Печка тоже была слабой, скорее всего нагревалась она не больше семисот градусов.

Ещё неделя ушла на то, чтобы найти мастера, который смог перенастроить печку на более высокие температуры, а герцог, откуда-то приволок белую глину. Я бы даже сказала, с голубоватым отливом. Настоящая каолиновая глина*.

(*Каолиновая глина применяется в качестве жаростойкого вяжущего компонента. Основные свойства каолина — высокая огнеупорность, низкая пластичность и связующая способность.)

И только тогда, когда я вместо пресса использовала свою магию, получив консистенцию очень похожую на ту, которая в моём мире получалась на дорогущем итальянском оборудовании, я после обжига я получила несколько плит очень сильно похожих на привычный керамогранит, от которого шёл магический шлейф.

Мы вместе с герцогом установили по две плиты в комнате братьев Ринальди и по одной на крыльце дома и на воротах.

Долго сидели вечером, ожидая чуда, но модиры так и оставались монстрами. Хорошо ещё, что герцог всё-таки наладил доставку пирожков от Марты и даже Венсан теперь не напоминал плешивого медведя, а выглядел вполне себе здоровеньким чудовищем.

Зато с утра, когда служанка пришла меня будить, она, смущаясь рассказала, что к герцогу приехали друзья.

Я заинтересованно спросила кто именно, подумав, что вероятно граф Шантильи решил навестить друга.

— Герцог приказал приготовить комнаты для братьев Ринальди, — ответила мне служанка, потом снизила голос и почти прошептала:

— С господами явно случилось несчастье, у них совсем нет багажа, да и выглядят они очень болезненно, худые и небритые.

И на завтраке я познакомилась с баронами Ринальди.

Братья были очень похожи, только Марсель был слегка повыше Венсана и в волосах у него была седая прядь.

Парни были молчаливы, но с удовольствием поглощали вкусности на завтраке.

Де Мариньи рассказал им, что средство, которое применено для снятия проклятия пока экспериментальное, и им необходимо оставаться в доме, максимум, выходя во внутренний двор.

После завтрака братья попросились на улицу. Мы герцогом вышли следом, с тревогой ожидая обратного превращения, но братья, к нашему облегчению, так и оставались людьми.

Мы с де Мариньи прошли обратно в дом.

— Мари, — начал герцог, — что вам необходимо для того, чтобы сделать эту замечательную плитку в бОльшем количестве?

Я почувствовала себя наконец-то в своей стихии, бизнес, вот чего мне не хватало в этой новой жизни и ответила:

— Леонард, для плитки, которая «работает» нужна белая глина, такая какую вы привезли в последний раз. Да и ещё нужно попробовать теоновые артефакты для пресса. И нужно несколько посвящённых человек, которые бы замеряли действие готовой плитки, а для этого надо будет продолжать эксперименты с братьями Ринальди.

И началась работа.

Герцог нанял людей для строительства здания для фабрики. Строить решили здесь же в герцогстве, хотя белая глина и добывалась в другом уголке королевства.

Я каждое утро экспериментировала с прессованием плитки. С помощью молодого мага, которого привёл Леонард, мне удалось установить, что заряженный на десяток единиц теоновый артефакт разряжается всего на одну единицу, при прессовании в течение часа. Это было не очень эффективно, мне нужно было снизить разрядку в десятки раз, тогда я переставала быть привязанной к производству.

Мага-помощника звали Гиль, он был из простых, родители у него были горожане, уровень магии у него был невысокий, примерно десять единиц, и он заключил добровольный контракт с герцогом.

Так мы провозились примерно две недели. У нас почти всё было в экспериментальных образах плитки. Плитку раскладывали на дорогах, прикрепляли к опорам мостов. Братья Ринальди уже почти спокойно передвигались по большой части герцогства.

Здание будущей фабрики строилось, а мы с Гилем продолжали работать над прессом, который должен был работать автономно, используя только теоновые артефакты, заряженные моей магией, как можно дольше работать на минимальном расходе. Нашей задаче было добиться, чтобы одного артефакта хватало на месяц работы, при рассчитанной производительности.

И мы практически добились этого. Но однажды утром вместо Гиля приехали жандармы.

Жандармы приехали к герцогу. Мне было интересно, что могло случиться. Потому что не успели они войти в дом, как прозвучало:

— Гильом Бонэ у вас работает?

Я подумала, надо же какое имя красивое, а я его всё Гиль или Гилька звала.

Де Мариньи попросил дворецкого проводить жандармов к себе в кабинет, сам пообещал подойти через пять минут.

Повернулся ко мне:

— Мари, я чего-то подобного ждал. Скажите, вы ничего не заметили при работе с вашей «плиткой»?

— Нет, — ответила я, лихорадочно прокручивая в голове, что могло необычного произойти.

Де Мариньи спросил:

— А как ваш резерв?

Что я могла ответить герцогу? Только то, что до сих пор не знаю его размера, но пока мы с де Мариньи находились в «контрактных отношениях», то есть я зависела от решений герцога, я не могла ему полностью довериться.

Я пожала плечами. Тогда герцог, снизив голос, сообщил:

— А вот у меня, Мари, после того как в доме, во дворе, появилась ваша плитка, резерв стал расти, а вы с Гильомом находитесь возле плитки почти круглые сутки, поэтому я думаю что сейчас мы услышим от жандармов о нарушении, что было и у вас когда-то о том, что была предоставлена неверная информация о размере резерва.

Так и вышло, Гильом по доброте душевной или решил подзаработать, но помог местному священнику в храме, выполнив работу, на которую его десяти единиц точно бы не хватило, а потом ещё и ушёл домой на своих ногах, а не был в беспамятстве унесён на носилках. Маг, которому не досталась эта работа, донёс на Гильома и о-па, жандармы явились по его душу, но Гиль не будь дурак показал контракт с герцогом.

Именно потому жандармы были вынуждены решать вопросы именно с герцогом, а не с несчастным парнем, который даже не подозревал о том счастье, которое на него «свалилось»

Я слушала вполуха о чём разговаривал герцог и жандармы и понимала, что это «бомба». Если плитка действительно влияет на резерв магии, то может ли она вернуть магу, утратившему магию его резерв? И что надо сделать, чтобы «добавить» этот функцию в плитку.

Гиля удалось «спасти», не доводя дело до суда. Внутренне закатила глаза, когда де Мариньи мне рассказал, что жандармы решили «закрыть глаза» на это небольшое нарушение. Мир другой, а «правила» всё те же.

Глаза герцога горели, когда он начал говорить о том, какие перспективы открывает моя плитка.

Но я остановила де Мариньи, предложив сперва провести испытания. Потому что, например, на герцога и на Гиля могло оказать влияние сразу несколько факторов. В доме жили модиры, хотя и вернувшие свой человеческий облик, но всё же, это тоже могло повлиять на магию в доме. И потом сколько времени надо быть рядом с плиткой, чтобы размер резерва начал расти?

Я предложила найти какого-то человека, который вообще не связан с модирами, у которого есть небольшой устоявшийся магический резерв и провести чистый эксперимент.

Но этому человеку я хотела доверять. И поэтому предложила герцогу поехать в Шантильи к моему любимому семейству Моран.

А что? У маркизы как раз были проблемы с резервом, а там и баронессу де Вальмон можно будет навестить и освободить наконец несчастного Этьена.

Нет, я понимаю, что на пирожках Марты ему хотя бы сытно живётся, но какого ему жить рядом с семьёй и не иметь возможности обнять мать, жену и сыновей.

Договорились, что вызволенный Гиль, у которого обнаружили почти двадцать единиц магического резерва, продолжит работы по усовершенствованию пресса на теоновых артефактах, который я под завязку наполнила магией, а я вместе с герцогом поеду в Шантильи.

***

Замок «Лебединый край»

Граф Рено де Демартен был очень зол, король проигнорировал его желание самому подобрать себе жену и отправляет к нему в замок графиню Жанну де Лузиньян.