– Ещё, – заметила Элеа, – это робот-буксировщик для рафта, доски или водных лыж.

Дьявол Харри одним глотком расправился с остатками кофе и утвердительно кивнул.

– Все верно! Когда DoDi получил эту роботизированную функцию, его развитие до многоцелевой морской мины просто напрашивалось. Ему не хватало только боевого элемента весом до центнера. Насколько я понимаю, эти БЭ делаются четырех видов. Первый вид: традиционное взрывное устройство. Полцентнера хелекса это как тонна тротила, втрое больше, чем у простой тяжелой торпеды. Второй вид БЭ это кассетная глубинная бомба. Два десятка роботов-липучек. Если хоть один прилипнет к корпусу субмарины и взорвется, то мне жаль парней, которые внутри. Третий вид: контейнер с реактивным снарядом. Здесь возможны подвиды, предназначенные для поражения надводных кораблей, летательных аппаратов или береговых сооружений. Последний, четвертый вид БЭ… Или последний из точно известных… Это дроны. «Lego-fireball» способна нести несколько мелких диверсионно-разведывательных дронов, либо один ударный дрон класса «Glip», или «крикет», или «Wabi», или «майский жук».

– «Майский жук»? – Переспросила она. – Та флайка, похожая на бесхвостую стрекозу с двумя пропеллерами, с которой уже два месяца балуются Бэмби и Фрутти?

– Ребята, – уточнил Ходжес, – балуются с пилотируемой учебной машиной. А я сейчас говорю про дрон, применяемый против живой силы и лёгкой бронетехники. На Гадесе «майские жуки» расстреляли девять сотен марокканских морпехов. Судя по тому, что нашлось в открытых источниках, эти дроны просто маневрировали на малой высоте и прицельно расстреливали людей, пока не убили всех. Марокканцам не повезло: у них имелись только «Стингеры», абсолютно неэффективные против ЛА со сверхвысокой маневренностью. Дроны «Wabi» тоже хорошо работают по пехоте, но они не годятся против морских целей, а «майские жуки» могут незаметно подкрасться и расстрелять уязвимые точки, например, эсминца. Хотя для работы по коробкам с воздуха больше подходят «крикеты». Эти машины получили хорошие рекомендации на Манчжурской морской войне. А «Glip», это сверхлегкие авиа-перехватчики. Они, конечно, не могут соперничать с настоящими истребителями, такими как «FG-35», но противолодочный самолет для них простая добыча. Представь теперь, что каждый противолодочный самолет придется защищать эскортом из пары истребителей. Это такой геморрой, что лучше даже не начинать. А без противолодочных самолетов невозможно бороться с мпулуанскими малыми субмаринами – минными заградителями.

Элеа Флегг сделала строгое лицо и постучала пальцем по столу.

– Ты темнишь, Дьявол Харри. Какие ещё малые минные заградители?

– Это элементарно, рыбка-красотка! У мины «Lego-fireball» малый запас хода, её надо доставить на оперативное пятно. Для этого есть подлодки размером с малый траулер, скрытно перевозящие два десятка «Lego-fireball», по десять штук на консолях левого и правого борта. Это старый японский метод, так в 1940-х работали подлодки – минные заградители типа «Koryu-M-Kanamono», я это проходил ещё в академии в Штатах.

Капитан Ходжес замолчал и в шутку козырнул, давая понять что «технический рапорт завершен». Элеа Флегг вытащила из пачки сигарету и покрутила в пальцах.

– Ага… А название «Lego-fireball», это от детского конструктора LEGO? Типа, мы из кусочков-модулей собираем любую фигню, какую захотим?

– Одни говорят, так, – ответил он, – другие говорят, что от имени очень авторитетного бенинского бога. На Атлантике его зовут Papa-Legba, а на Конго – Papa-Lego.

– …И, – продолжила Элеа, – эти бродячие мины – главное оружие. Так, Харри?

– Нет. Это один представитель основного типа ударных единиц, которые включены в боевую инфосеть воздушно-морской группировки. Это как атакующий пчелиный рой. Основное оружие – не единичная пчела, а невидимое поле химических, акустических и визуальных сигналов. В зависимости от выбранной стратегии и от обстановки сеть то рассредоточивает ударные единицы, то концентрирует их на выбранных целях.

– Тогда, Харри, главное оружие – это мозговой центр сети. Теперь верно?

– Опять не так. В атакующем рое нет главной пчелы. В боевой сети нет центра. Кто-то издалека сообщил рою стратегию, и рой её отрабатывает. А инфосеть это виртуальный объект, это обмен сигналами, с помощью которых единицы согласуют свои действия.

– Чертовски интересно… Просто фантастика… Жаль, что это для войны.

– Ну, всё не так плохо. Это применяются и в мирных целях. Ты не задумывалась, что в океанской контрольно-спасательной службе похожая инфосеть? А недавно док Фрэдди Макграт рассказывал по TV о роботах для астероидов и для спутников Марса. Роботы формируют локальную инфосеть для геологоразведки и строительства. Позитивно, а?

– Ну… Это обнадеживает. А чем, по-твоему, закончится Конго-Турецкий конфликт?

Дьявол Харри крутанул на столе пустую чашечку кофе, как волчок, и поймал её рукой, когда она попыталась ускользнуть со стола. Потом пожал плечами и ответил:

– Ничем. Турки и конголезцы погоняют боевую технику взад-вперед по морю. Там нет веских причин воевать. Никто ни у кого ничего не отнял. Греки продали свой остров и заключили оборонительный договор. Имели право. Конго-лига выполняет этот договор. Турция, в принципе, против, а Конго-лига, в принципе, угрожает блокадой. Но и тем, и другим выгоднее все решить мирно. А вот марокканцы влипли. Я бы даже сказал: их специально подставили по-крупному. Тут какая-то политика, а какая – чёрт его знает.

---------------------------------------------

…

=======================================

Остров Агалега – этническая автономная территория, лежащая в 550 милях севернее основного Маврикия – напоминает довольно толстую симпатичную змею длиной примерно 20 километров, лениво ползущую на юго-восток. Это милое существо, в отличие от обычных змей, имеет ярко выраженную изящную шею, которая с чисто практической позиции представляет собой узкую мель в проливе между северным «хвостом» и южной «головой». Опять же, практически, Агалега – это равнинный, заросший зеленью двойной островок, площадью около 30 квадратных километров, населённый маленьким (всего 300 человек), гордым, спокойным и дружелюбным креольским этносом «Agaleen», который занимается (в свободное от отдыха время) рыболовством и кокосовыми плантациями. Туземцы любят туристов, но не любят туристические фирмы, пытающиеся поменять местный спокойный стиль жизни.

Политехнический Центр Морских Ресурсов, созданный полгода назад университетами Маврикия, Сейшелов, Мадагаскара и Терра-Илои (Северный Чагос) располагался на практически ненаселенном южном фрагменте Агалега. Директорат Центра ничего не собирался менять, а мягко и ненавязчиво встроил в ландшафт острова свой кампус и учебно-исследовательскую лабораторию. ПЦМР не доставлял агалегцами абсолютно никаких неприятностей и, как следствие, воспринимался ими полностью позитивно. Правда, в западных mass-media циркулировали слухи, что ПЦМР является креатурой Антарктического газового консорциума и Академии ВВМФ Мпулу, но мало ли что болтают в прессе? Ну, даже если и так (рассуждали агалегцы) то что из этого, а?

Разумеется, при кампусе был небольшой отель, а при отеле – таверна. Она занимала просторный балкон, а точнее – платформу, примыкающую одной стороной к корпусу отеля, а другой стороной опирающуюся на тонкие колонны, установленные прямо на мелководье. В эту таверну Доннел Данбар привел Желева и Эппл Лек этим вечером. Болгарский биофизик и таиландка-киви успели занять подходящий studio-apartment, отдохнуть и привести себя в порядок после феерического перелета.

Они втроем вышли под куполообразный навес, Данбар окинул взглядом свободные и занятые столики и внезапно хлопнул в ладоши.