— Общий сбор. Только мои… — проронил товарищ министра, скрываясь за двойной, с тамбуром, дверью своего кабинета.
Все было понятно, товарищ министра и его адъютант вообще столько времени проработали вместе, что уже понимали друг друга с полуслова. "Только мои" — это значило, что приглашаются те люди, которых Цакая лично пестовал, учил и расставлял на ключевые места в департаментах. Где-то они были руководителями департаментов, где-то заместителями, а кое-кто — и просто ведущими специалистами. Но все они без исключения были профессионалами высочайшего класса — иных товарищ министра просто не терпел…
Собрались быстро — все приглашенные сидели в этом здании. Даже коллежский асессор Михаил Круглов которому не было еще и тридцати лет, и который был одним из лучших специалистов по информационным технологиям в стране, сидел здесь, в этом здании — хотя информационный центр МВД находился на окраине города, недалеко от Царского села и маскировался под воинскую часть. Сам же Круглов постоянно находился в здании министерства, и помимо своей работы выполнял еще и задания несменяемого товарища министра. Благодаря этому, он в двадцать восемь лет имел чин восьмого класса и свободу, которой в министерстве не мог похвастаться почти никто….
Первым пришел руководитель департамента по борьбе с терроризмом, статский советник Ковалев, он сидел буквально через кабинет от дверей Цакаи и на то, чтобы преодолеть это расстояние ему потребовалось меньше минуты. Никаких материалов он собирать не стал — потому что хорошо знал своего шефа и знал, что никакого "отчета по итогам проделанной работы" никто давать не будет. Для этого существовали утренние плановые оперативки — дневная, недельная, месячная. На этот пост Ковалева удалось продвинуть меньше полугода назад, до этого он без малого семь лет сидел в заместителях, ожидая пока осторожного и мудрого старика Гербера отправят на заслуженный отдых. Своего начальника он недолюбливал, полагая, что именно его чисто немецкая осторожность, педантичность и скрупулезность, тщательное следование "букве закона" в департаменте по борьбе с терроризмом ни к чему хорошему не приведет. Для террористов законов не существует и того, кто в борьбе с терроризмом будет тратить время на чтение законов, террористы всегда будут опережать на несколько шагов. Он ждал — долго, терпеливо, не ввязываясь ни в какие безнадежные предприятия, стараясь до времени ни в чем не замазаться, точно следуя в этом совету Цакаи — и вот дождался. Когда Гербер не прошел-таки очередную медицинскую комиссию, и всем стало понятно, что ветерану пора на заслуженный отдых — лучшей кандидатуры, чем Павел Порфирьевич Ковалев на освободившееся место и придумать было сложно.
Вторым появился Карадзе — единственный грузин в окружении Цакаи, если не считать его верной тени Гозишвили. В отличие от Ковалева, Каразде еще не удалось продвинуть наверх так высоко, как этого хотел Цакая и пока он занимал должность товарища начальника департамента контрразведки. Глинчук был еще относительно молод, сидел на своем месте крепко и неплохо дружил с нынешним министром внутренних дел — совместно охотились, совместно ловили рыбу, совместно устраивали посиделки за "рюмкой чая". Насчет "рюмки чая" у Глинчука была некая слабость, но дружба с министром делала реализацию этой слабости невозможной. Да и Глинчука тоже устраивало, что большую часть дел он просто спихнул на своего заместителя. Поэтому Гиви Несторович Карадзе пока что до своей вершины власти не добрался…
Третьим пришел — скорее не пришел, а прибежал сам Круглов — возмутительно молодой, жизнерадостный, одетый не в костюм и не в мундир, а в рубашку и джинсы, да еще производства САСШ. Цакая раз и навсегда запретил разговоры о внешности и поведении Круглова — потому что голова у него была светлая, а вот манеру общения и внешность было не переделать. Поэтому все те, кто уже успел собраться в кабинете, просто сделали вид, что в упор не видят Круглова…
Последним явился Гирман. Моисей Аронович Гирман, он был самым старым из присутствующих, на год старше самого Цакаи. Уже двадцать с лишним лет он занимал должность начальника следственного департамента МВД и замены старому и мудрому еврею просто не находилось. Да что там не находилось — никто даже представить себе не мог следствие без Гирмана, это было немыслимо — следствие и без бессменного Гирмана. Сам же Гирман с самого начала стал человеком Цакаи — не из-за угроз, лести или подкупа. Просто он искренне считал, что министры сменяют один другого, а несменяемый товарищ министра пусть и не первое лицо в министерстве, пусть второе — но власти у него больше. Тайной власти. И то, что делает Цакая — неважно, насколько это соответствовало закону — тайный советник Цакая делает для России и во благо России. У Гирмана, кстати, у единственного среди всех присутствующих, был чин третьего класса, такой же, как у Цакаи…
Когда вошедшие расселись около стола, Цакая снял очки, положил их на стол, без предисловий начал…
— Британцы готовят вторжение на Восточные территории. Доказательства только косвенные — но я точно знаю, что будет именно так. Все то, что было до этого, все террористические акты — это всего лишь прелюдия. Основное действие случится в самое ближайшее время. Слушаю ваши предложения…
Если тайный советник Цакая говорил, что так оно и будет — никто не смел с ним спорить. Будет — значит будет. Тем более — и ошибался он в своих прогнозах редко…
— Как они смогут нейтрализовать армию? — задумчиво проговорил Карадзе — ведь если это будет обычная война, армия на армию, флот на флот — они обречены. При отсутствии фактора внезапности, преимущество целиком в руках обороняющейся стороны, это классика. Не было ни одного случая, когда было по-другому. Если они не самоубийцы — то как они собираются исключить из уравнения армию и флот?
— Это-то я как раз знаю… — невесело улыбнулся Цакая — на этот вопрос ответ найти не так то сложно. Все вы знаете, какую активность в последнее время развили различные некоммерческие организации. Ненасильственное сопротивление — вот тот ключ, которым они полагают подходящим для нашего замка.
— Казаки их разгонят — убежденно проговорил Ковалев — все это ненасильственное сопротивление не стоит хорошего удара нагайкой…
— Вы правы… — Цакая к своим обращался подчеркнуто вежливо, только на «вы» — но тут, думаю, будет комбинированная атака. Возможно, будут хорошо вооруженные боевые группы, скорее всего засланные из-за рубежа — и будет местная массовка, в задачу которой будет входить создание максимальных препятствий в наведении порядка. Потом, думаю — вооружится и массовка — когда станет понятно, что мы утрачиваем контроль над ситуацией. Как только это произойдет — они пойдут ва-банк, высадят крупные экспедиционные силы на охваченную мятежом территорию, флот попытается прикрыть их с моря. Не мне вам напоминать одно из основных правил Берлинского договора — любая территория считается принадлежащей договаривающейся стороне только до тех пор, пока она способна управлять ею и вести ее к процветанию. Если мы не способны управлять Востоком — а это и должен будет продемонстрировать мятеж — британцы его просто аннексируют. Или будет война — страшная война. Михаил, мы чего-то пропустили?
Михаил почесал жиденькую, козлиную бородку, уставился на плоский экран лэптопа, который принес с собой….
— Наблюдается какая то странная активность… Пока я не могу сказать, относится ли она к рассматриваемой теме — но она наблюдается и это факт…
Коллежский асессор Круглов, несмотря на свой несерьезный вид, делал много полезного. Вместе с аналитиками он составлял компьютерные программы, позволяющие по мелким, самим по себе ничего не говорящим деталям, делать очень серьезные выводы…
— К чему относится эта активность? — поинтересовался Цакая
— К британцам. Например — в прошлом году персонал британского посольства подал девяносто одну заявку в наш МИД на то, чтобы отправить семью на летний отдых в курортные зоны, расположенные на территории Российской империи. Из них отозвали впоследствии три, остальные поехали. Вы знаете, что в МИД заведен порядок, согласно которых дипломаты и члены их семей, желающие отправиться в путешествие по России должны сообщить об этом МИД для обеспечения безопасности поездки. Кроме того — МИД выделил британскому посольству квоту сорок семейных путевок в собственные дома отдыха в Константинополе, Крыму, Одессе — и все сорок выкупили и использовали. В этом году подано шестьдесят заявок, из них на сегодняшний день есть отказ на пятьдесят шесть. Причины самые разные — но отказываются все. Или — нами анализируется интенсивность снабжения дипломатических представительств грузами и их номенклатура. Многие посольства, том числе британское снабжаются из-за рубежа, опасаясь что мы подсунем им подслушивающее устройство, которое они не смогут отследить. Так вот. По британскому посольству в последнее время выросло потребление бритвенных станков и пены для бритья — и в то же время резко упало потребление женской косметики и… простите, предметов женской гигиены. Можно сделать вывод, что в британском посольстве стало слишком много мужчин и слишком мало женщин. Данные МИД это подтверждают — в последнее время прошла целая волна смены сотрудников, причем только младшего и среднего звена, технического персонала. Если и другие признаки неестественной активности, распечатку я могу представить через час.
