехала к маме, и вот сама заболела. Вызванный врач, измерив уровень кислорода в крови, сделал тест, покачал головой, выписал какие-то лекарства и «доброжелательно» так сказал:

— Вес у вас большой, девушка, если почувствуете себя плохо, сразу вызывайте скорую, не ждите

Я ещё тогда пошутила, что мол «за девушку» отдельное спасибо.

Хотя, конечно, после того как ушла от мужа семь лет назад и сделала аборт, когда узнала, что он живёт на две семьи, и там у него уже двое детей, всего за три года набрала двадцать килограммов, и вот теперь больше похожа на бегемотика, чем на девушку.

У нас долго не получалось с мужем зачать, и вот наконец мне удалось забеременеть, и надо же такому случиться, что мне захотелось сразу об этом сообщить своему мужу. Поехала к нему на работу, у него свой офис небольшого архитектурного бюро в центре города. Офис располагался в жилом доме на первом этаже. Вхожу в офис и сталкиваюсь с моложавой блондинкой, выходящей из офиса и ведущей за руку двоих детей, мальчиков.

Отступаю, чтобы дать возможность выйти, и тут вижу, как её нагоняет мой муж, подхватывает одного из мальчишек на руки, чуть подбрасывает, целует, в это время второй протягивает к нему ручки и кричит:

— Папа и меня, и меня

Он подбрасывает и второго, целует женщину и говорит:

— Сегодня ночевать не приду, меня не ждите, буду завтра.

Я сразу позвонила его другу, который вроде бы считался другом нашей семьи и задала тому вопрос в лоб.

Он не стал мяться и скрывать, сказал, что да, все знали. Положила трубку и поехала к нотариусу.

Уже через два часа все документы были переделаны.

Дело в том, что мне от отца досталась фабрика по производству декоративных изделий из керамики. Собственно, так мы и познакомились с мои мужем. Он как архитектор присутствовал на одном из обучений, которые проводила наша компания, я тогда уже активно помогала отцу и презентовала наши изделия, где их применять, как с ними работать и так далее.

А муж, тогда ещё просто «свободный дизайнер», без своего офиса и без квартиры, подошёл и ко мне, чтобы уточнить пару вопросов, потом мы начали встречаться и уже через полгода он предложил мне руку и сердце.

А через год ушёл из жизни отец, и его дело в свои руки взяла я. Мужу помогла открыть архитектурное бюро, много он не зарабатывал, но самореализовывался.