— Внимание, контакт! — командир вертолета, сидевший рядом с пилотом, видел все то же, что и оператор через расположенный перед ним дисплей, на который то же выводилось изображение с системы наблюдения, и среагировал даже быстрее — Первый медленно идет к подъезду! Похоже, Первый ранен!

— Действие! — крикнул оператор — внимание всем. Действие!

Кодовое слово «действие» означало начало нападения…

— Спускаемся до «эшелон-два», оператору продолжать наблюдение! — командир принял решение выходить на исходную высоту для атаки — двести метров над городом. Третий эшелон — это уже высота десантирования…

Вертолет заложил резкий вираж, проваливаясь влево и вниз, изображение на экране начало расплываться — стабилизирующая система не справлялась с таким резким изменением положения наблюдающей камеры…

— Первый вошел в здание и не двигается! Первый не двигается! — несмотря на расплывающееся изображение, оператор увидел все, что должен был увидеть…

— Ястреб-один вызывает Гнездо! — командир переключился на связь с командным центром операции, расположенным на «Колчаке» — на Первого совершено нападение, он вошел в здание и больше не двигается! Запрашиваю разрешение действовать по плану «Буран»!

— "Буран" запрещаю, повторяю — нет разрешения на «Буран»! Выйти в исходную точку для атаки, продолжать наблюдение, идентифицировать угрозу!

Черный вертолет коршуном стремительно падал на расплывающийся в мареве город…

И все-таки им удалось меня перехитрить, признаю. Я ожидал нападения в подъезде — узкое пространство, некуда скрыться, да и народ не видит. Но они поступили хитрее…

Фургон я срисовал сразу — большой, длиннобазный, с высокой крышей, черный фургон с эмблемами дорогой службы монтажа кондиционеров стоял на придомовой стоянке, резко выделяясь среди приземистых, обтекаемых легковых машин. Двигатель был выключен, на водительском месте никого не было — но это ничего не значило. Я точно знал — это они. Кто-то в кузове, благо между кузовом и водительским местом на этой модели фургонов нет никаких перегородок, еще два-три, а может и человек пять, поджидают меня в подъезде. Подъезд — смертельная ловушка для неопытного человека — но если человек опытен, вооружен и предупрежден об опасности — то подъезд становится ловушкой уже для тех, кто эту ловушку организовал. Мысленно прорепетировав выхватывание пистолета и автомата из кобур, я направился к подъезду.

И тут шею словно обожгло — будто ужалила пчела. Я махнул рукой, чтобы раздавить проклятое насекомое — и что-то оказалось у меня в руке. Что-то твердое, колющееся…

Что со мной?!

Это было не насекомое. Это был муляж пчелы, сделанной из акрила. Внутри был миниатюрный резервуар и острая полая игла, через которую впрыскивалось содержимое резервуара. Что было в резервуаре — лучше и не спрашивать. Такие штуки нам показывали при обучении. Так называемые «блоуджекторы» — длинные трубки наподобие тех, какими пользуются индейцы в непроходимых джунглях. Обычно такие трубки маскируют под трость и с их помощью можно бесшумно «выключить» человека с расстояния до тридцати метров…

Голова уже кружилась, стоянка плыла в тумане. Четкие силуэты стоящих на ней машин плавились от жары, превращались в бесформенные разноцветные пятна…

Надо идти…

Карфентанил! Синтетический опиат, используемый западными разведслужбами в таких случаях. Мы использовали природный опиат — он слабее по своему действию — но его сложнее впоследствии обнаружить при анализе крови — а британцы и американцы предпочитали более мощный синтетический опиат. Дозу нужно было подбирать очень осторожно — иначе вместо тепленького и ничего не соображающего «клиента» вы рисковали получить труп клиента, загнувшегося от остановки дыхания. Дозу надо было подбирать очень осторожно…

Шаркая ногами, не обращая внимания на то, что происходит за спиной, пошатываясь как пьяный, я шел к двери — а она все не приближалась…

Как ослабить действие карфентанила — этому же нас учили… При попадании в кровь карфентанила нужно немедленно сделать инъекцию налоксона — препарата, ослабляющего действие опиатов. Его у меня нет. Если нет — нужен эпилнефрин…

Адреналин!

Природный эпилнефрин, он же адреналин — он может быть выработан самим организмом! Даже если у тебя нет аптечки со спецпрепаратами — эпилнефрин ты можешь получить сам, нужно лишь почувствовать страх. Почувствовать страх…

Ну же, почувствуй страх…

Оглянулся — двое, казавшиеся лишь темными, расплывающимися в ослепительном свете солнечного дня силуэтами, неспешно шли ко мне. Все просто — они уже думают, что победили. Нужно лишь схватить что-то невнятно бормочущего клиента с двух сторон и отвести в фургон. Никто даже не подумает, что на его глазах происходит похищение…

Суки…

Я оглянулся — с удивлением увидел, что дверь подъезда, причем не запертая на кодовый замок, открытая — она совсем рядом. Оставалось совсем немного. Я сделал усилие, двинулся вперед, неуклюже запнулся об порог — и провалился в черный прямоугольник двери…

— Внимание, угроза идентифицирована! Фургон, темного цвета, стоит на стоянке у дома Первого! Четыре объекта, по крайней мере один вооруженный! Агрессоры [Агрессор — то есть противник, на слэнге антитеррористических подразделений. То же самое, что и «танго» у американцев] один и два идут к дому, Агрессор-три занял позицию в двадцати метрах от фургона с оружием, Агрессор-четыре стоит у фургона и не двигается!

— Бортстрелкам — доклад!

— Стрелок-один, цель наблюдаю, готов поразить! — один из стрелков поймал фургон в перекрестье прицела крупнокалиберной снайперской винтовки, затем перевел прицел на идущих к зданию людей. Те, кто сейчас шел к зданию и не подозревали, сколь тонка грань, отделяющая их сейчас от смерти…

— Стрелок-два цель не наблюдаю!

— Стрелок-один, огонь только по команде!

— Есть!

Фигурки «агрессоров» казались светлыми человеческими фигурками в полпальца размером на более темном фоне. Фургон на экране словно пылал, раскаленный добела — он был покрашен в черный цвет и на солнце сильно раскалился, что давало соответствующий тепловой фон на экране термовизора. Это же не давало возможности просканировать фургон термовизором и определить, есть ли в нем кто-нибудь еще.

Командир глянул направо, затем налево — совершенно бессмысленные действия, он просто не знал, что делать. Вспомнил непреходящую мудрость учебки "если не знаешь, что делать — запроси штаб", переключился на канал связи со штабом операции…

— "Ястреб-один" вызывает «Гнездо»! Угроза идентифицирована, четыре агрессора. Агрессоры один и два приближаются к зданию, где находится Первый! Первый не двигается. Запрашиваю разрешение уничтожить Агрессоров! Если они возьмут Первого — задача усложнится!

— "Ястреб-один", работать запрещаю, огонь только по команде! Продолжать наблюдение!

— Чтобы их всех… — недобро выругался командир. Он не знал, кто именно скрывается под псевдонимом «Первый» — но он знал, что это — свой, а Агрессоры — чужие. Этого было достаточно. Сидеть же в паре сотен метров над землей, и не иметь возможности помочь своему, было для него невыносимым…