Двое парней и две девушки, наблюдавшие за этим лэндингом с квадратного мостика, поднятого над пирсами на высоту полтора человеческих роста, тоже выдохнули – совершенно независимо от Зирки. Один из парней – плотно сложенный таитянин или, сильно загорелый спано-креол, быстро сбежал по лесенке вниз, спрыгнул в лодку, похожую на круглое пластиковое корыто и подрулил к остановившейся флайке в тот момент, когда Чинкл откинул верхнюю фронтальную секцию гондолы.

– Aloha, док Кватро! Что, движок сдох?

– Iaorana, Спарк. Нет, все ОК, просто моя vahine немного занервничала… Зирка, это Спарк. Спарк, это Зирка… Алло, Зирка, проснись, ты все прекрасно сделала.

– Maeva oe, Зирка, – сказал Спарк. – У тебя нормальный лэндинг, но, по-моему, ты не привыкла к ограниченной дистанции до стенки. Тебе лучше заходить вдоль берега. Пробег не ограничен. Потом развернулась, и едешь по воде до причала. Прикинь?

– Да, Спарк… Наверное, так было бы правильнее.

– Правильнее тебе принять рюмку самогонки, от нервного стресса. Сейчас мы это устроим… Хэй! Акела! Тут девушка жаждет домашнего абсента!

– Будет абсент! – Отозвался худощавый англо-креол с мостика. – Буксируй её сюда.

– Я над этим работаю! – И Спарк набросил лассо-боло на опору крыла флайки…

…

…Зирка, не вполне осознанно схватила протянутую Акелой миниатюрную чашечку абсента – «зеленухи» и проглотила 70-градусный напиток залпом, «по-сайберски». Компания, устроившаяся на пирсе, в беседке (которую можно было смело назвать гостиной) захлопала в ладоши в знак одобрения. Санди, смотревшаяся в своем ярком комбинезоне-фартуке «ere-style» англо-креольской девчонкой-подростком, протянула польке стакан манго-джуса и прокомментировала:

– Пилотажный стресс успешно снят.

– Kurewska robota… – выдохнула Зирка на своем родном языке.

– Когда тебе успели рассказать про робот-A? – удивилась Келли, не поднимая головы, удобно лежащей на коленях у Спарка. Она была одета только в юбочку-пояс с яркими ленточками, и выглядела, как островная папуаска (а не как североамериканская афро-мулатка с городских окраин, каковой она являлась по происхождению). Четверо детей немного меньше года от роду, два мальчика и две девочки, с одинаково шоколадной кожей и одинаковыми волнистыми угольно-черными волосами бессистемно (как это и полагается в таком возрасте) возились около Келли на широкой циновке в окружении пластиковых артефактов (по тем или иным причинам назначенных игрушками).

Несколько секунд Зирка созерцала эту картину, а потом переспросила:

– Про робот-A?

– Про тот робот, – пояснила афро-мулатка, – который купила Танаале, vahine Баикевы Иннилоо, на конверсионной ярмарке в Паго-Паго на Самоа.

– Хэй, Келли, – весело отозвался Кватро Чинкл, – вообще-то Зирка сказала «Kurewska robota». Это не имеет отношения к роботам, это «De puta madre», только по-польски.

– Да? Черт! А мне послышалось «How’re with Ki robot-A».

– Уж купила, так купила, – проворчал Спарк.

– А что такого? – Вмешался Акела, – Отличный робот для такой гуманной цены!

– Четверть миллиона фунтов это не очень гуманная цена, – возразила Санди.

– Нет, очень гуманная. По каталогу новый «Robot-A» стоит в дюжину раз дороже…

– Стоил! – Перебила Келли. – Двадцать лет назад! На хрен Оохаре и Уфале эта чертова фабрика стеклопластиковых авиабомб, которая жрет пять тонн материала в час?!

Кватро Чинкл сделал один глоточек «домашнего абсента» из рюмки, запил большим глотком какао из кружки и поинтересовался:

– Ребята, о чем вообще речь?

– Так, я объясняю, – начала Санди, – ты знаешь семейную мастерскую Оохаре Каано и Уфале Пиакари. Маленькие серии лодок и реставрация старых военных самолетиков полимерной интрузией с перестройкой в авиетки. Плюс флайки «Eretro-XF», это у них общий бизнес с нами, поскольку концепт-проект наш, и мы купили блоп-фаббер…

– Ты так издалека начинаешь, – заметил Спарк.

– А иначе будет непонятно, – ответила она. – В конце зимы Факир Слай купил в Папуа трофейные Ki-27, два десятка, законсервированные с 1940-го года, и продал их Оохаре.

– Очень дешево, кстати, – вставил Акела.

– С этим, милый, никто не спорит. Дешево, в отличном состоянии и, переделанные под авиетки, они так хорошо пошли на маркете, что раз, и закончились. А Оохаре и Уфале разрекламировали их по «Amigator-TV» так, что заказчики звонят: типа, хотим. И вот получается необходимость делать такие Ki-27 уже не из трофеев, а полностью самим.

– Это настолько хороший самолет? – Спросила Зирка.

– Ага, – Акела кивнул, – простая машинка, классика, 7 метров в длину, 11 в размахе, с неубирающимися шасси, одномоторная, винтовая, полмегаватта, скорость 250 узлов. Ребята прикидывали, где взять ещё корпуса. А Танаале Иннилоо как раз оказалась на конверсионной ярмарке в Паго-Паго, и некий hombre уговорил её взять «Robot-A»…

– Модель 04-го года! – Перебила Келли. – Военный стеклопласт-автомат, древний, как окаменевшее говно динозавра. За четверть млн. фунтов. Fuck!!!

– У Танаале была такая свободная сумма? – Удивился Кватро Чинкл.

– Она стрельнула у нас, – сказал Спарк. – Прикинь, док Кватро, она звонит и говорит: срочно надо триста кило фунтиков для бизнеса Оохаре. А у нас, как бы, есть.

– Почему триста, а не двести пятьдесят? – Спросил математик.

Акела поднял руки, призывая всех не мешать последовательному изложению темы.

– Триста потому, док, что этот hombre слил ей в придачу к этому роботу триста тонн уцененного материала. 17 сантимов за кило это впятеро ниже обычной цены, но если материалу осталась неделя срока годности, то он может стоить даже вдесятеро ниже. Танаале толковая девчонка, она бы не взяла материал на грани фола, но тот hombre, он хитрый парень. Он предложил бесплатно сделать прогу для штамповки Ki-27 на этом роботе, чтобы сразу утилизировать материал. Плюс экспресс-доставка дирижаблем и плюс огромный тентовый ангар. Тоже бесплатно. И Танаале с ним ударила по рукам.

– Хм… – Буркнул Чинкл. – А где в это время был Оохаре?

– На Раиатеа, – ответила Келли. – Он с Уфале и с мелким полетел на Hauoli-te-vai. Это важный праздник для тех, у кого первый год первому ребенку. А на хозяйстве остался Баикева Иннилоо, его vahine Танаале и трое юниоров Упаики – Эланг, Окедо и Тиви.

– Короче, – продолжила Санди. – Они все это пустили в дело. Вжик! Шестьсот готовых корпусных комплектов Ki-27. Вы на подлете наблюдали огромный тентовый ангар на песчаной косе? Так вот, он плотно забит фюзеляжами и крыльями. Осталось поставить движки, механотронику и авионику. А заказы пока только на сорок этих флаек. Упс.

Математик покивал головой в знак понимания масштаба экономической проблемы.

– Острая диспропорция производства комплектующих. И что теперь?

– Ну, – Акела пожал плечами, – Теперь широкий фронт работ. Укомплектовать и вдуть кому-нибудь эту прорву Ki-27, и ещё загрузить древний «Robot-A» чем-то дельным…

– Помочь? – Лаконично спросил Чинкл.

– Ага. Бонусы и все такое обещаем. – Акела закурил сигарету, повернулся к Санди и ласково спросил, – прекрасная Панда, тебе не кажется, что наш сын ещё не настолько уверенно ходит, чтобы вот так гулять по краю пирса?

– Во-первых, – ответила она, – нельзя мешать ребенку играть, если игра не грозит ему крупными неприятностями. Так говорит док Рау. Док Джерри считает иначе, но он с Абинэ прилетит ещё не скоро. А во-вторых, я смотрю за реакцией Келли.

– Это почему ты смотришь за моей реакцией? – Поинтересовалась та.

– У тебя рефлекс на риск. Твоя прошлая профессия с укатыванием чьих-то тачек…

– Ну, ты засранка! Профессия, блин! Будто ты тогда шила плюшевых зайчиков!