Надо отдать должное Лекоку, он ни жестом ни словом не проявил неуважения, и когда я представилась как графиня де Демартен, нашёл в себе силы пожелать мне и графу семейного счастья.

— Дорогие гости, какие же вы молодцы, что решили навестить нас в нашем захолустье, — граф Шантильи явно напрашивался на комплимент.

Я решила ему подыграть:

— Ай-ай, господин граф, это вы говорите про графство, находящееся почти рядом со столицей? Что же тогда делать нам, жителям настоящих окраин?

Отчего-то Демартену не понравился наш разговор и он, притянув меня собственническим жестом, просто сказал:

— Вот если бы у вас в Шантильи были приличные гостиничные дома, то тогда никто бы не посмел назвать Шантильи захолустьем

Граф Шантильи «намёк» понял и перестал со мной кокетничать.

Выбежала его дочь, молодая графиня Беатрис, и, оглядев нашу компанию, немного расстроилась, видимо, не увидев того, кого ждала, но она тоже очень искренне нас поприветствовала.

Мне показалось, что она рассчитывала увидеть де Мариньи, но увы, его с нами не было. Он сопровождал короля, но мы с ним договорились, что к замку де Санж он обязательно прибудет к нашему там появлению.

Мне хотелось сразу поехать в город и пообедать там, чтобы граф и Эмма попробовали вкусности Марты, но граф Шантильи нас не отпустил.

За обедом он рассказал, что плитка наша пользуется неимоверным спросом, несмотря на высокую цену.

— Посмотрите на меня, — сказал граф, — у меня последнее время магия была не больше сорока пяти единиц еле хватало на управление графством, а теперь почти как у моего деда, шестьдесят девять, и я думаю, что до семидесяти пяти я дотяну.

Довольно улыбаясь граф также поведал нам, что и дочери наблюдается прогресс. Она родилась с совсем слабой магией, и на момент совершеннолетия у неё было двадцать шесть единиц, а сейчас уже тридцать восемь.

Люди без магии тоже покупают мой керамогранит. Они вешают его дома как оберег.

— О, боже, — ахнула я, — а как на это смотрит церковь? Надеюсь, они не обвинят меня в запрещённой магии

— Нет, что вы, — рассмеялся граф Шантильи, — церковь тоже устанавливает у себя в храмах вашу плитку, думаю, что теперь часть чуда будет принадлежать и им

Вдруг за дверью столовой раздался женский визг, потом крик, потом дверь распахнулась и в неё ввалился … обнажённый мужчина

Граф Шантильи вскочил, юная графиня закрыла глаза руками, я закрыла глаза Эмме, а мой граф… попытался закрыть глаза мне.

Но мне нельзя было оставаться без зрения, поэтому я мотнула головой и Рено вынужден был смириться с тем, что я смотрю на других голых, правда истощённых, и очень измученных мужчин.

— Не трогайте его, это модир, — воскликнула я, увидев, что в дверь прорывается парочка слуг, которые явно находили мужчину опасным, потому что в руках у них были какие-то ножи, палки и что-то ещё очень похожее на оружие.

Лицо графа Шантильи вытянулось, но он поверил мне сразу, и с восхищением произнёс:

— До этого дня я только слышал, что такое возможно, наш любезный друг герцог де Мариньи про это рассказывал, но вот так быть рядом в тот момент, когда это происходит — это бесценно.

Нечастному принесли какое-то покрывало и теперь он стоял словно «греческий бог», правда после двухмесячной голодовки, но глаза его горели решимостью.

Вдруг Демартен всмотрелся в вернувшего себе человеческий образ модира и неуверенно спросил:

— Максимилиан, ты ли это?

Бывший модир тоже всмотрелся в лицо графа и измождённое лицо его озарилось искренней радостью:

— Господин Рено, ты… вы.. ты живой?

— Не может быть, Максимилиан, но как ты выжил? Один против целого отряда, как старый паук оставил тебя в живых?

Граф Демартен подскочил к бывшему модиру и обнял его, потом засмущался, потому что мужчина даже не мог протянуть ему руки, так как его руки были заняты удержанием покрывала.

Граф обернулся, посмотрел на меня, на Шантильи:

— Это невозможно

Потом снова посмотрел на меня:

— Рядом с тобой Мари нет ничего невозможного

Теперь мне стало неловко, и я проговорила:

— Рено, давай отпустим мо…Максима, пусть приведёт себя в порядок

Демартен нахмурился:

— А он не обратится снова модиром?

Я покачала головой:

— Особняк графа Шантильи сейчас для него самое безопасное место, здесь много плитки, а соответственно это будет его удерживать

Когда граф Шантильи отдал распоряжение и слуги, которые ворвались на защиту от незнакомца, теперь со всем почтением, его проводили. Все, и я в том числе, перевели вопросительные взгляды на Рено

— Полагаю, что вам интересно, кто такой Максимилиан? — улыбнулся мой граф

— Конечно, — ответил за всех граф Шантильи

И Рено рассказал:

— Максимилиан Дюрфор глава моей охраны, с которым мы вместе «гостили» у короля в тот страшный год, когда король нарушил свою клятву, — одновременно горько и гордо сказал граф де Демартен. И это он тогда, когда меня схватили, встал между личной гвардией короля и моей семьёй, пытаясь дать возможность моей жене и дочери скрыться в безопасное место. Силы были неравны, и Максимилиан погиб, то есть мы думали, что он погиб, но как видите старый паук не гнушался использовать всех в своих грязных опытах.

— Значит всё это время Максимилиан был модиром — задумчиво проговорил граф Шантильи

— Видимо да, — ответил Рено, — мы нашли его в гостинице в Лорьене

— А почему он раньше не проявлялся, — продолжил задавать вопросы настырный граф

Я подумала о том, что не хотела бы раскрывать графу Шантильи уникальность своей магии, и что к модирам возвращается разум, когда они соприкасаются именно с моей магией или с магией моей дочери, с магией рода де Санж

Рено де Демартен не подвёл, он быстро перевёл разговор с этой темы, обозначив, что никто не знает механизм этого явления и герцог де Мариньи тот, кто продолжает его изучать.

Граф Шантильи «обрадовал», что к ужину он хочет позвать пару друзей и устроить небольшую вечеринку. Но нам надо было уезжать уже завтра, чтобы всё успеть, а мне так хотелось повидать Марту и семейство Моран. Видимо что-то отразилось на моём лице и граф Шантильи поспешил уточнить:

— Возможно у вас были другие планы?

— Да, граф, у нас на этот вечер другие планы, у нас крайне мало времени, уже завтра мы должны выезжать, — ответила я

— А модира, простите, Максимилиана вы тоже возьмёте с собой? — поинтересовался Шантильи

Граф де Демартен хотел было ответить, что да, но я вовремя его остановила:

— Боюсь граф, Максимилиану пока рано покидать ваш гостеприимный дом, и было бы хорошо, если бы вы предоставили ему убежище ещё на какое-то время.

Граф Шантильи с радостью согласился. Мой граф расстроился, я видела, что ему хотелось забрать старого друга с собой, но я не была уверена, что дороги достаточно безопасны для бывших модиров.

Из писем от Этьена Моран я знала, что в городе Шантильи плитки разложены по всем городским улицам и перемещения для бывших модиров безопасны, но вот расстояния между городами всё-таки значительные и поэтому был риск, что плитки разложены не везде, а если и разложены, то несознательное население могло их выкопать и присвоить. Поэтому лучше было не рисковать.

После обеда мы всё-таки поехали в город и начали с семейства Моран. Я не узнала улицу Вязов. На неё стала возвращаться жизнь. По крайней мере ещё несколько домов сверкали новыми окнами, а дом семьи Моран как будто бы был построен заново.

Когда мы подъехали к дому, то нас уже встречали и мальчишки, и счастливая семья, Этьен и Эжени и …если честно, то я не узнала маркизу де Трас, так же, как и граф Шантильи она теперь выглядела ненамного старше своей невестки.

— Как это прекрасно, Мари, снова почувствовать краски жизни, — сказала мне маркиза де Трас, по секрету шепнув, что вполне возможно, что она снова выйдет замуж, и добавила, глядя с любовью на своего сына, — вот бы и к Этьену вернулась магия.