- Отец оставил мне деньги? – спросила я, понимая, что в таком случае много проблем решилось бы одним махом. Но поверенный сказал, что есть нюанс. Это настораживало.

- Да. Это довольно приличная сумма. Но получить ее вы сможете только в том случае, если выйдете замуж за барона Вревского, сына лучшего друга вашего батюшки, - ответил Петр Симонович, но, увидев выражение моего лица, быстро добавил: - Если барон сам откажется от этого брака, то вы получите деньги. Или если он уже женат.

- Он женат? – с надеждой спросила я. – Может, помолвлен?

- Я не знаю, барышня. Барон Вревский все свое время проводит в Санкт-Петербурге, и мне неизвестны подробности его личной жизни, - ответил поверенный. – Я сегодня же отправлю ему письмо, в котором обрисую ситуацию. А вы пока можете вступать в права владения усадьбой.

Вскоре Петр Симонович откланялся, оставив меня в полной растерянности. Условие князя стало для меня неожиданностью.

- Ваше сиятельство, а вы знаете барона Вревского? – я подошла к задумчиво смотрящему в окно графу.

- Вревского? Да… Мы знакомы, - кивнул Владимир. – И я считаю, что он неподходящая для вас партия. Отец Сергея был очень хорошим человеком, а вот сын оказался его полной противоположностью. Он заядлый картежник и повеса. Михаэлла, вы не должны жертвовать своей свободой. Я всегда помогу вам. Знайте это.

- Благодарю вас, - искренне ответила я. – Но будем надеяться, что он уже связан обещанием с другой. Или вообще женат.

- Михаэлла, предлагаю снять для вас дом в городе. Вам незачем ехать в эту глушь, - предложил перед отъездом Владимир. – Скоро наступят холода.

- Мы не можем всегда жить на вашем обеспечении, ваше сиятельство. Я должна учиться существовать без чьей-то помощи, - ответила я. – А вы всегда будете рядом.

Владимир как-то странно посмотрел на меня, а потом кивнул, принимая мой ответ.

***

Гостиницу мы покинули на следующее утро. Как и сказал граф, усадьба находилась в дне езды от Москвы. Место это довольно глухое: зимой переметает дороги, а осенью начинается распутица.

Осенний ветер уже стал полноправным хозяином полей и лесов. Он безжалостно срывал с веток листья, и перед экипажем скручивались настоящие золотистые вихри. По небу быстро плыли рваные облака. Небо насупилось перед ненастьем. Где-то надрывно каркала ворона. Меня охватила легкая грусть, тоскливо отзывающаяся в сердце нежным звоном уходящего лета. Будто со звоном разбилась хрустальная чашечка, полная августовского меда…

К усадьбе вела липовая аллея, и я с удивлением обнаружила, что здесь есть даже парк. Взметнув золото листьев колесами экипажа, мы пронеслись по подъездному пути и вскоре остановились у красивого большого дома с мезонином. Его стены были выкрашены в бледно-жёлтый цвет, а колонны сияли чистой белизной. Широкое крыльцо-терраса гостеприимно раскинулось перед нами. Над ним нависал балкон в виде ротонды. Господи… настоящая русская усадьба! Она показалась мне настоящим чудом!

- Вы только посмотрите на это! – воскликнула я, спрыгивая на прибитую дождем землю. – Госпожа Йетта, Надя!

Женщины вышли из экипажа, опасливо глядя по сторонам, но вскоре и в их глазах появился тот самый восторг, который охватил меня.

- Мы будем здесь жить? – Надя вцепилась мне в локоть, прижавшись теплым боком.

- Да! Теперь это наш дом! – я повернулась к графу. – А кто оплачивал все нужды хозяйства? Поверенный?

- Да, поверенный занимался этим. Насколько я понял, оплата на поддержание усадьбы в хорошем состоянии шла из тех денег, которые должны достаться вам после брака с бароном Вревским, - ответил Владимир. – Вероятнее всего, если вы откажетесь от него, счета просто перестанут оплачиваться.

После этих слов я немного по-другому посмотрела на усадьбу. Большой дом требовал немалых вложений, и это не считая жалованья для слуг. Без денег он через пару лет придет в упадок.

- Давайте войдем внутрь, - граф шагнул к лестнице и посмотрел на меня через плечо. – Михаэлла, не бойтесь, все будет хорошо.

Я глубоко вдохнула и решительно поднялась по ступеням. До двери оставалось несколько шагов, когда она вдруг открылась. Видимо, за нами наблюдали из окна.

- Слушаю вас, господа, - на пороге появился пожилой мужчина с пышными седыми усами. На нем была рубаха-косоворотка, темный сюртук и широкие штаны, заправленные в начищенные сапоги. – С кем имею честь?

- Граф Милютин. А это ваша новая хозяйка, - ответил Владимир. – Дочь князя.

- Да что вы?! Не примите за неуважение, ваше сиятельство, но только документики предъявить придется, - мужчина неловко затоптался, поглядывая на нас прищуренным взглядом. – Сами понимаете…

Граф протянул ему бумагу от поверенного, а я свои документы. Мужчина несколько минут таращился в них с умным видом, а потом низко поклонился.

- Прошу вас, барышня! Добро пожаловать домой! Меня зовут Иван. Отставной солдат. Я здесь за порядком слежу! Величать-то вас как, барышня?

- Обращайся к хозяйке: Мария Дмитриевна, - ответил за меня Владимир. – Сколько еще слуг в доме?

Мария Дмитриевна… Нет, все правильно. В документах я прочла, что моего отца звали Дорин. Михаэлла Дориевна? Дориновна? Ужас. А так все звучит по-родному. Мне нравилось!

- Я, Акулина, супружница моя, да дочка наша Стеша, ваше сиятельство, - перечислил Иван. – Да еще пара мужиков дворовых. А это кто с вами?

Слуга бросил взгляд на госпожу Йетту и Надю, которые ничего не понимали из нашего разговора.

- Это экономка. Называй ее Елизавета, - представила я женщину, после чего повернулась к Наде. – А это моя компаньонка. Надежда.

В этот момент в дом вошел Аурель.

- Алексей, сын Елизаветы, - я посмотрела на Ивана и заметила, что он изумленно хмурится, поглядывая на меня из-под густых бровей.

- Если ты спросить что-то хочешь, Иван, не стесняйся.

- Вы уж простите меня, барышня. Да только я никак понять не могу… Как это вы так ладно по-нашенскому-то разговариваете? – с неловкостью поинтересовался слуга.

После этого граф медленно повернулся ко мне. В его глазах промелькнуло напряженное любопытство. Владимир точно уже задавался этим вопросом, но, видимо, не торопился с расспросами.

Черт… Вот как объяснить всем мое интересное умение изъясняться на чужом языке?

- Училась с детства, - ответила я, не придумав лучшего объяснения.

- Иван, кто у нас тут? – в передней появилась миловидная женщина в цветастом платье, сверху на которое был повязан белоснежный передник. Ее темные с проседью волосы прикрывала голубая косынка, а в ушах подрагивали тяжелые серьги с красными стеклышками вместо камней.

- Хозяйка прибыли. Мария Дмитриевна! А с ней граф! Стешку зови! - не переставая улыбаться мне, крикнул Иван. – Да покои готовьте!

- Ох! Вы уж простите меня! – женщина низко поклонилась. – Сейчас все сделаем, барышня! А вы, может, пока чайку с дороги?

- С удовольствием, - я огляделась. – Куда нам идти?

- За мной следуйте! Сейчас я вам все покажу! – Иван, прихрамывая, направился к белоснежным дверям. – Довольны останетесь, Мария Дмитриевна! Все у нас до ладу!

- Пойдемте, - я повернулась к своим спутникам. – Будем пить чай.

- Ты так легко говоришь с этими людьми… - тихо сказала Надя. – А я ни слова не понимаю!

- Можно применить колдовство, - шепнула уже не госпожа Йетта, а Елизавета. – С ним легче язык выучим. Займись этим.

- Хорошо, - кивнула девушка, рассматривая окружающий ее интерьер с восхищенным интересом. – Как же здесь необычно! Совсем не похоже на дом…

Мы вошли в столовую, и пред нами сразу предстал большой круглый стол, стоящий точно по центру. Над ним нарядно поблескивала красивая люстра. Между окнами расположился изящный буфет с расписной фаянсовой, фарфоровой и стеклянной посудой. А в углу комнаты источала тепло высокая печь, выложенная изразцами.