— Какой ужас. Но герцогиня все равно ты, Овертина. Только ты можешь решать некоторые вещи.　

— Не преувеличивай мою роль, она давно самая скромная.　

Повернувшись и подхватив подол, Тьяна почти бегом побежала прочь, и даже не сразу услышала:　

— Тин! Тин, не уходите! Куда же вы, Тин? — леди Уна выскочила из-за поворота, — я всюду ищу вас, Тин! Вы просто должны попрощаться с Арнелой! — она стремительно подошла, схватила Тьяну за руки, — ну, Тин.

Что с вами, отчего вы такая бледная?　

— Уна, мне нужно уйти, — быстро сказала Тьяна, — прошу вас, извинитесь за меня перед графиней.　

— Но, Тин! Что вы? Несколько минут, и все! — и она помахала кому-то рукой.　

Тьяна обернулась, и увидела, что герцогиня и графиня вышли из беседки и теперь стоят на краю тропинки и смотрят на них. Уйти сейчас было бы вопиющей невежливостью.　

Они с Уной подошли.　

— Арнела! — Уна бесцеремонно повисла на шее графини, — как мне жаль. Надеюсь, скоро увидимся. Только не в Кандрии, конечно, туда я не хочу! Приезжайте к нам опять!　

— Уна, вы не должны так говорить! — строго одернула ее леди Оверлина, имея ввиду, вероятно, нежелание ехать в Кандрию.　

— Непременно, сердце мое, непременно, — ответно обняла девушку графиня Арнела, и повернулась к Тьяне, — можно вас на пару слов, моя дорогая, — проворковала она, подхватывая Тьяну под локоть.　

Они отошли на несколько шагов.　

— Вы испытываете ко мне нечто вроде омерзения, да, моя дорогая? — спросила та тихо, с таким же ласковым выражением лица.　

— Не стану отрицать, — согласилась Тьяна.　

— Тогда подумайте вот о чем: очень многие уже испытывают то же самое и к вам. И вряд ли вы выйдете замуж, после того как разведетесь с лордом Айдом. так что лучше уж. на самом деле, рожайте детей.

Неважно, какие они получатся, с шерстью или без. И слава жены чудовища теперь навеки с вами, вы поняли, Тин, душа моя?　

— Доброй дороги, Арнела, — сказала Тьяна резко, — и желаю вам всяческого счастья. Всяческого!　

— Надеюсь, так и будет! — графиня рассмеялась, — благодарю! — и она быстро пошла к остальным.　

К леди Овертине и Уне уже приближались герцог, лорд Верк, и другие, лорд Нилан тоже…　

Тьяна повторила про себя то, что она сказала графине, и взглянула на запястье. Шнурок остался на своем месте, но уже без узелка посередине. Она, получается, только что наложила заклятье? Пусть результат его — всего лишь прыщ на носу. Но…　

Тьяна невольно улыбнулась. Раскаяния она почему-то не ощущала. Ну вот совсем. Она даже была бы не против, чтобы у графини вскочил на носу не один, а два прыщика. И в то же время то, что наговорила графиня сначала герцогине, а потом и ей, уже не казалось настолько обидным.　

Хойр, как будто, предвидел все это заранее. Может, действительно — предвидел?..　

Она помахала рукой Уне и пошла вглубь парка.　

Незадолго до этого колдун заприметил на той же дорожке леди Фан, и тоже выбежал, помахал ей. Точно так же, как Тьяна до этого, она прошлась с ним до беседки, и удивленно посмотрела на то, что лежало на столе.　

— Небольшие профессиональные опыты, миледи. — пояснил он, — когда выдается свободное время, я решаю такого рода задачки. Знаете ли, старое заклятье переложить несколько по-новому и привязать к нетрадиционному артефакту.　

— Мне трудно оценить, к сожалению, да и просто понять, если на то пошло, — заметила леди Фан, — но верю, что это очень интересно.　

— Я сейчас объясню, миледи. Последнее время я мучил одно заклятье, или оно мучило меня, скорее.　

Наложение прыщей, точнее, чирьев, они получаются весьма болезненные. Изначально простое заклятье, но и своеобразное в то же время, и его в том виде было невозможно привязать к артефакту. Но не буду утомлять вас. Скажу лишь, что у меня получился интересный результат, и привязка к артефакту тоже.　

— Чрезвычайно рада за вас, эсс, — вежливо отозвалась леди Фан.　

— Ээээ… да, благодарю. А тут как раз, буквально только что, его милость герцог вызвал меня и дал задание, для которого это заклятье случайно очень подошло. Вам, конечно, стоит знать. Дело в том, что лорд Айд сообщил герцогу о досадном происшествии, которое случилось ночью между ним, леди Айд и графиней Корет…　

При последних словах леди Фан, до этого слушавшая рассеянно, повернулась к Хойру и вся обратилась в слух. Колдун довольно кратко объяснил, что случилось, закончив так:　

— Ну и, его милость поручил мне решить эту проблему как-нибудь изящно. А изящные решения обычно получаются не за пять минут обдумывания, миледи. Так что я взял то, что было под рукой, оно, к счастью, подходит почти идеально.　

— О, Пламя Всезнающее, — в негодовании воскликнула леди Фан, которую уже не интересовали никакие изящные решения, — задушить мало… о, простите, эсс. Я несдержанна.　

Колдун взглянул на кольцо на своей руке, и удовлетворенно кивнул:　

— А вот и сигнал. Леди Айд использовала заклятье, хотя перед этим категорически отказалась. Вот вам и изящное решение, миледи.　

— Погодите, — спохватилась леди Фан, — какая проблема, какое решение? Тьяна и заклятье — как это понимать?!　

— Все просто, миледи, — развел руками колдун, — нам бы хотелось, чтобы графиня сдержала свои пагубные порывы эээ… делиться всякими измышлениями насчет леди Айд, например.　

— Клеветать не нее?!　

— Именно. Но задушить — это осложнит наши отношения с Лиром. вы же понимаете. А чирий на лице, или еще где-нибудь — это приемлемо. Теперь всякий раз, когда графиня скажет что-то в этом смысле о леди

Айд, появится эээ… прыщик. Она быстро поймет, что к чему, я полагаю.　

Леди Фан только шумно вздохнула, и не нашлась, что сказать. Но продолжала сверлить Хойра недовольным взглядом.　

— Его милость вызвался сам применить заклятье, — продолжал Хойр, — но в этом случае привязка к обстоятельствам могла бы быть неточной. То есть, заклятье могло бы срабатывать не совсем в те моменты, которые нужны. Между тем мы давно знаем, что за су… своеобразная особа эта графиня, я хотел сказать, миледи. И она непременно перед отъездом нашла бы возможность эээ… разозлить леди Айд, я хотел сказать. Что и случилось, разумеется. Вот и все.　

— О, Пламя Всевидящее, — пробормотала леди Фан, — я начинаю бояться колдунов.　

— Не стоит, — поспешно возразил Хойр, грустно глядя на нее, — таких, как я — мало, мы дорого стоим, связаны множеством ограничений и никому не причиняем зла. Прыщик за дурной язык всего лишь справедливое возмездие, вы не находите?　

— Но почему Тьяну не предупредили насчет этой особы?　

— Она здесь по заданию Лирского двора, миледи. За леди Айд пока что нет ничего такого, что следовало бы скрывать. У графини наверняка есть артефакты, которые сработали бы на скрытность или на злой умысел, или на простое неудовольствие. Так что, все получилось наилучшим образом, миледи. И я вас уверяю, что на этом все, больше вашей племяннице не выпадет ничего подобного. К тому же, ее　 отношения с лордом Айдом… он настроен защищать ее решительно от всего, миледи. Он дорожит ею необычайно. Как и мы все, кстати.　

— А леди Уна?..　

— Она ребенок, миледи. Добрый и непосредственный. Конечно, она не знала. Но их общение ограничивают на самом деле, миледи.　

— А лорд Валантен?!　

— Он-то и вовсе в стороне, конечно…　

— О, Пламя! — вздохнула леди Фан, упала на лавку возле стола и расхохоталась.　

Она смеялась, пытаясь успокоиться, в конце концов закрыла лицо руками, но Хойр разглядел мелькнувшие на ее глазах слезы. Истерика, просто легкая истерика уставшей женщины.　

Он сделал пасс руками, снимая напряжение, почти неуловимо погладил ее по плечам, и, наконец, взял за руку.　

— Миледи. Все хорошо, миледи.　

Она задышала глубже, опустила руки, посмотрела на него.　

— Да, конечно, эсс Хойр. Простите.　

— Я вами восхищаюсь, миледи, — сказал он тихо.　

— Ах, бросьте.　

— Я передал вашу просьбу о встрече лорду Валантену. Он согласился. Вас известят.