Желая заработать, ищейка короля пришёл к графу де Санж и предложил сделку, он пока не сообщает королю, что отыскал «древнюю кровь», а граф признаёт дочь и отдаёт её ему в жёны. Рассказал этот хитророждённый товарищ и про то, что у короля был план, как использовать древнюю кровь Теля-освободителя, родоначальника рода де Санж.

«Я смогу скрыть её так, что никто не найдёт, — сказал тогда этот человек графу».

И граф согласился. Де Санж решил, что для девочки выйти замуж за захудалого аристократа, участь всё же лучшая, чем оказаться в лапах безумного короля.

Звали хитрого сыщика Кристоф Трюккар и был он достаточно молод и привлекателен. Так вот, если я поняла правильно из той переписки, которую нашла, то этот Кристоф решил подстраховаться с обеих сторон и, чтобы у графа не возникало сомнений в будущем, что господин Трюккар подходящая партия для дочери графа де Санж, он соблазнил Мари и она забеременела.

Вскоре из-за козней короля погиб граф де Санж, который так и не успел признать свою дочь и даже встретиться с ней. Да что там, он даже не рассказал о ней своей матери, всё откладывал, чтобы лишний раз не волновать.

А вот что стало с Кристофом Трюккаром, который, вероятно, бросил, ставшую ненужной ему Мари, нигде написано не было. Но я сразу же задала себе такой вопрос:

«Почему он не отдал её королю? Неужели он знал, что она ждёт ребёнка? Или у него всё-таки были чувства к Мари и таким образом он решил её защитить?»

Мой граф, конечно же сразу заявил, что никакие Трюккары не имеют прав на Эмму и уж тем более на меня, поэтому он убьёт его сразу, как только встретит. А вот герцог де Мариньи задумался и обещал уточнить, что стало с Кристофом Трюккаром, потому что при нынешнем дворе нет такого человека и герцог не помнит никого с таким именем

В общем у нас оставалась нераскрытой только одна тайна: «Как пробраться в комнату и забрать грааль с кровью де Санж»

Но все попытки решить эту загадку провалились.

Именно поэтому я и решила устроить выходной и отдохнуть, наслаждаясь радостью дочки и любовью графа.

Сегодня мы были в замке одни, герцог де Мариньи, зная, что уже завтра, выданная им карета, помчит меня к столице, не приехал сегодня в замок, давая на возможность побыть с семьёй.

День пролетел незаметно, а вечером, уложив дочку и поцеловав её в тёплый лобик, я пошла в спальню. И эта ночь была полна такой нежности и любви, что Рено заподозрил неладное и когда мы уже расслаблено лежали, моя голова у него на плече, он спросил:

— Ты как будто прощаешься Мари? Завтра будет снова день, и мы обязательно найдём решение, а если надо, то я разберу зáмок на кирпичики.

По комнате пронёсся недовольный ветерок.

Я засмеялась:

— Не надо разбирать зáмок, он не хочет умирать, ему впервые за несколько лет захотелось жить.

Когда мой граф заснул, я положила рядом с ним теоновый артефакт, который принёс мне герцог. Он сказал, что этот артефакт не даст графу проснуться примерно шесть часов, а мне это даст время уехать достаточно далеко от замка, чтобы граф не смог меня догнать и остановить.

А останавливать меня было нельзя, потому что сегодня я поймала себя на мысли: «А почему это я должна умирать, это же я избранная». И поняла, что когда-то и старый король начал думать так же, и магия постепенно выжгла в нём и сострадание, и любовь, и другие человеческие эмоции. И он в попытке вернуть их стал жестоким, а потом проклятие извратило его магию и поглотило его разум.

«Нет, я так не хочу, — подумала я, и недрогнувшей рукой положила активированный теоновый артефакт, погружая моего графа в сон»

Письмо для Рено и дочери я решила написать в дороге. Ехать до столицы, где располагалось королевское кладбище и склеп проклятого короля, было несколько часов, а спешить мне не хотелось, требовалось время, чтобы подобрать нужные слова

А уже через несколько часов я подъезжала к королевскому кладбищу, чувствуя, как моя сила начала рваться, пытаясь слиться с чем-то гораздо большим, чем я, чем вообще весь этот мир.

Герцог, который поехал со мной, вышел из экипажа и пожал мне руку. Вгляделся в моё бледное лицо и сказал:

— Мари, если ты не готова, то никто не может принудить тебя, ни король, и никто другой

Я улыбнулась:

— Спасибо Леонард, ты настоящий друг, но это моё решение, только я прошу тебя позаботься о Рено и Эмме, для Рено будет тяжело снова потерять, и мне жаль, что у нас было так мало времени. Передай ему моё письмо, я надеюсь, что он поймёт.

Я стояла перед входом в склеп старого короля и понимала, что вот сделаю ещё один шаг и этот шаг навсегда отделит меня от всех, кто останется за стенами склепа. Герцог даже подойти близко не мог, настолько сильным было напряжение магии в этом месте.

Это словно отрицательный и положительный заряды, разно заряженные заряды притягиваются, а равно заряженные отталкиваются. Никто, из рождённых в этом мире, с душой этого мира не смог бы даже приблизиться к склепу, а вот меня, наоборот словно магнитом притягивало и, казалось, что ещё чуть-чуть и можно будет даже не перебирать ногами, всё равно окажешься внутри.

Оставался один шаг, и я лихорадочно вспоминала, что ещё я забыла сказать, подумала о том, что, наверное, всё сказала. И я шагнула и вдруг вспомнила, что забыла распорядиться о зáмке и уже из последних сил крикнула: «Скажи Рено пусть он хоть иногда привозит Эмму в зáмок де Санж, этот замок, он не сможет без нашей крови, без того, чтобы…» И меня затянуло внутрь.

Если бы я ещё оставалась снаружи, то увидела бы, что лицо герцога вдруг изменилось и теперь уже он был бледным, словно вся кровь отлила от его лица

Герцог схватился обеими руками за голову и буквально закричал:

— Какой же я осёл, Мари, я самый настоящий осёл! Конечно же…кровь!

Герцог де Мариньи спешил, он бежал к королевскому дворцу. Охрана, хорошо знавшая герцога только и успела, что отскочить, открыв двери несущемуся, словно бешены вепрь герцогу. Так он и добежал до малого зала приёмов, где у короля было небольшое внутреннее совещание с советниками.

— Генрих, ты обязан помочь, срочно, поехали, — ничего не объясняя протараторил герцог

Король, зная, что де Мариньи один из самых сдержанных людей королевства, и просто так его нельзя вывести из себя, и то, что он в таком состоянии означает, что случилось что-то действительно серьёзное, жестом отпустил советников

— Погоди Леон, рассказывай, что произошло?

— Кровь, — сказал герцог, — твоя кровь может открыть дверь, то есть кровь «проклятого короля»

— Какую дверь? — король недоумевал

— Дверь, за которой находится грааль, — герцог начинал терять терпение

— А к чему спешка, у меня сегодня день занят, но завтра я поеду с тобой, — король, как и граф де Демартен, был уверен, что час «икс» наступает ещё через три недели.

Герцог снова схватился руками за голову:

— Генрих, она уже там, она вошла туда час назад, но вдруг ещё есть шанс, что мы успеем?

Надо отдать должное, король, видя отчаяние герцога не стал дальше выяснять почему вдруг три недели превратились в одну, встал и коротко сказал: «Поехали»

Когда, через несколько часов король и герцог подъехали в замку, то увидели, что красивые витражные окна замка зияют пустыми провалами. Перед замком столпились слуги, здесь же был и заплаканная Эмма с няней.

— Дядя Леонард, — закричала она, увидев герцога, — остановите папу, он делает ему больно

Кто-то из слуг, стоявших перед зáмком, жалобно пробормотал, что господин граф сошли с ума и решили разрушить зáмок.

Герцог вместе с королём забежали в зáмок и сразу почувствовали сильный толчок, исходящий со стороны подвала.

В подвале граф де Демартен, с совершенно бешеным выражением лица, целенаправленно долбил магией и какими-то боевыми артефактами стену.

— Рено, стой, — крикнул герцог, — остановись.

Де Демартен повернулся, лицо его исказилось ненавистью: