Больше ничего в присутствии дочери я говорить не стала, потому что и так уже её глазёнки стали расстроенные.

Король некоторое время молчал, и я уже начала переживать, что сейчас как в нём сыграют гены его безумного папаши, но в конце концов он проговорил:

— Хорошо, вы правы, это будет достойно.

***

Граф Рено де Демартен

Она ушла с королём, ведя под руку нашу дочь. Да, я не мог назвать девочку иначе, я полюбил ребёнка, как родную дочь, и ничто не может теперь это изменить. Но я не смог не признать, что Эмма не только моя дочь.

Когда она заболела я понял, как много значит в нашем мире кровное родство. Ни за какие деньги мира я не смог бы её спасти. И тогда я в отчаянной надежде узнать хоть что-то о её матери снова поехал в Бурж. И узнал…узнал, что всё это время её мать находилась рядом со своим ребёнком, которого я так бессовестно присвоил.

Мари Фантен, прозвучало словно гром среди ясного неба. Девушка терпела мой ужасный характер в придачу к моему ужасному виду, ради того, чтобы быть рядом с дочерью. А я ревнивый дурак.

Проезжая мимо Шантильи я остановился в трактире, где услышал невероятную историю, про то, как герцог де Мариньи, со своим магом…Мари Фантен излечили модира и он вернулся к своей семье.

Значит она говорила правду. Да я и сам знал, что правду, просто какая-то пелена ярости затмила мне мозг. Я понял, что уже считал эту женщину своей, а она всё время умудрялась привлекать внимание других мужчин.

От себя уже не стал скрывать, я полюбил, хотя считал, что вместо сердца у меня камень, но первой «удар» по этому камню нанесла Эмма, и он покрылся трещинами, а потом Мари.

Даже к Саре я не чувствовал такой пронзительной нежности. Причём Сара была совсем другая, лёгкая, принимающая, нуждающаяся в защите. Тогда как Мари сильная настолько, что другие повинуются, только она пошевельнёт тонким пальчиком. И в то же время нежная.

Как она доверчиво прижималась ко мне, мне даже показалось, что она вдыхала, уткнувшись лицом мне в грудь. И тогда я физически ощутил, как осыпается каменная крошка и оживает сердце, наполняясь нежностью и любовью. А потом этот голый барон в её комнате… Какой же я дурак!

А когда вернулся в замок и увидел её, и здоровую Эмму, так мне хотелось обнять и расцеловать обеих, наверное, так же сильно, как свернуть шею графине де Лузиньян.

Но хорошо, что сдержался, Захари сообщил мне, что Мари, вовсе не простая девица, а наследница де Санж.

И тогда я понял, что теперь всё, конец, единственная женщина, которая могла бы полюбить меня и которую, от себя-то не скроешь, я полюбил, стала для меня недоступна.

Несчастный уродливый инвалид, разве же ей пара. Такая красивая молодая полная магии, она найдёт себе такого же.

Мой удел, дожить сколько осталось, и не дать окончательно разграбить графство.

Когда мы вернулись с королём после почти приватной беседы, то оказалось, что граф покинул компанию встречавших, сославшись, что необходимо отдать распоряжения по замку.

«Какие распоряжения? — подумала я, глядя на так и стоявшего здесь растерянного Морриса»

— Моррис, — позвала я, — пойдёмте устроим его Величество, и проверить как справляются остальные и не нужна ли помощь Дидье.

После того, как разместили его Величество и отдали соответствующие распоряжения слугам, мы откланялись, забрали магов, и пошли смотреть как размещается многочисленная свита короля. Конечно, не обошлось без проблем. Кто-то из женской части свиты, подозреваю, что какая-нибудь фаворитка короля, развопилась, что её поселили слишком далеко от его Величества, а ей нужно быть рядом.

Я поразилась тому, что Мари «затоптали», только потому что она родила вне брака, а здесь ничем не прикрытый разврат, и ничего.

А если бы мне не повезло и у меня, по какой-то причине не появилась бы магия, то меня бы тоже продолжИли осуждать, за рождение дочери.

И здесь мне пришла в голову мысль, что нужно пересмотреть законы, особенно если на удочку аристократам попадаются такие молоденькие дурочки, рожают, а потом не знают, как выжить. Сделала себе мысленную пометку, запросить с короля.

Оставили магов помогать горничным, выдав им запас накопителей. Потом зашли к Дидье. В кулинарном царстве всё бурлило и шкворчало.

— О! Мари! — вскричал эмоциональный глава графской кухни, — настал мой звёздный час! Сегодня король попробует то, что ещё никогда не пробовал! Сегодня на закуску будут наши, — здесь Дидье выразительно подвигал бровями, — бутерброды, с соусом, а на десерт, снежные розы с кремом и малиной.

Недавно я наконец-то поделилась с Дидье рецептом пирожного Анна Павлова. Дидье пришёл в восторг, оказалось, что безе делать уже пробовали, но делать его таким, чтобы оно не хрустело, а таяло во рту пока ни у кого не получалось, плюс ещё заварной крем. Понятно, что назвать пирожное Анна Павлова было бы странно, никто не знал здесь великую русскую балерину. Поэтому назвали пирожное «снежная роза».

После Дидье мы пошли искать графа. Всё это время барон Густав ходил с нами. Потому что ему просто нравилось ходить, во всё вникать, со всеми общаться, жить.

По дороге зашли к Эмме забрали с собой щенков, которые уже немного подросли, но всё равно оставались смешными толстопузиками.

Графа мы нашли в мастерских. После перенастройки печей находится здесь стало гораздо более безопаснее. Уже ничего не прилетало горящее в голову.

Граф был в мастерской, переделанной под производство плитки. Там главным теперь был Рони, который казалось, нашёл себя.

Увидев графа, Эмма вырвала у меня руку и побежала к нему:

— Папа, папа, король сказал маме, что вы с ней скоро поженитесь, вот!

Мне показалось, что земля уходит у меня из-под ног, и судя по выражению лица графа, у него было похожее состояние.

И я уже ожидала взрыва негативных эмоций, но граф устало улыбнулся и сказал:

— Я был бы рад, Эмма, но вряд ли твоя мама обратит на меня внимание

И здесь Эмма, вот же хулиганка, выдаёт:

— А ты сбрей бороду, и переоденься во что-нибудь красивое, и тогда мама обязательно обратит на тебя внимание

Граф молчаливо на меня посмотрел, все присутствующие потихоньку выползли из мастреской, оставив нас втроём, и то Густав позвал щенков, и Эмма убежала вслед за ними.

— Это правда? — спросил граф

— Что правда? — решила я не облегчать ему задачу

— Ну, что мне надо сбрить бороду, — граф схватился за свою бороду, лопатой торчавшую на его лице, словно утопающий за соломинку.

— Нет, — сказала я, — не правда

Граф сник, и произнёс:

— Конечно, простите

— Я ещё не договорила, — сказала я, и получив обратно внимание графа, продолжила:

— Вам необязательно сбривать бороду, хотя это было бы неплохо, но мне хочется быть уверенной, что вы действительно испытываете ко мне чувства, я не хочу выходить замуж просто потому, что так сложились обстоятельства.

— Но зачем я вам, Мари, старый и без магии? — спросил граф

— Чтобы любить меня и дочь, — ответила я, — и сделать нас счастливыми. Если вы считаете, что справитесь, то можем попытаться.

***

Следующие дни были очень активными. Во-первых, то количество людей, которое принял замок было тем ещё испытанием, во-вторых, король устроил разбирательство, а в-третьих, приехала баронесса де Вальмон и, увидев сына, слегла с сердечным приступом. Хорошо, что в замке были королевские лекари маги, они быстро поставили бедную баронессу на ноги.

Он оказывается привёз с собой каких-то местных инквизиторов. Один из них отвечал за неправомерное использование магии, от его взгляда даже мне становилось не по себе, двое других разбирались с криминальными вещами, такими как отравление или покушение. Ну на самом деле они не были инквизиторами, а назывались как-то по-другому, являя собой нечто среднее между жандармами и инквизиторами.

Меня на разбирательство не привлекали, но через несколько дней я поймала графа на его любимом месте, в мастерской, где мы делали плитку, которой нужно было много, для той идеи, которую я намеревалась воплотить.