Император Александр Пятый воспитывал своего сына также сурово, как и его самого воспитывал отец — поэтому он и принял такие суровые меры к оскандалившемуся отпрыску. А теперь он не находил себе места, думая о том, что же на самом деле происходит в далеком Искендеруне…

— Ваше величество…

Государь очнулся от напавшего на него странного оцепенения

— Что?

— Балтийский флот начал сбор-поход. Из Киля на соединение с ними вышли германские корабли. Еще одна группа кораблей вышла из района Кенигсберга. Германский МИД, несмотря на ночное время, вышел с нами на связь — германскому послу при дворе ее Величества передана срочная нота о том, что Германия категорически против нарастающей конфронтации в районе Красного и Средиземного морей. Указано, что силовая попытка британской эскадры пройти в Средиземное море будет расценена Германией как нападение на суда германской эскадры. Как только в Лондоне начнет работать МИД, посол вручит ноту.

— Тогда будет уже поздно… — устало проговорил император — британцы как и мы в жестком цейтноте по времени. Им надо играть быстро, и они будут играть быстро. Они пройдут в Красное море еще до того, как в Лондоне настанет рассвет. Что в Казани?

— Сообщают о серьезных провокациях. Очень серьезных, есть жертвы. Пока массовых столкновений с полицией удается избежать, но обстановка взрывоопасная.

— Что духовное управление?

— Духовное управление готовит фетву. [фетва — заключение авторитетного мусульманского учёного-законоведа, имеющего общепризнанный авторитет в мусульманском мире — муджтахида. Фетва является мнением муджтахида по конкретной правовой проблеме и должна быть основана на принципах шариата. В конечном счете фетва является также источником права, но скорее производным. ] Те, кто вышли на улицы и участвуют в массовых беспорядках, признаются действующими не по воле Аллаха. Другой вопрос — насколько будет услышана эта фетва, тем более что вся связь в городе отключена. К сожалению, приходится признать, что экстремистские идеи проникли в молодежную среду намного глубже, чем мы предполагали. И еще. В ходе беспорядков тяжело ранен или возможно даже убит один из авторитетных имамов, больше пока никакой информации нет, даже его имя пока неизвестно.

— Плохо… — государь с силой надавил ладонями на глаза, пытаясь прийти в себя — телефонируйте в Казань, главное — не допустить массовых беспорядков. Те, кто сейчас на улице — наши дети, как бы они себя не вели. Что с Искендеруном?

— Связи пока нет, пытаемся установить. Возможно, спутник вышел из строя, из-за электромагнитной вспышки и последовавшей за этим повышенной нагрузки…

— Сколько времени до подхода сил морского спецназа?

— Примерно час двадцать.

В комнату снова, не постучавшись, вошел офицер, неслышно сказал что-то на ухо генералу Вольке, положил перед ним на стол пачку фотографий. Старый немец побледнел — и глядя на него начал бледнеть государь. Сердце подсказало ему, что произошло.

— Господа… — Вольке встал с места, хотя этого можно было и не делать при докладах — только что получены данные с нового, только что поднятого на орбиту спутника космической разведки. Силы шестьдесят шестой ДШД, находящиеся у объекта в Искендеруне, судя по данным со спутника начали скрытное выдвижение к объекту, нарушая при этом отданный им приказ и не дожидаясь подхода морских сил. Я должен отдать распоряжение о срочном сеансе связи…

В руках государя тихо хрупнул карандаш

— Не надо, Генрих Григорьевич — сказал он — бессмысленно. Они не ответят, я в этом уверен. Выйдите по открытой связи на объект «Москва-1000», передайте сигнал «Озон». [Сигнал «Озон» — сигнал о переходе сил и средств ядерного сдерживания в четвертую степень готовности. Первая степень — неготовность к выполнению задач, вторая — обычная степень готовности, боевое дежурство, третья степень — повышенная готовность, вывод носителей на рубежи пуска. Четвертая степень — командование стратегическими ядерными силами передается из ставки в «Москву-1000», в случае, если будет зафиксирован старт ракет со стороны противника, при четвертой степени "Дворец гномов" имеет право принимать решение об ответном ядерном ударе самостоятельно. Пятая степень — непосредственно ведение ядерной войны, ограниченной или полномасштабной. Каждая степень имеет свой, зашифрованный сигнал, четвертая степень носит название "Озон"] Они слишком много о нас знают, британцы, американцы — вот пусть знают и это. Отдайте также приказ — любой ценой обнаружить и уничтожить неизвестную подводную лодку в акватории Средиземного моря. И да поможет нам всем Господь…

— Топливо принял, приступаю к расстыковке. Спасибо.

— Должен будешь…

— Расстыковка прошла, курс один-два-ноль!

Поскольку вся военная инфраструктура в районе операции была выведена из строя, самолет-заправщик пришлось поднимать из Бенгази, где была германская база ВВС, часть которой взяла в аренду Российская Империя. Там "на всякий случай" базировались небольшие силы — два заправщика, один самолет ДРЛО, несколько транспортников, немного штурмовиков и истребителей — в общем, обычная база, перед которой не стоит никаких стратегических задач. Да и в аренду то брали Бенгази в основном потому, что здесь были две великолепные семикилометровые ВПП и несколько полос поменьше, да и располагалась она очень удобно для самолетов, держащих курс в африканские страны. Технику здесь размещали "на всякий случай" — однако сейчас, при развертывании операции в Средиземном море она оказалась востребованной как никогда.

Заправившись, «Громовержец-два» лег на обратный курс — до пылающего Бейрута было более двухсот километров пути…

Стальная стая в несколько десятков машин, перед самым городом снизилась до предела, перейдя в доступный только вертолетам эшелон ноль-три-ноль — тридцать метров над поверхностью. Летать на такой высоте, да еще группой, да еще в ночных условиях правилами безопасности полетов было категорически запрещено во избежание летных происшествий. Но сейчас было не до правил — пилоты эскадрильи, приписанной к шестьдесят шестой ДШД, отлично знали свои машины, имели приличный налет в особо сложных условиях — в горах, в ночное время, порой не при условном, а при самом настоящем огневом противодействии противника на границе с Афганистаном. Им не впервой было протискиваться между склонами гор, лихорадочно сравнивая размах лопастей несущих винтов с расстоянием между склонами ущелья, в любой момент быть готовым парировать обычный для гор резкий порыв ветра, способный в момент размазать винтокрылую машину по ближайшему склону, всматриваясь во тьму выискивать подходящее место для сброса десанта — на посадочную площадку никто и не надеялся, нормальная посадочная площадка была исключением из правил, а не правилом. Поэтому и все что происходило здесь — сложный рельеф, горящий город, где перемешались свои и чужие, огонь с земли — было для них не внове…

Вынырнув из-за горной гряды, головные машины резко приняли вниз, прижимаясь к земле. За ориентир принимали автостраду на Баальбек, ведущую в горы — если следовать по ней, она выведет прямо в центр города, а там и до старого аэропорта — зоны высадки недалеко. Над городом вертолеты и вовсе — снизились до ноль-один-ноль — так что высотные здания приходилось огибать — они были выше, чем курс полета стаи… Заслышав летящие на предельно малой вертолеты, боевики засуетились. Еще со времен обучения в центрах подготовки инструкторы вбили им в голову: самое страшное антипартизанское оружие — это вертолеты и тяжелые штурмовые самолеты. От вертолетных пушек и пулеметов, от НУРС не скрыться нигде, первым делом нужно сбивать вертолеты — потому что если ты не уничтожишь их — они уничтожат тебя. Тем более — что с порта подвезли новые «шайтан-ракеты» — ПЗРК Стингер, взамен тех, которые были при высадке. Те, что были при высадке, которые с огромным трудом запасли в тайниках, почему то вышли из строя, что уже стоило жизни многим братьям. «Стингер» — это не граната РПГ, она намного более скоростная и летит за вертолетом, повторяя его маневры, не оставляя обреченной машине никаких шансов.