— Ты думаешь? Я знаю одну, которая точно обожает свою невестку. Я, кстати, встретила ее случайно в Аттаре, — Тьяна села, отчего-то взволнованная, точно за этой мыслью потянулось еще что-то, ускользающее.　

Нет, пока это что-то ускользнуло.　

— Не завидуй, это грешно, — Дивона погрозила ей пальцем, — а еще здесь твоя стража. Они уже съели все припасы. Послушай, зачем их столько? В Грете война?　

— Кажется, герцог излишне разволновался, узнав о моем отъезде.　

— Командир стражи выглядит бледно, и я его понимаю, конечно. Это второй случай за сто лет, чтобы в каньон упала карета. Ведь от дороги до обрыва там расстояние приличное. Так, что еще? Ах, да, у нас в кухне сидит твоя подруга-гадалка, ждет, когда тебе станет лучше. Она заставила нас положить тебе под голову во это, — и Дивона вынула из-под подушки мешочек, который Тьяне сделала травница в Аттаре, — по крайней мере, ты сразу перестала метаться и твердить про каких-то кошек. Кстати, странный запах, и очень знакомый. Тебе не кажется, что так пахло от вещей бабушки Дис?　

— Кажется. Есть предположение, что бабушка пользовалась духами, которые глушили дар, не потому что дар был, а на всякий случай. А меня эти травы должны успокаивать.　

— Очень интересно. Лекарь предположил, что ты беременна, но утверждать пока затрудняется. Что скажешь?　

— Это было бы удивительно, — покачала головой Тьяна.　

— Лекарь рекомендует, чтобы колдун посмотрел тебя кристаллом. И он настаивает, что тебе требуется время на выздоровление, дня четыре, или даже неделя. Я попросила его, чтобы убедительнее настаивал.

Потому что и стражники, и граф Скарат считают, что тебе надо возвращаться в Нивер. А Бран надулся и　 молчит. Вот и все новости, остальное расскажет Бран. Хочешь позавтракать? Лепешки, сыр и твой любимый кофе со сливками? Сейчас принесу.　

Тьяна хотела скорее повидать и Брана, и Эль, но болезнь взяла свое, и после сытного завтрака сон сморил ее почти сразу, невзирая на бодрящий кофе. Но это уже был спокойный сон, несущий выздоровление. Проснулась она несколько часов спустя, посвежевшая и не такая обессиленная, как поначалу, и сразу увидела Эль, которая скучала у окна.　

— Привет, соня, — гадалка вскочила, пересела поближе, — точнее, доброе утро, миледи.　

— Привет, — Тьяна улыбнулась, — знаешь, когда мы одни, не зови меня миледи. Я уже отвыкла от твоей церемонности.　

— Как скажешь, — не стала та спорить, — что же ты забыла про мой подарок? Может, и переболела бы легче.　

— Забыла, прости, — Тьяна взяла в руки мешочек, помяла его, травы запахли сильнее, — лекарь сомневается, не беременна ли я. Не знаю, что думать.　

— А что тут думать, — хихикнула Эль, — да, это так. Я бы могла и ошибиться, но и травница в Аттаре подтвердила. Около двух недель ты носишь ребенка. Слишком мало для того, чтобы лекарь определил, но для ведуньи или колдуна уже достаточно. А этот травяной сбор для того и предназначен, чтобы помочь вынашивать ребенка. Так что береги его, и до самых родов пользуйся. Траву кавель еще зовут травой матерей.　

— О, Пламя, — Тьяна прижала ладони к лицу, — неужели? Не может быть…　

Дома она первым делом побежала бы к Валантену, сообщить ему новость. Но он так далеко теперь.

Какая насмешка.　

И… он уже знает о случившемся? О том, что она разбилась в каньоне? Ведь сначала ее наверняка посчитали погибшей.　

Неужели ему поторопились сообщить?!　

Если сразу послали голубя, тот уже мог и долететь до Нивера. Но есть ли у их графа голуби из Нивера?

Если конного курьера — тот тоже вот-вот будет на месте. Валантен либо уже все знает, либо узнает в ближайшее время. Конечно, тут же должны отправить и другое известие, о том, что она жива, но все равно, несколько долгих часов он будет считать ее мертвой.　

Это невыносимо.　

У нее будет ребенок. Вроде бы, ничего не изменилось, и изменилось так много. Ей теперь во что бы то ни стало надо сберечь своего ребенка, и неважно, что он наследник Ниверов.　

Предыдущая невеста ее мужа погибла, когда на мосту опрокинулась карета. А что такого случилось, что карета опрокинулась, почему?　

Потом ее собственные обмороки и падения с лестницы — действительно, такая мелочь. Но на охоте под ней понесла лошадь. Впервые в ее жизни. И Хойр объяснял, что это из-за амулета, подложенного Виленом Кариданом. Амулеты, найденные у Каридана, были сделаны не мастером гильдии, или неправильно подобраны и повлияли на поведение хозяина — Хойр об этом тоже упомянул. И вот теперь, ее лошади понесли у каньона, мимо которого она не собиралась проезжать. А если бы не было каньона?

Возможно, лошади бы порвали упряжь и разбили карету, а может, их все-таки удалось бы остановить,　 ведь вокруг ехали пятьдесят стражников. И это само по себе странно, что они ничего не смогли сделать, пятьдесят верховых мужчин!　

Если бы не каньон, опасность была бы меньше. Но погибнуть можно было и без каньона, если бы карета опрокинулась и разбилась.　

А графиню Каридан она встретила в Аттаре, перед самым несчастьем, и она, графиня, пользуется средством, заглушающим дар. То есть, у нее, возможно, есть дар? Или средство с запахом кавели — просто для хорошего самочувствия, ведь Эль считает, что и такое возможно?　

А ведь всякий раз, когда что-то случалось, графиня была рядом. Даже когда исчез тот документ с кровью Валантена, и то графиня была неподалеку. История с тем документом не имела последствий и уже забылась, но — зачем она была?　

И ведь графиня не приближалась к ее лошадям, она сразу уехала. И Тьяна, кажется, не упоминала в разговоре с графиней, где остановилась. И дар графини, если он и есть, заглушен, раз она пользуется специальными средствами.　

Нет, все же не хотелось Тьяне подозревать в таком злодействе графиню Каридан. И так хотелось поговорить с Хойром. А еще — с тетей Эллой. Пусть бы даже они не стали давать советы, просто высказать им свои сомнения, разложить по полочкам, а они бы поняли, о чем речь. А палец под кольцом Айноры, единственным, оставленным на руке, опять зачесался. А ее изумруд… хватит уже его прятать.

Она — жена Валантена Айда.　

Тьяна сняла с шеи шнурок, а догадливая Эль тут же протянула ей ножнички. Вот, наконец, кольца снова на руке.　

— Амулетами можно пользоваться, и не имея дара, — задумчиво сказала Тьяна, — а чтобы делать амулеты, можно на время перестать пить глушащее зелье.　

И зачем сказала?..　

— Так и есть, — тут же согласилась Эль, — ты про ту добрейшую леди, которую мы встретили в кондитерской?　

— Понимаешь, чтобы ее внук мог наследовать Нивер, у нас с Валантеном не должно быть сыновей, должны куда-то деться два кузена герцога, и самое главное, что такое наследование должен разрешить король. Слишком сложно. У ребенка Уны чересчур мало шансов на герцогство, чтобы в чем-то подозревать графиню.　

— А ты подозреваешь?　

— Нет. Я пошутила. Помоги мне с платьем, — попросила она, — сил нет больше валяться, — и еще раз поднесла к лицу мешочек с травами.　

Тонкий, знакомый, приятный запах. Из детства. Все будет хорошо…　

Командира стражников она обнаружила во внутреннем дворе, он любезничал с молоденькой помощницей кухарки, присматривая, как поодаль тренируются его подчиненные, треть всего отряда.

Здоровые, крепкие мужчины, как на подбор. Однако недавно они позволили ей погибнуть… то есть, позволили бы, будь она в карете.　

При виде леди полусотник посерьезнел, подобрался, девушка сразу убежала.　

— Миледи, счастлив, что вы поправляетесь.　

— Меня это тоже радует, эсс. Скажите, мы встречались в Нивере? Почему я не помню вас?　

Тот еще больше вытянулся.　

— Я командую охраной Гарратенской резиденции его милости, миледи, и крайне редко бываю в Нивере.

Меня не сочли нужным вам представить, но я видел вас издали. Если у вас есть сомнения, его светлость граф Скаррат может подтвердить мою личность.　

Тьяна кивнула, принимая к сведению.　

— Объясните мне, эсс, почему мы… то есть вы направились тогда в Скаратсолл, ведь об этом не было речи? Почему вы удлинили путь до Нивера таким образом?