— Ладно-ладно, напустил жути. Свожу, мне нетрудно. Заодно простынку верну, — шепнула я Феофану, а потом погромче сообщила княжичу, — Обожди, милок. Тьфу ты, подожди, говорю. Переоденусь и прогуляемся.

Иван кивнул, принимая ответ, и спрыгнув с коня, улегся на траву, приготовившись к ожиданию. А я вернулась в избу и направилась к сундуку с одеждой. Сдула пыль с крышки и откинула ее. Полнехонький оказался ларчик: ткани, ленты, платья, юбки, да только все размеры большие. Интересно, как выглядела моя предшественница?

Ближе ко дну отыскалась рубаха белая да сарафан цветастый. Из обуви лапти нашла. На размер правда велики, но не босиком — и уже хорошо. Зеркала, как назло, в доме я не увидела. Зато на кухонном столе, у самовара медное блюдо блестящее да яблочко на нем наливное Недолго думая, схватила аппетитный фрукт и откусила большой кусок. А затем попыталась рассмотреть свое отражение в блестящей поверхности.

— Э-э-э! — опять заворчал Феофанушка, — Ты умом повредилась? А ну положь, что ты все в рот тащишь?!

— Все полезно, что в рот полезло, — огрызнулась я вредному домовому, — Пожалел яблочка, жадина. Да пожалуйста.

Наполовину съеденное яблоко перекочевало на стол.

— Сожрала, — заглянув на край стола, с сожалением констатировал Феофан и спрыгнул на пол, махнул рукой — Пропадем с такой Ягой, как пить дать.

— Да что не так-то? — разделить его негодование я не могла, потому как не понимала, что ужасного произошло, — Яблок вон самобранка наделает, только попроси.

— Это особое яблочко из сада Василисы премудрой, для связи, не слыхала что ль?

Я отрицательно помотала головой.

— Из какой чащи лесной тебя бабка вытащила? — продолжая ворчать, Феофанушка печально побрел к печке и полез на лежанку.

Сбоку я заметила лесенку как раз под его размерчик. Домовой устроился на краю и, свесив ноги, поболтал ими в воздухе.

— Красиво. Тебе идет, — похвалил он мой наряд, — Волосы в косу плети, растрепа. Не дело это — девице незамужней в таком виде по улицам с молодцем показываться. Увидит кто, разговоров не обересся.

— Да кто в лесу-то…

Но Феофан был непреклонен:

— Повяжи, сказал.

Пришлось из сундука прихватить ленту алую. Других среди десятка одинаковых найденных там просто не было. Заплела я свои длинные волосы в косу и, перекинув ее через плечо, отправилась к ожидавшему меня Ивану.

— Простынку не забудь, — напомнил мне домовой.

На улице с моего ухода ничего не изменилось. Ну разве что княжич на другой бок перевернулся, чтобы солнце глаза не слепило. Его свита все так же восседала на своих скакунах и со скучающими минами пялилась на двери. Мое появление вызвало оживление среди мужчин. Они рассматривали новое одеяние, одобрительно перешептываясь.

— Готова? — с прищуром поглядел на меня поднявшийся Иван, подошел к своему коню, легко запрыгнул в седло и удивленно посмотрел на крыльцо, — А ступа твоя где?

— Не обзавелась еще. А старая с прежней хозяйкой тю-тю… — покрутила я в воздухе рукой, изображая полет сказочного транспортного средства, — Может, пешком?

А что, с вороном мы дошли, и с этим сможем. Но Иван скривился, мол, не царское это дело — ножками по лесу гулять. Или не княжеское, черт их разберет, не сильна я в местной иерархии. Иван вдруг похлопал по седлу впереди себя:

— Прокачу с ветерком!

Пока я соображала, куда можно послать его великосветскую персону так, что бы без последствий для здоровья, этот нахал подъехал ближе, наклонился и, подхватив меня за талию, усадил перед собой. Подо мной огромная зверюга, недовольно фырча, затрясла своей огромной гривой.

— Мамочки…

Конь сделал первый шаг, и, если бы не руки князя, что обхватили меня сзади, то я бы свалилась на землю. А еще Ивана явно забавляла вся эта ситуация, потому что он, прижав меня покрепче, наклонился и шепнул:

— Не бойся, милая. Если что попало мне в руки, то я не упущу.

И непонятно про что: про то, что я все-таки не свалюсь или намек на нечто большее.

— Я тебе не милая, — огрызнулась я на его обращение.

Что за мода такая? Милая да милая. И вообще, где уважение к Яге? Хотя какая я Яга. Сейчас до Кощея смотаюсь, заодно узнаю, как мне вернуться. Ну не может не быть способа. И сразу домой, тут мне не место.

Иван больше не проронил ни слова. Мне тоже не очень хотелось вести с ним беседы. Да и пейзаж вокруг привлекал меня больше этого княжеского сноба.

На березках распускалась молодая листва, нежная салатовая травка пробивалась сквозь землю, полянки первоцветов радовали глаз. Заливисто щебетали птички, отогревшись после долгой зимы. Я с наслаждением вдохнула чистый воздух без примесей выхлопных газов. Какая красота: покой и умиротворение!

За любованием природой я не заметила, как мы подъехали к горбатому мостику через речушку с красивым названием Смородина. Первым с коня спрыгнул Иван и с усмешкой наблюдал за тем, что я буду делать. Просить его о помощи не хотелось, но и головой я понимала, что сама с этой зверюги не слезу. Вздохнула и, улегшись на коня грудью, обняла его за шею. Осторожно попыталась сползти на левый бок, но без должной сноровки получилось так себе. Я поняла, что падаю, и ухватиться мне, собственно, не за что. Слишком ровные и гладкие бока лошади мне не помогут.

— А-а-а! — заорала я с испугу и тут же была поймана Иваном, — Спасибо, — смутилась от его рук на талии, — Я уже твердо стою на ногах, и можно меня не держать.

Княжич опустил руки, медленно пройдясь по бедрам. Явно облапать стремился по максимуму. И взгляд такой хитрый, блуждающий по моему лицу. Ах, ты ж, блудень выискался.

— Зачем пожаловали? — прогрохотал знакомый мне голос Кощея с противоположного берега.

Я отскочила от своего спутника, словно нас застали за чем-то постыдным, и развернулась лицом к мосточку. Надо же хоть посмотреть, с кем ночь провела.

Хм, недурно, весьма недурно. Высок, широкоплеч, волосы черные. Цвет глаз с такого расстояния фиг рассмотришь. Нос прямой и недовольно сжатые тонкие губы. Весь в черном, как и положено злодею. Кощей стоял с идеально ровной спиной, засунув руки в карманы брюк и глядя на нашу парочку.

— Здравствуй, Кощей, — произнес Иван, — С просьбой, коли дозволишь.

Мне даже показалось, что голос дрогнул то ли от испуга, то ли от чего?

— Заходи, чего же не дозволить, — разрешил Кощей.

Иван протянул мне руку, ожидая, пока я возьму его за ладонь.

— Ой, погоди-ка! — я помчала к коню и вытащила из седельной сумки простынку, — Чуть не забыла.

И, памятуя наказ Феофана, крепко взяла за руку княжича и первая ступила на мостик. Иван замялся, занеся ногу над деревянным настилом, коротко выдохнул и опустил сапог. Чем дальше мы шли, тем заметнее волновался мой спутник. Он вцепился в мою ладонь слишком крепко, в какой-то момент я даже вскрикнула:

— Ай, больно же.

— Прости, — пробормотал он.

Стало его немного жаль. Может, он волнуется, что отпущу его руку. Я решила его успокоить:

— Не волнуйся ты так. Я помню: руку не выпущу.

Но Иван меня будто не слышал. Тяжело топая огромными сапожищами, он смотрел на Кощея, не отрывая взора, и с каждым шагом крепче стискивал мои пальцы. И лишь когда мы ступили на берег, немного ослабил хватку.

— Настоящая, не обманула. Яга, надо же, — хмыкнул он, мазнув по мне взглядом.

И мне ужасно интересно стало, как он это понял? Надо бы поспрашивать Феофана, уж у него-то точно есть ответы на все мои вопросы.

Кощей тем временем уже поднялся по ступеням своего терема и на правах хозяина разрешил:

— Проходи. Те, — добавил он после небольшой паузы, — В доме поговорим.

По тому, как спокойно себя чувствовал Иван, стало ясно, что он тут уже бывал раньше. Мы прошли по длинному коридору первого этажа и уперлись в массивную дверь, за которой располагался кабинет Кощея. Ну или как тут называется комната для деловых переговоров? Я рассмотрела добротный деревянный стол на гнутых ножках, стулья, хозяйское кресло и тканую дорожку до окна, выходившего на темный лес. Кощей занял свое место во главе стола, мы же уселись по левую руку, и с разрешения хозяина Иван приступил к своей речи.