– Хэй, бро, к вопросу о провале сквозь небо. Мы на прошлой неделе купили KIT-комплекты и собрали две флайки той модели, про которую ты черкнул Рону. Нам понравилась цена, и простота сборки. Но… Ты уверен, что на этом можно летать?

– Вы про ту крышу для сарая? – спросила Пума.

– Планеры с такой конфигурацией, – сказал Марвин, – летают с 1950-х годов, А такая электромоторная модель «Flying-Squirrel» производится в разных версиях уже 20 лет.

– Ну… – Пума задумалась, – я, конечно, не авиа-инженер, но это не очень похоже на белку-летягу, и слишком похоже на крышу для сарая.

– Нет, это похоже на черепаху! – Возразила Екико.

– Квадратных черепах не бывает, – отрезала Пума.

– Теперь – бывает! Представь: черепаха решила стать белкой летягой и…

– Я не курю столько ганджубаса, чтобы это представить, нет!

– Это все предрассудки, – констатировал мастер-пилот, – Рон, давай я взлечу?

– Что? Сейчас, в такой дождь, и на такой херне?

– Ребята, это не херня, а «Flying-Squirrel», а вот дождь как раз херня!

– Значит, так, – сказал экс-коммандос. – Я позвоню Штаубе, и узнаю его мнение.

– Герхарду Штаубе? – Уточнил Марвин, – ты с ним хорошо знаком?

– Мы дружим семьями, да, – пояснила Пума.

Рон тем временем уже поднес трубку к уху.

– Aloha, Герх. Я тебя не оторвал от… Ясно. У меня короткий вопрос. Ты знаешь такую машинку: «Flying-Squirrel»?.. И что?.. Вот как? А на вид не скажешь… Наш новый партнер решил выполнить тест-драйв на этой штуке, а сейчас дождь… Видимость 300 метров, ветер 5 метров в секунду… Поплавковая… Волна в заливе около полметра… Думаешь, нормально?.. А дождь?.. Я понял. Mauru-roa oe.

– Что сказал Герх? – Спросила Пума.

– Сказал, что Сиггэ прав. Только надо ещё раз проверить механику перед вылетом.

– Я всегда проверяю, – сообщил Марвин. – Так ты разрешаешь тестовый круг?

– Разрешаю, – со вздохом сказал экс-коммандос.

…

… Четырехугольная пластиковая флайка на двух надувных поплавках прокатилась по воде, подпрыгнула и начала лениво набирать высоту. Пятерка партнеров «Te-Ke Toys» следила за её полетом со смотрового мостика на крыше командного пункта, под стеклянным колпаком.

– Этот парень просто монстр, – заметил Ринго.

– То, что надо, – высказалась Екико.

– Мне он сразу понравился, – сообщил Рон.

– Больше всего он понравился мне, – уточнила Йи.

– Ну, ещё бы! – Рон потрепал её по затылку.

– Как ты его склеила? – Напрямик поинтересовалась Пума.

– Очень просто. Он сидел грустный около разбитого самолета в середине болота Эсколкуар. Я увезла его домой и накормила. Это самый правильный способ, чтобы мужчина остался у тебя жить. Надо только увеличить мой коттедж. Мы придумали способ, как. Сегодня купим всякие штуки и сделаем. Сиггэ сказал: это быстро.

Екико удивленно присвистнула.

– Вы что, вот так сразу будете вместе жить?

– Да, – ответила татутату. – Зачем Сиггэ жить в другом месте, если у меня хорошо?

– Ого! – Воскликнул Ринго, продолжая наблюдать за полетом Марвина. – Этот монстр уговорил тебя перестроить твой чисто-традиционный коттедж? Как ему удалось?

– Если мужчина очень нравится, – ответила она, – то ему иногда уступаешь.

Мастер-пилот завершил тестовый круг на высоте сто метров и безупречно посадил «Facetmobile-Q» на воду, подогнав его точно в просвет между парными пирсами командного пункта. Пума талантливо имитировала звук полета толстого шмеля, и торжественно объявила:

– Я начинаю верить, что он научит эту мансарду от сарая нырять.

– Черепаху, – сказала Екико. – Главное, чтобы он научил её ещё и выныривать.

– Эти фокусы я разрешу только в беспилотном режиме, – сообщил Рон. – Пока я не удостоверюсь, что все трижды ОК, нырять с пилотом эта херня не будет.

На смотровой мостик ввалился Марвин в насквозь мокрой униформе.

– …Короче, так. Мне понадобится маленький ангар, кое-какая механизация и трое толковых ребят, которые имели дело с мото-техникой. Ровно через месяц я покажу работающий беспилотный прототип. И ещё мне нужно кое-какое дополнительное оборудование и электроника для обучения тех пилотов, которые без школьного образования. Я знаю, где что купить, если всех устроит смета.

– Бро, – произнесла Пума, – я от тебя балдею, да!

…

=======================================

Атолл Фангатауфа расположен менее, чем в двадцати милях к югу от Муруроа и представляет невысокий, частично погружающийся на приливе рифовый барьер, имеющий форму кривого квадрата со стороной 3 мили. Значимыми участками суши являются верхушка восточной стены барьера – плоский мол 150 метров шириной и пятисотметровый островок Тауфа в северо-западном углу. Этот островок похож на толстый серп Луны, начавшей убывать. Центр островка покрыт маленькой рощей панданусов, а большая часть представляет собой пляж из неправдоподобно-белого кораллового песка. С восточной части пляжа, обращенной к лагуне, открывается великолепный вид на Мэйн-Гейт – узкий судоходный канал, рассекающий северный барьер атолла. В сотне метров от пляжа, в лагуне, на глубине человеческого роста находится маленькое плато с изумительным ландшафтом из живых кораллов.

Никто не знает, то ли лагуна Тауфа всегда была так богата экзотической подводной жизнью, то ли это отдаленные последствие мутагенного действия двухсот ядерных взрывов, проведенных тут ВС Франции в 1966-68 годах по программе «Canopus». Нынешний проект «Caravella» практически не затронул островок. Алюминиевые платформы – фундаменты на ножках и размещенная на них инфраструктура: АЭС, аэродром, морской терминал и бытовые модули, были построены в лагуне вдоль восточного барьера 20 лет назад, когда здесь работала каторжная тюрьма, а позже – опорный пункт морского патруля. Островок Тауфа использовался для размещения контрактного персонала и в те послереволюционные времена, и теперь, в проекте «Caravella», когда возникла необходимость в достройке инфраструктуры.

Ранним вечером, как обычно после основной смены, примерно полсотни здешних контрактников из почти двух сотен собрались на восточном пляже островка, чтобы понырять, поймать и приготовить что-нибудь вкусное, перекусить, поболтать за чаем, поиграть в мяч, поплясать, короче, с толком побездельничать в хорошей компании. Большинство персонала составляли разнорабочие-конголезцы, бежавшие с родины в конце апреля под влиянием слухов о зверствах армии зулу, вторгшейся в северо-восточное Конго. Каким образом они добрались до Туамоту (практически, на противоположную точку Земного шара) без гроша в кармане, без представления о географии и без знания языка – не вполне понятно. Скорее всего, сыграла роль африканская воля к жизни во что бы то ни стало. Так или иначе, эти молодые люди угодили в меганезийский фильтрационный лагерь, были признаны «допустимыми хабитантами», и получили временную работу на Фангатауфа (где, вследствие сжатия графика «Каравеллы», возник дефицит рабочих рук)… Деревенские конголезцы из глубинки на современном постиндустриальном объекте – этим сможет управлять не каждый менеджер. Тут пригодился африканский опыт инженера Оскэ Этено и особые знания его vahine Флер Хок-Карпини. Оскэ, Флер и двое французов – Гастон Дюги и Доминика Лескамп – входили в немногочисленную высококвалифицированную часть контрактного персонала. А примерно через час им предстояло принять пополнение из двоих тиморцев: Эсао и Стэли Дарэ, операторов мобильно-погрузочных машин…

Гастон выразил определенные сомнения в достаточности 100-дневных курсов соц-тиморской школы рабочей молодежи для выполнения подобной работы на таком ответственном объекте и сейчас выслушивал возражения инженера Этено.