– Сколько тысячелетий адских мук меня ждёт? – спросила Чэнь Юэ.

Все десять поглядели на неё с таким изумлением, что она невольно смутилась.

– Нисколько, – возразил Гу Лян со смехом. – Почему ты думаешь, что в аду тебя ждёт наказание?

– Но ведь я убила всех этих людей… – растерянно ответила Чэнь Юэ.

– Но ведь они этого заслужили, – фыркнула Гу Ши. – Возмездие, даже кровавое, по меркам сферы ада является благодеянием и лишь улучшает тёмную карму.

И все десять снова протянули ей руки.

Чэнь Юэ спустилась с носилок сама, без чьей-либо помощи. Она сочла это лучшим решением: если они что-то задумали или соперничали, им не к чему будет придраться.

Владыки ада явно были разочарованы её решением. Каждый действительно надеялся, что будущий Великий отдаст предпочтение кому-то одному, Гу Ши особенно расстроилась: впервые её чары на кого-то не подействовали.

– Великий… Великий… – сложив кулаки, приветствовали её десять владык ада и расступились, словно бы предлагая ей пройти через врата.

Чэнь Юэ поглядела на зияющий тьмой провал между распахнутыми дверями. Страха она не испытывала, скорее ей было любопытно, что скрывается там, за темнотой.

– А почему вы называете меня Великим? – спохватилась она, прежде чем сделать первый шаг.

– Потому что тебе суждено стать императором ада и всех нас, – сказал Гу Лян. – Такие души, как ты, – совершенные, но вывернутые наизнанку, – появляются раз в тысячи и тысячи лет. Белая душа, совершенная и незапятнанная, станет Владыкой миров. Душа очернённая станет Великим ада. Так сказано в Изначальном Дао.

«Совершенная, но вывернутая наизнанку», – мысленно повторила Чэнь Юэ.

– Я ничего об этом не знала, – сказала она вслух.

– Это сакральные знания, – сказал Гу Лян. – Простым смертным они недоступны. Только высшие существа иных миров обладают ими.

– А если бы мой дядя успел принести меня в жертву богам, что бы случилось? – спросила Чэнь Юэ.

Десять владык покривились. Конечно же, они знали, что тогда случилось бы: небожители спустились бы в мир смертных, подманенные воскуренными благовониями и запахом крови, принадлежавшим телу совершенной души, и заграбастали бы Великого себе. Но говорить об этом они не собирались. Лучше Великому не знать этого.

– Ничего хорошего, – сказала Гу Ши. – Боги не принимают кровавые жертвы. Кровь на алтаре – во славу демонов ада, только так и не иначе. Людишки навыдумывали всякого.

– Верно, – подтвердил Гу Лян. – Если бы тебя, Великий, принесли в жертву, твоя душа не достигла бы абсолюта Тьмы. Только добровольное падение в бездну очерняет её должным образом. Хвала Шивану, они не успели этого сделать.

– Войди в свои будущие владения, – с поклоном сказали десять владык ада, – о Великий!

«Ну, Великий так Великий, – подумала Чэнь Юэ, – хуже уже не будет».

Так она думала.

Сложно сказать, что Чэнь Юэ ожидала увидеть, проходя через Врата ада, но за ними оказался огромный роскошный дворец с одиннадцатью арочными входами, центральный был самый вычурный.

Каждая арка являлась порталом в соответствующий предел ада, коих было десять – по числу владык. Центральный, одиннадцатый, предназначался Великому, за ним был дворец Шивана – Изначального. Будущему Великому предстояло жить в нём и учиться сакральным техникам, именуемым Адовым Дао.

Войдя в силу, Великий смог бы подчинить себе не только десять адов, но и замахнуться на две другие сферы, поскольку по могуществу стал бы равным Владыке миров. Об этом всегда мечтали десять владык ада – воцариться во всех трёх сферах и заполучить власть над всеми существующими мирами. С Великим у них был шанс.

Чэнь Юэ прошла через центральную арку, десять владык последовали за ней.

Дворец Шивана представлял собой нагромождение павильонов и пагод, цепляющихся основанием за горный пик, формой напоминавший чуть согнутый палец с длинным когтем. Внутри было много слуг – таких же пернатых или заросших шерстью существ с птичьими лапами и паучьими ногами, с лицами, закрытыми размалёванными кусками коры.

– Кто они такие? – спросила Чэнь Юэ.

– Низшие демоны, – сказал Гу Лян, – выполняют чёрную работу. Следят за чистотой во дворце, отпугивают блуждающих духов.

– Кого? – не поняла Чэнь Юэ.

– Водятся тут всякие, – неопределённо ответил Гу Лян.

Он, как и остальные девять, не знал, кто такие или что такое блуждающие духи. Они напоминали светлячков, только сияли белым, а не зелёным. Они или бесцельно парили, мешая демонам работать, или стягивались целыми тучами к дворцам владык, словно чем-то приманенные. Обычно достаточно было помахать метлой, чтобы их распугать, и тогда они рассеивались и исчезали, словно их и не было вовсе. Очень странные существа – если только это существа, а не какие-то явления.

Вреда от них не было, но кому понравится, если сияющая муха назойливо крутится перед глазами? Поэтому низшим демонам было велено отпугивать блуждающих духов на подлёте к дворцам.

Главным украшением дворца Шивана был каменный трон. Демонические мастера изготовили его в незапамятные времена для Великого, и он тысячи и тысячи лет пылился без дела, ожидая своего часа. Это была искусная, едва ли не филигранная работа, но вызывала она не восхищение, а ужас, потому что основание трона изображало кучу мертвецов всех мастей, на которой полагалось сидеть Владыке сферы ада.

Чэнь Юэ, едва вошла, сразу уставилась на трон. Десять владык приняли её оторопь за восхищение и несказанно обрадовались, что наконец-то хоть чем-то удалось порадовать Великого. До этого Чэнь Юэ казалась равнодушной, на что бы ни смотрела.

– Это твой трон, Великий, – сказал Гу Лян почтительно.

– Мне ведь не придётся на нём сидеть? – беспокойно спросила Чэнь Юэ.

– Для начала нужно пройти церемонию Становления. – Гу Ши сделала знак птичьим демонам.

Те умчались, но скоро вернулись, неся вчетвером большой бронзовый котёл, наполненный какой-то жидкостью. Водой назвать её язык не поворачивался, поскольку жидкость была ослепительно чёрная и слегка дымилась, как дымится стылая река в морозный день. Двое других несли поднос, на котором стояла вызолоченная створка жемчужницы.

– Это вода забвения. – Гу Лян почерпнул створкой жемчужницы из котла. – Выпив её, ты забудешь смертную жизнь и станешь истинным Великим.

Чэнь Юэ попятилась от него и оттолкнула его руку. Вода расплескалась.

Гу Лян удивлённо воззрился на неё:

– Великий?

– Я не стану её пить! – резко сказала Чэнь Юэ.

Она затравленно оглянулась. Они хотели, чтобы она забыла смертную жизнь. Забыла учителя! Она должна всё помнить, она хочет всё помнить, она будет всё помнить!

Гу Лян и Гу Ши переглянулись. Они сочли, что Великий упрямится из страха, свойственного всем смертным: люди боятся забвения.

Гу Лян сделал знак остальным, несколько владык схватили Чэнь Юэ и удерживали, чтобы она не могла вырваться и снова расплескать воду. Гу Ши зачерпнула ещё воды забвения и силой заставила Чэнь Юэ напиться. Она стискивала зубы, отплёвывалась, но какая-то часть всё равно оказалась у неё во рту, а потом и в горле. Тогда она обмякла и провисла в руках, державших её, как тряпичная кукла.

– Готово, – сказала Гу Ши, ребром ладони вытирая ей губы. – Пришлось же повозиться! И что страшного в глотке воды?

Гу Лян вдруг хлопнул себя по лбу рукой:

– Гу Ши! Прежде нужно было спросить, как её имя!

– Великий – он и есть Великий, – возразила Гу Ши, – зачем нам ещё и имя?

– Так полагается, – сказал Гу Лян. – Эх, и в мире смертных не осталось никого, кто бы знал её имя…

– Можно спросить в Посмертии, – подал голос Гу Сань, Третий владыка.

– И тогда Вечный судия наябедничает Владыке миров, что мы захватили Великого! – огрызнулась Гу Ши. – Стоило больших трудов замести следы, чтобы выглядело, как обычное двойное самоубийство. Если начнём задавать вопросы, Вечный судия что-нибудь заподозрит. Нельзя, чтобы об этом кто-то узнал, пока Великий не обретёт силу!