- Это нечестно… Вы будете иметь власть над нами, а мы над вами нет… - попыталась возразить жрица, но тюремщик был непреклонен.

- Я жду. Иначе мне придется обратиться за помощью к другому ковену.

Ведьма поднялась с его коленей, подошла к столу, на котором стояла черная свеча. Она потянулась за спичками, но Маре Армаш остановил ее.

- Не стоит делать этого, - на губах тюремщика заиграла кривая ухмылка. – Я подготовился. Думаешь, я не знаю, каким ремеслом ты владеешь? Ты свечница, Женевра. Что в этой свече? Какое-нибудь парализующее колдовство? Или от ее дыма у меня начнутся галлюцинации?

Он расстегнул ворот рубахи, демонстрируя рисунок на груди.

- Это ведьмин узел. Пока он на мне, ты не заколдуешь меня. Жаль только, что его защитная сила работает, пока он нанесен на кожу. В другом виде узел почти бесполезен. Но постоянно рисовать на себе оберегающие знаки — дело неблагодарное. Поэтому, я хочу получить от тебя что-то более серьезное. Например, «Зуб Иуды», который ты носишь на шее.

- Хорошо… Пусть будет так… - процедила сквозь зубы жрица. Она сняла с шеи крепкую черную нить, на которой висел амулет. – Только помните, Маре Армаш, если вы попробуете обмануть меня, я найду способ снять его.

Тюремщик ничего не ответил ей. Он надел амулет и, допив вино, сказал:

- Скажи Наде, пусть одевается. Мы едем в мой замок. На праздник я представлю ее доамне Эуджении. А для этого девице нужно обзавестись приличными нарядами. Моя племянница не может выглядеть как деревенская девка.

Женевра заглянула за штору и сказала:

- Надя, пора. Поторопись.

Через несколько минут девушка вышла из комнаты, одетая в длинный темный плащ с глубоким капюшоном. В каком-то отчаянном порыве она вдруг вцепилась в руку жрицы, но та оторвала от себя эти дрожащие пальцы. Она наклонилась к лицу травницы и прошипела:

- Если ты станешь вести себя неподобающим образом, я сама сверну тебе шею. Ты знаешь, что я не шучу.

- Прошу вас! Не надо! – со слезами на глазах взмолилась Надя. – Не отдавайте меня этому ужасному человеку!

- Закрой свой рот, ведьма. Ты начинаешь злить меня! – жрица больно ущипнула девушку за плечо. – Каждая из нас должна послужить ковену! И сейчас пришло твое время! Ты должна гордиться, а не пускать сопли, будто неразумное дитя! Пошла прочь!

Надя закусила губу, чтобы не разрыдаться еще сильнее, и сделала шаг к Маре Армашу, стоящему у двери.

Тюремщик крепко ухватил Надю выше локтя и вывел в дождливую темноту. Он усадил ее на лошадь, потом сам запрыгнул в седло. Вскоре стук копыт затих в чаще леса, и Женевра закрыла дверь на толстый засов. Первые шаги к великому будущему сделаны.

Дни летели стремительно. Погода наладилась, и на улице снова воцарилось то самое свежее ароматное тепло, присущее концу весны. Я трудилась над шалью для доамны Эуджении, изменив сколок. Причем основательно. Но вряд ли это кто-то заметит. Мне хотелось, чтобы шаль напоминала нежные морозные узоры на окне, поэтому решила выплетать снежинки. Они должны были быть разных размеров, напоминая падающий с неба снег.

После последнего дня смотра прошла неделя. Князь с графом уехали в соседнее княжество. Их пригласили на охоту. Доамна Эуджения проводила время в компании своей сестры, и я иногда находилась с ними в одной комнате, слушая разговоры и сплетни. Зачастую женщины обсуждали незнакомых мне людей, но иногда эти беседы становились очень любопытными. Например, я узнала, что у Маре Армаша было две жены, но они умерли. Причем обе при странных обстоятельствах. Одна упала с лестницы, свернув себе шею, а вторая отравилась чуламой*. В блюдо вместе со съедобными грибами попала поганка. Обе славились красотой и были из хороших семей.

А может, они просто надоели тюремщику, и он избавился от женушек? Наверняка на его руках немало крови. Я в который раз вознесла благодарственную молитву, что избежала ужасной участи его пленницы.

Ранним утром, еще до завтрака, когда мы с Орелем гуляли в саду, прибыл экипаж. Его я увидела, возвращаясь обратно в замок.

- Интересно, кто это? – прошептала я, шагнув обратно за угол. Котенок тоненько мяукнул и лизнул мне руку.

Слуги сняли с крыши экипажа дорожный сундук, а потом один из них помог выйти из кареты гостье. Я нахмурилась, внимательно рассматривая ее. Почему лицо девушки кажется мне знакомым? О-о-о… да ведь это та самая блондинка, что дала мне адрес старой Лупу, матери госпожи Йетты! Это случилось в тот день, когда меня багром вытащили из воды и выгнали из ковена! Но что она здесь делает?!

Как только блондинка скрылась в замке, я быстро направилась ко входу, которым пользовались слуги. Нужно срочно поговорить с экономкой! Но отыскать ее в коридорах замка нам с Орелем так и не удалось. Одна служанка сказала, что госпожа Йетта пошла в покои доамны, вторая вообще завила, что экономка проводит ревизию в кладовой.

Ладно, придется действовать самой. Блондинка прибыла сюда в экипаже. На ней было платье из дорогой ткани, и провели ее через главный вход. Значит она точно не служанка!

Во мне боролись любопытство и страх, толкая вперед. Я поднялась на второй этаж, где находились покои матушки князя. Из-за полуоткрытых дверей доносились женские голоса. Возможно, гостья уже здесь.

- Так вы племянница Маре Армаша? – услышала я доамну Эуджению. – В письме от него не сказано, как вас зовут, фата.

- Мое имя Надя, доамна, - знакомый голосок зазвенел нежными нотками. – Наверное, дядюшка забыл упомянуть мое имя.

- Надя… - задумчиво повторила женщина. – Маре Армаш просит меня взять вас под свое крыло. Но что вы умеете, дорогая? Вы научены грамоте? Умеете вести легкие беседы? Занимаетесь рукоделием?

- Я научена грамоте и смогу поддержать любой разговор, - ответила девушка. – Вышиваю, но особыми умениями в этом деле похвастаться не могу. Зато играю на цимбалах и знаю много баллад.

- О-о-о… Просто чудесно! Мне нравятся баллады! – радостно воскликнула матушка князя. – Я сегодня же напишу Маре Армашу, что оставляю вас в замке! И сейчас же велю подготовить комнату рядом со своими покоями! Сестра, ты слышала? Надя будет петь нам баллады!

Мне пора было ретироваться. Все, что нужно, я узнала.

Надя представилась как племянница тюремщика. Но ведь это неправда! Она ведьма из ковена Будриоли! И вряд ли это обман только с ее стороны. Маре Армаш в замке бывает часто, они в любом случае встретятся! Тогда это могло значить только одно – Надя и тюремщик заодно! Что же делать?! Оставаться здесь опасно!

Я зашла к себе в комнату, посадила Ореля на подоконник, а сама уселась на кровать. Та-ак. Только не паниковать. Но страх не отступал, ведь на кону была моя жизнь!

Когда пришла госпожа Йетта с завтраком, я уже накрутила себе всякого. Она поставила поднос на стол и с подозрением поинтересовалась:

- Что случилось? Ты чем-то напугана?

- В замке ведьма из ковена, - сказала я. – Она прибыла утром и представилась племянницей Маре Армаша.

- Что? – экономка побледнела. – Надя ведьма?

- Это она дала мне адрес вашей матушки, - я растерянно взглянула на нее. – Мне нужно уходить отсюда.

- Хорошо. Я постараюсь что-нибудь придумать, - госпожа Йетта обняла меня. – Не переживай, деточка, все будет хорошо. О тебе есть кому позаботиться. А сейчас нужно прикинуться больной, чтобы доамна не позвала в свои покои, слышишь? Я пойду к ней и скажу, что ты животом маешься. Не выходи из комнаты.

После разговора с экономкой мне стало немного легче. Она обязательно поможет.

До самого вечера меня никто не беспокоил. Обед принесла служанка из кухни и сказала, что госпожа Йетта зайдет вечером.

Она пришла чуть позже обычного. Женщина немного волновалась, но старалась не показывать этого.

- После полуночи Аурель выведет тебя за ворота. Его друг, живущий в городе, отвезет тебя в одно тайное место. Ехать к моей матери опасно, ведь ты говоришь, что адрес дала тебе Надя. Собирай вещи и жди.