— Тю-ю-ю, да разве ж… — осеклась она под моим строгим взглядом, — А чо я-то сразу? Ты вон Ивана спроси, что он с ними делает, постыдник окаянный. Срамота одна. А уж те-то, как визжат, чисто поросята.

Такое праведное возмущение было в глазах старушки, что я не стала уточнять, верно ли я подумала.

— Ладно, — стукнула я ладонями по коленям, — Поговорили, выяснили. Теперь больше не будешь?

Я надеялась услышать что-то типа «каюсь, осознала, исправлюсь», но вместо этого Микоша хитро прищурилась и ответила:

— Как же нет, когда да?

И я, уже собравшаяся подняться, плюхнулась обратно. Да как так-то? И вот что с ней делать? Старушка-то, в общем, неплохая, если сейчас выйду ни с чем, то сюда придет Кощей, и тогда ей конец. В голову пришло неожиданное решение.

— Скажи, Микоша, а в одном доме может быть два домовых?

Она задумалась и честно ответила:

— Не слыхивала про такое. Это ж какой терем должон быть большой, чтобы одна не справлялась?

Интересно, есть норма по квадратным метрам для домового? Типа, на сто метров один хозяин? Хихикнув от глупости, пришедшей мне в голову, спросила:

— Пойдешь ко мне в избу жить? Правда, у меня уже Феофан есть, но ведь в тесноте да не в обиде? — именно так любила всегда говорить бабушка, — А потом, глядишь, и новые хозяева найдутся.

Микоша задумалась.

— Ты хорошо подумала? — на всякий случай уточнила она, — Я бабка вредная, мстительная, ежели чего, сама видишь, чо будет, — она многозначительно обвела взглядом комнату, в которой царил бардак.

Но я своих решений не меняю, не в моем характере. Да и потом, меня в доме-то практически не бывает, да и не мой это дом вовсе, так что я ничего не теряю. А возможно, и приобретаю бесценного помощника и источник знаний, которых так не хватает сейчас. Поэтому твердо сказала:

— Хорошо подумала. И буду рада, если ты примешь приглашение стать домовухой в доме Яги.

Как приглашать правильно я не знала, поэтому сказала то, что пришло на ум.

— Добро, — повеселела старушка, топнув ногой и, обернувшись вокруг себя, она мгновенно преобразилась.

Волосы аккуратно заплетены в косу, унылый серый сарафан тут же стал ярче, приобрел краски и стал точной копией моего наряда. Ого! Я во все глаза уставилась на Микошу, которая выглядела сейчас как я: коса, одежка, все в точности повторяло мой образ. Довольная произведенным эффектом, домовуха усмехнулась.

— Ну что, хозяйка, — сказала она с таким сарказмом, что у меня закралось подозрение, кто из нас будет главным в доме, — Идем принимать работу. Я так понимаю, изба не топлена, полы не метены.

«Феофанушка не кормлен…» — добавила я про себя.

Пока мы с Микошей шли к выходу, договорились, что она меня ждать у избы станет. Сама внутрь попасть не сможет. Нужно, чтобы я самоличноо ей дверь распахнула. Да и Феофанушку успокоила: вряд ли он обрадуется, что теперь у него такая соседка появится. А со мной к Василисе ехать она не пожелала. Да я и не настаивала.

В общем, появившись на верхних ступенях крыльца, Микоша тут же махнула платочком, крутанулась вокруг себя и, глядя на мое удивленное лицо, пояснила:

— Теперяча никто, кроме тебя да Кощея, меня не видит и не слышит.

Я тут же вспомнила, как Феофан мне подсказывал, как говорить с Иваном, и тоже заверял, что для княжича и его людей он невидимка.

— Ну? — коротко поинтересовался Иван, опасливо заглядывая мне за спину.

— Можешь спать спокойно, решила я твою проблему.

— И свою приобрела... — усмехнулся Кощей, глядя на Микошу.

В отличие от Ивана, он ее видел и, кажется, догадался обо всем.

Я не стала комментировать такое заявление. Поживем — увидим, проблема ли? Что, я со старушкой что ли не справлюсь? Найдем общий язык.

Иван повеселел, подал знак толпившимся позади слугам, и те потянулись к терему приводить хозяйские хоромы в надлежащий вид. Устранять последствия, так сказать.

— Благодарю, девица, — поклонился мне в пояс княжич, — Уж прости, Ягой язык не поворачивается назвать, Ярослава мне по сердцу больше. Прошу, не побрезгуйте, гости дорогие, — теперь обратил свой взор на Кощея Иван, — Разделите со мной трапезу?

Вообще, можно, времени-то уже сколько с завтрака прошло? Я украдкой посмотрела на Кощея, который почему-то хмурился и не спешил с ответом, и кивнула. В конце концов, успеется еще к Василисе.

На заднем дворе уже накрыли столы, которые ломились от яств: пироги, мясо, овощи, даже сладости присутствовали на белоснежных скатертях. Таким количеством еды можно было роту солдат накормить. Но все это великолепие дожидалось лишь нас троих: меня, Ивана и Кощея. Больше никто за стол сесть не посмел.

Иван по-хозяйски расположился во главе стола и, разломив хрустящий каравай, принялся жевать. А Кощей сперва положил на мою тарелку кусок мяса и лишь затем сам приступил к еде.

— Расскажи, как все прошло? — попросил князь, утолив свой голод.

— В теплой дружеской обстановке, — хмыкнула я, — Провела воспитательную беседу, подыскала ей новое жилище. Так что не беспокойся, теперь можешь жить без опаски. Девиц водить, — зачем-то поддела его, припоминая возмущение Микоши.

На мои слова щеки Ивана окрасились в бордовый цвет. То ли от злости, то ли от смущения. Подскочив на месте, он тут же воскликнул:

— Какие девицы? О чем ты? Не было никого и не будет больше. Веришь? — своим взглядом он буквально прожигал во мне дыру.

А мне-то какое дело? Никакого. Мне вон вообще Кощей нравится. А к тому Мары всякие ходят. Чтобы не отвечать, я потянулась к румяному пирожку, намереваясь засунуть его в рот и жевать. Только тронула его пальцами, как тот исчез прямо на моих глазах. От изумления я растерянно моргнула, постучала по пустой тарелке.

— А где? — поинтересовалась задумчиво.

— А, так это, наверное, самобранка утащила, — прокомментировал Иван увиденное мной чудо, — Феофанушка проголодался.

У меня в голове закрутились шестеренки: получается, что еда, которую приносит волшебная скатерка, не сама собой появляется, а у обычных людей отбирается? Та каша, которую мы на завтрак просили — это же кто-то себе готовил? А мы сожрали? Вот это да. Но это же нечестно?

— Если где-то прибыло, значит где-то убыло... — пробормотала я выводы и твердо решила самобранкой пользоваться в крайних случаях.

Объедать местное население я не хотела. А уж тарелку супа я сама в состоянии приготовить. Правда, где брать продукты, если вокруг на многие километры болота, да лес непролазный, я пока не придумала. Надо бы с Феофаном посоветоваться. «Спятила? Планы строишь? — отругала себя мысленно, — У тебя один план должен быть — выбираться отсюда поскорее».

Отобедав, мы двинулись дальше. Мрак, получив адрес, сам выбирал путь, идя по широким улицам и сворачивая в переулки. А я рассматривала строения, попадавшиеся на нашем пути: торговые лавки, жилые дома с узорчатыми резными ставнями. И так тепло стало на душе от увиденного. Красота-то какая вокруг! «И за моей спиной высокий, надежный и красивый...» — любовалась в витринах я на своего спутника.

Резкий порыв ветра сдвинул его капюшон, приоткрыв часть лица, и я вдруг увидела в отражении вместо Кощея ужасного монстра. Вместо красивого лица — череп с пустыми глазницами, которые светились красным огнем. Машинально я отшатнулась от него и чуть не соскользнула с коня. Сильные руки тут же подхватили и усадили на место, не давая мне оказаться под ногами Мрака.

— Осторожнее, — заботливо прижимая к себе, шепнул Кощей.

Его голос, ставший для меня уже привычным и каким-то родным, успокоил: позади все тот же мужчина, который не причинит вреда. А вот что у него с обликом, я обязательно выясню. Теперь понятно, зачем он капюшон натянул — не хотел пугать. Разные мысли крутились в голове: интересно, он только в отражении такой, а если снять капюшон, кого я увижу?

— Все в порядке? — словно почувствовав мое беспокойство, спросил Кощей.