— Поторопимся, княжич ждет, — одним махом взлетел на спину коня Кощей.

Почему не в седло? Да потому что никакой амуниции для поездки на зверюге не имелось. И, свесившись, легко закинул меня перед собой. Опять. Я закатила глаза, а потом махнула рукой. Фиг с ним, до дома Яги потерплю.

— Не спеши, друг, — попросил Кощей коня, — Не напугай нашу гостью.

Конь и вправду послушал. Шел спокойно, не дергал, не пытался нестись. Чинно ступая, нес нас вперед. И через какое-то время я поняла, что мне нравится поездка. Комфортно и спокойно.

— Кар, — раздалось сверху, вынуждая поднять глаза к небу.

Карлуша объявился. Над нами нарезал круги пернатый, опасаясь приземлиться на плечо хозяина. Очень справедливо, между прочим. Мне до сих пор хотелось задать ему взбучку.

— Кошмаррр! — видя, что его заметили, Карл принялся рассказывать последние новости, — Пр-р-ремудрая с пр-р-рекрасной подр-р-рались. Позор-р-р.

— Премудрая? Это он о Василисе сейчас? О той самой, к которой я вчера не дошла?

— Ну да, — подтвердил мои догадки Кощей, — Она на опушке у Дивногорья живет, ты не знала?

— Откуда? — отрицательно покачала головой, — Я еду с тобой. Страсть как хочу на экскурсию в Дивногорье, — поменяла я свой маршрут.

Ехать с Кощеем оказалось комфортно. Он не приставал с разговорами, просто крепко прижимал к своей груди. От такого близкого соседства я пригрелась и где-то в середине пути даже откинула голову назад, собираясь немного вздремнуть. Кто бы мог подумать, что нечисть в сказочном мире совсем не похожа на ту, что в наших детских книжках. В такого и влюбиться можно. «Да и княжич местный тоже хорош, — вспомнился мне Иван, — Высокомерный слегка, ну так оно и понятно, должность обязывает. Вот он, наверное, удивиться, что я заявлюсь, — я представила его лицо и даже улыбнулась, — Возомнит небось, что к нему приехала. Кстати, а как Кощей собирается с домовухой справиться? В мешок засунет и в новый дом отнесет? Или чары какие усмиряющие наложит?» — эта мысль прочно засела в моей голове, и я заерзала в седле, не решаясь задать вопрос. Кощей стоически терпел, но в какой-то момент все-таки не выдержал и попросил успокоиться. Да и Мрак под нами заметно нервничал. Его размеренный шаг стал больше походить на галоп, от чего мне уже было не так комфортно в седле.

— Прости, я задумалась, — смутилась я, потому что ощутила, как мне в спину упирается то самое, что намекает на симпатию Кощея ко мне.

Внушительную такую, крепкую симпатию.

Чтобы хоть как-то отвлечься, а заодно и разжиться информацией, я решила, что беседа в дороге — это прекрасный способ познакомиться поближе. Поэтому спросила:

— Кощей, а чем ты в своем доме целыми днями один занимаешься?

— По-разному. Когда нечисть бушует, и надобно ее успокоить, — принялся перечислять он, — Когда Леший на огонек заглянет или кикимора какая в гости позовет.

Вот это вот «кикимора в гости» было произнесено с такой томной интонацией, что сразу стало ясно зачем. Вот значит, чья одежда на мне. Захотелось сказать какую-нибудь гадость, но в голову, как назло, не пришло ничего достойного.

Тем временем мы миновали лесную чащу и выехали к красивому озеру. Прозрачное зеркало воды, окруженное плакучими ивами и березами, распустившиеся у берега белоснежные кувшинки, а откуда-то сбоку слышался целый лягушачий хор. Краем глаза я уловила смазанное движение за деревьями, и через мгновение перед нами появилась…

А кто это собственно? Я затруднялась определить подвид нечисти. Явно женского пола, потому что на стройной девичьей фигурке красовалось ярко-алое платье, расшитое золотыми узорами. На плечи накинут бордовый платок с пушистыми кистями по углам, длинные зеленые волосы девушки распущены и доходят ей до пояса. Лицо миловидное с тонкими чертами, узкие губы, а глаза цвета молодой листвы. Вот только взгляд у нее колючий, смотрит на нас исподлобья. Почему я решила, что она нечисть? Да потому что кожа ее приятного салатового цвета. У обычных смертных я такого не видела.

Я напряглась и придвинулась ближе к своему спутнику, что не укрылось от внимания незнакомки. Ступая босыми ногами по траве, она сделала пару шагов навстречу.

— Мара? — Кощей явно удивился появлению своей знакомой, — Что ты здесь делаешь?

— К тебе шла, — улыбнулась девушка, — Скучала.

Я ощущала себя лишней при их разговоре. Да и Мара эта мне не понравилась. Вижу ее впервые, а прям б-р-р, мороз по коже от ее взгляда.

— Вы пока поговорите, я пойду по берегу прогуляюсь, — повернувшись к Кощею, почти шепотом сказал я, и попыталась сползти с коня.

Кощей помог, без него я бы свалилась на землю. Он аккуратно поставил меня на траву и спешился сам. Не желая мешать их разговору, я удалилась, оставив их наедине.

Шла по берегу, шла, пока не услышала чье-то печальное пение. Такое тихое-тихое. Но с каждым словом к горлу подступали слезы. Девушка пела о горькой судьбе и разлуке. Пройдя еще метров сто, в камышах я заметила и саму певунью. На крутом выступе над водой сидела совсем молоденькая девчонка, лет восемнадцати. Ее длинные волосы заплетены в две толстые косы, но лент в них я не увидела. «Странно, как они не расплетаются?» — удивилась я. На ее хрупкой, почти прозрачной фигурке, не было ни сарафана, ни платья, одна лишь тонкая льняная рубаха. Я не хотела спугнуть и помешать ее уединению, но и уйти была не в силах. Песня завораживала. Как под гипнозом я стояла, не шелохнувшись. Закончив петь, девушка вытерла слезинки с глаз и… соскользнула в озеро. Вода сомкнулась над ее головой, расходясь кругами. Секунда, другая, еще одна и еще… А она все не показывалась на поверхности. «Топиться собралась!» — осенила меня догадка, и, недолго думая, я нырнула за ней следом.

— Куда! Стой, малахольная! — услышала я крик Кощея, но было уже поздно.

Плаваю я отлично, поэтому не опасалась ни капли. Да и не о себе я думала: хотела спасти глупую девчонку, что решила свести счеты с жизнью. Под водой как я ни старалась, но ничего рассмотреть не удалось. Темно как у… В общем, ну очень темно. Несмотря на то, что на улице вовсю светило солнце, сюда не проникал ни один лучик. А еще температура воды вот вообще не для купания. Уже через несколько секунд ноги свело судорогой, и я решила всплывать. Взмахнув руками и сделав несколько гребков к поверхности, я почувствовала, как вдруг что-то или кто-то ухватило меня за ногу. Паника накрыла с головой. Задергалась, пытаясь освободиться, но чем сильнее я это делала, тем крепче становилась хватка на лодыжке. Что за чертовщина? Запас воздуха в легких походил к концу, и мне нужно было срочно освобождаться из водного плена, иначе я рисковала составить компанию той, кого полезла спасать. Я уже была близка к отчаянию, плохо соображая, что происходит. Сделала вдох, и вместо воздуха в легкие хлынула вода, обжигая изнутри. «Неужели это конец?» — мелькнуло в моей голове. Как вдруг чьи-то сильные руки, ухватив меня за плечи, дернули вверх. Нога выскользнула из плена так легко, будто и не удерживали ее вовсе. Кто пришел мне на помощь, я не знала, но была бесконечно благодарна ему.

Оказавшись наконец на берегу, я принялась откашливать воду из легких, стоя на четвереньках. Сердце бешено стучало от пережитого страха, и как я ни уговаривала себя, что все позади, никак не могла успокоиться. Одежда намокла и противно липла к телу, коса потяжелела и клонила голову к траве, сапожки остались где-то на дне реки…

— Там девушка, она тонула… — откашлявшись, я подняла глаза на своего спасителя, и обнаружила, что в паре шагов от меня стоит мокрый Кощей.

С его волос стекала вода, а сам он, не стесняясь, избавлялся от одежды. Он уже успел снять верх и сейчас развязывал шнуровку штанов.

— Раздевайся, а то замерзнешь. Я костер разведу.

Я даже спорить не стала. Избавилась от сарафана, оставив на себе лишь тонкую рубаху типа той, в которой топилась девица. Она быстро просохнет у костра.