- Ты уверена, что мы можем так появиться в обществе? – глаза Нади горели от предвкушения.

- Как? Мы ведь не голые пойдем на бал! – засмеялась я. – Скажу тебе больше, некоторые дворянки тоже не приемлют парики. И надевают их только во дворец императрицы. А мы ведь не в столице!

- И то так… - согласилась девушка. – Мне так нравится! Я уже не дождусь, когда наступит этот день!

***

И вот этот день настал. В город мы выехали накануне предстоящего события. В сопровождении охраны я чувствовала себя намного спокойнее. Вечером наша компания уже будет в Москве, а на утро у меня были планы. Перед благотворительным мероприятием я намеревалась посетить ювелира, чтобы показать новые эскизы и забрать украшения, в которых буду на балу.

- А что, если ты встретишь Вревского? – вдруг спросила Надя, отворачиваясь от окошка. В ее взгляде читалось беспокойство. – Что тогда?

- Вревского? – я совершенно позабыла о бароне и о том, что я его супруга. – Вряд ли. Думаешь, его интересуют благотворительные балы? Вот уж сомневаюсь!

Но червячок сомнения все же закрался в душу. Не хотелось бы столкнуться с бароном на балу. Пусть он не видел в храме моего лица, но рано или поздно правда все равно вскроется, как ее ни скрывай. А с другой стороны: и что? Ну, узнает Вревский, что именно я его жена. И?.. По-моему, этому человеку совершенно плевать, с кем он обвенчался холодным осенним вечером. А мне тем более. Чужие люди, чьи судьбы связали несколько строчек в завещании.

- Ты знаешь, что означают незабудки? – спросила я у подруги, и она улыбнулась:

- Конечно. Это цветок верности и преданной любви.

И каким образом это касалось наших отношений с Вревским?

Ювелир снова выказал восхищение эскизами. Он долго рассматривал их, поглаживал бороду, а потом задумчиво проговорил:

- Мне, конечно, очень выгодно платить вам, как мастеру. Но я ведь и сам своего рода художник… Ювелирное мастерство сродни искусству живописи, Мария Дмитриевна. Поэтому мне кажется несправедливым такое отношение.

- Что вы имеете в виду? – я не понимала, к чему клонит Сазонов.

- У этих украшений должно быть имя. Мы заключаем сделку с вашей родственницей на каждое украшение, но даже будучи прекрасным, оно остается безымянным, - объяснил ювелир. – Уникальные вещи обязательно должны иметь имя.

Ясно. В моем времени это называлось «бренд».

- Я поняла вас. Но если дать украшениям имя, все узнают обо мне, - ответила я. – Как быть с этим?

- О, все не так сложно, как вам кажется. Пусть это будет фамилия вашей матушки, - посоветовал ювелир. – Вряд ли ее здесь кто-то знает.

- А ведь это действительно хорошая идея! – я даже мысленно немного посетовала, что она пришла не в мою голову. – Благодарю вас!

- Надеюсь, фамилия, которую вы собираетесь использовать, благозвучна? – улыбнулся Сазонов.

- Будриоли, - я уже представляла, как будет звучать бренд, и меня охватило радостное возбуждение.

- Очень красиво! «Украшения от Будриоли» уже звучит дорого и необычно! – Демьян Федотович налил мне кофе и подвинул сливки. – Единственная проблема состоит в том, что клейма и товарные знаки позволено использовать только купцам первой и второй гильдии. Ваш доход должен начинаться хотя бы от тысячи в год. Поэтому для начала вам нужно узаконить дело, чтобы платить пошлину. Я помогу вам, но, естественно, со своей выгодой. Ваши украшения будут продаваться только в ювелирных лавках Сазоновых.

Ювелир заметил мое замешательство и добавил:

- Мария Дмитриевна, все это произойдет не сразу. Мы обговорим с вами каждую мелочь, прежде чем подписать документы. И вообще, давайте оставим этот разговор до нашей следующей встречи.

- Хорошо. Слишком много информации, которую нужно обдумать, - согласилась я. – Но мне очень хочется иметь свое дело! Тем более есть вариант, что мое имя останется в тени.

Вернувшись в гостиницу, я не стала рассказывать Наде с Алексеем о нашем разговоре с Сазоновым. Сначала нужно сделать первые шаги, разобраться во всех нюансах, а уже потом объявлять о своих планах.

Мы с Надей приняли ванну и сделали прически под бандо, перед этим завив волосы в крупные локоны. Горячими щипцами я пользоваться не решилась, дабы избежать проблем. Поэтому на волосы пришлось нанести сахарную воду и, распределив на пряди, закрутить в тугие жгуты. Потом эти жгуты мы собрали на голове в форме улитки и зафиксировали зажимами. Конечно, я отдавала себе отчет, что к нам будет много внимания из-за отсутствия париков и хоть какого либо намека на пудру. Но, как говаривал Маяковский: «Революция требует, чтобы имелась смелость, смелость и еще раз - с-м-е-л-о-с-т-ь». Этого добра у меня было в избытке.

После того как волосы высохли, мы немного начесали их у корней, чтобы шевелюра была пышнее. Аккуратно надели бандо, чуть-чуть вытягивая волосы сзади. Единственным различием в наших прическах были локоны, которые легкой волной лежали на плечах Нади. Свои же я заправила под бандо в виде валика, выпустив локоны у лица. Таким образом мне хотелось привлечь больше внимания к чокеру на шее.

Бандо получились шикарными. Для Нади я оплела небольшие гранаты и аметисты темно-красными шелковыми нитями. Мое же белое бандо с жемчугом отлично гармонировало с другими украшениями. Кроме этого, подруга надела нежную золотую цепочку из моих личных драгоценностей, лежащих в шкатулке, и в качестве рекламы браслет с рубинами от Сазонова.

Увидев нас, Алексей даже дар речи потерял. Он смотрел с таким неподдельным восхищением, что мы с Надей довольно заулыбались.

Экипаж с охраной ждал нас у главного входа. Под тусклым светом фонарей кружился пушистый снег, из окон домов лилось золотистое сияние свечей, слышался стук копыт и крики возниц. Атмосфера города в этот момент казалась сказочной.

- Я немного волнуюсь, - прошептала Надя, поправляя пелерину. – Чувствую себя принцессой!

- Вы и есть принцессы! – Алексей помог нам забраться в салон экипажа. – Уверен, что мне придется отбивать от вас толпы поклонников!

- Но, но! Я замужняя дама! – весело произнесла я, устраиваясь на мягком сидении. Настроение было чудесным, и предвкушение того, что должно случиться какое-то чудо, будоражило душу.

* * *

- Даже на благотворительных балах нет покоя от мамаш, которые, будто ястребы, высматривают жертву, - насмешливо произнес молодой мужчина в аккуратном парике. – Стоит только какому-нибудь юноше из приличной семьи остановить свой взор на милой девице, как он уже в ловушке.

- Некоторые сами бросаются в эту ловушку. Без принуждения, - недовольно произнес Вревский, надменно поглядывая на всех с высоты своего роста. – Вина всему - любовь. Или то, что юноши принимают за это воспетое поэтами чувство.

- Как хорошо, что нам неведомо сие умопомешательство, - насмешливо протянул его собеседник. – Но скажу откровенно, некоторые малышки в этом зале могли бы скрасить пару холодных ночей.

- И кто же вам приглянулся, Анатоль? – хохотнул третий молодой человек с хитрым взглядом зеленых глаз. – Поделитесь с друзьями?

- Отчего же не поделиться, Пьер? Ксения Ракитова, например… - Анатоль, кивнул на миниатюрную девушку в розовом платье. – Прелестна и свежа… Вревский, что скажешь?

- Я скажу, что… - барон замолчал, глядя, как в распахнутые двери бального зала входит девушка в белом шелковом платье, украшенном кружевной отделкой и цветочной вышивкой. Она выделялась среди толпы, потому что была невероятно хороша и совершенно необычна. Ее темная головка казалась чем-то инородным в однотипной куче припудренных париков. Барон сам не носил их, но не привык видеть в обществе женщин без этого аксессуара. Волосы девушки были уложены в пышную прическу, придерживаемую необычным кружевным обручем. Она открывала изящную линию шеи, обвитую ажурным чокером, в котором переливались крупные жемчужины. Что-то неуловимо знакомое было в лице красавицы, но Вревский не мог понять, откуда он знает ее. Вряд ли бы он не обратил внимания на такую необычную барышню. Но как только барон заметил рядом с ней молодого человека, его стрелой пронзила догадка. Это ведь Алексей, выигравший Ахбазана, и его сестра… ммм… Мария! Барышня с дурным характером. В тот день на голове девушки был капюшон, отбрасывающий легкую тень на лицо. Поэтому он сразу не узнал ее! Но как же хороша эта девица… И только потом Вревский увидел вторую сестру Алексея. Девушка тоже была чудо как мила, но он не мог оторвать взгляд от Марии.