Большая часть «простых слов» из маленького динамика были явно из языка, на котором буньипы общались между собой, но иногда встречались испанские и английские слова и выражения. А видеоряд на маленьком экране действительно оказался очень понятным.
– Эти штучки нам подарили, – продолжил Йвви, – просто бросили сверху с флайки и можно было подбирать. Тут info и woki-toki. И удобно носить на поясе.
– Кто бросил? – Спросила Фэй Лани.
– Друзья, – ответил он.
– Друзья… – Задумчиво повторила китаянка, а Йвви говорил дальше.
– Мы узнали про Арафурскую войну и про Тихую Лусонскую войну, и что канаки не убивают людей атоота, а убивают неправильных людей, от которых проблемы.
– Атоота, это настоящее название вашего народа? – Уточнила она.
– Да. Есть люди атоота, и дйерева, и татутату, и йагмаг. Вы называете нас: буньипы. Можете называть, это теперь тоже настоящее название. А «Tokinfo» уже нашел такой lingua, который ты понимаешь. Послушай. А мы поплывем смотреть подводный лес.
Йвви соскользнул с катамарана в воду. Плюх. Остальные четверо буньипов как будто только этого и ждали. Плюх – плюх – плюх – плюх. Ну, вот. Пять черных фигурок уже движутся под поверхностью воды, кажущейся изумрудной из-за пронизывающих её до самого дна лучей яркого высоко стоящего солнца…
Фэй Лани засмотрелась на эту картину и только через минуту поняла, о чем говорил Йвви. Доля английских слов в саунд-трэке «Tokinfo» существенно выросла, и теперь тайваньская китаянка без проблем понимала, о чем говорит диктор.
– Прикольно, – заметил Пири, глядя на экран биомедицинского анализатора. – Ты так офигела, что у тебя пульс изменился и на нейрограмме всплески, как при оргазме.
– Издеваешься? – оОиженно спросила она.
– Просто юмор, – он улыбнулся и похлопал её по бедру. – Вообще многие офигевают, впервые с этим столкнувшись. А фокус такой же, как в любом дивайсе, управляемом биотоками. Трубка-краб ловит одну из частот биотоков, по которой можно определить реакцию на аудио-сигнал. Колебания биотоков зависят от того, какую долю слов ты понимаешь. Дальше процессор подбирает тот lingua-mix, который тебе годится.
– Это меганезийская разработка? – Поинтересовался Кэн Инхэ.
– Да. Такой скользящий транслятор придумали для радиообмена авиадиспетчеров и пилотов из разных языковых зон Биокеании. А это как бы побочное применение.
Младший лейтенант Фэй Лани прославилась редкой въедливостью, ещё будучи совсем юной курсанткой военного отделения мореходного училища в Гаосюне. Поставив цель выяснить какой-либо вопрос или решить какую-то задачу, Фэй упорно долбила своей умной головой все подозрительные точки, пока не добивалась результата. Вчера утром она решила уяснить для себя устройство меганезийской военной политики и теперь…
– Военное применение, – уточнила она. – Ведь это информационная диверсия. Трубки, настроенные на пропагандистскую TV-волну, разбрасываются на территории соседней страны и несколько племен туземцев подпадают под ваше влияние.
– Что дальше? – Поинтересовалась Гвэн Нахара.
– Ну… – Неуверенно произнесла Фэй Лани.
– Дальше они готовят вам плацдарм для вторжения на Лусон, – вмешался Кэн Инхэ.
– Подожди! – Фэй Лани толкнула его плечом. – Давай будем последовательны.
Пири похлопал в ладоши, демонстрируя свою поддержку.
– Верно, Фэй. Давайте сначала снимем с вас присоски, чтобы потом биомедицинская комиссия не пришла в ужас от вашего пульса, давления и нервного возбуждения.
– Хорошо, – тайванька кивнула. – Хотя я вполне спокойна. И у меня иная версия, чем у Кэна. Мне кажется, ваш генштаб не стремился захватить плацдарм на Лусоне. Цель другая: переманить несколько племен с Лусона на острова И-Ами, которые подставная фирма вашей разведки бесконфликтно купила у правительства Филиппин. На эту цель указывает агитационный блок, который я успела увидеть и услышать по «Tokinfo».
– Тогда, – заметил Тино Кабреро, снимая с нее сенсоры. – Это не диверсия и вообще не военная операция, а экономическая политика привлечения гуманитарного ресурса.
– Нет, это диверсия, – возразила она, – только многоходовая, в типично меганезийском стиле. Вы перетаскиваете к себе несколько тысяч туземцев, готовите из них коммандос, потом они возвращаются на родину и после гражданской войны там побеждает про-меганезийский режим. Так случилось в Западном Конго-Заире и в Новой Гвинее.
– Ну и что? – Спросила Гвэн. – Экспорт революций придумали более ста лет назад. Мы развили этот метод в соответствии с нормами нашей Хартии. Минимум гуманитарных потерь, минимум материальных издержек, максимум интегральной выгоды.
Линси Ли покачал левой ладонью влево – вправо.
– Фэй не совсем права, так, Гвэн? Вы ведь не будете использовать буньипов на войне. Буньипы это слишком ценный гуманитарный ресурс.
– Буньипы… – Произнесла суб-лейтенант Нахара, – очень здорово, что они есть.
– Верно, – поддержала Юн Чун. – Зачем рисковать этим удивительным малочисленным народом? Логичнее взять 300 филиппинских курсантов морской патрульной авиации, которые сейчас завершают годичную программу обучения в Меганезии на Палау.
– Все сходится, – произнес Кэн Инхэ. – Восточно-азиатский контингент NATO как раз временно вне игры, а собственная ПВО у Филиппин слабая. Так что эти курсанты на современных меганезийских флаерах за час нейтрализуют Манилу, а дальше – ясно.
– Да, – Фэй Лани кивнула. – Всё сходится. Как я не догадалась? Это блестяще! Взять с филиппинцев много денег за обучение их пилотов и руками этих пилотов сделать на Филиппинах колониальный дубль Алюминиевой революции. Потом поделить между канаками доходы от захваченных природных ресурсов. Хороший бизнес, да, Гвэн? Это почти так же честно, как помогать обеим сторонам китайско-японского конфликта.
Гвэн развела руками, артистично изображая легкое смущение.
– Извини Фэй, но для нас, канаков, это не хороший бизнес. Технически такой фокус с революцией на Филиппинах, вероятно, возможен. Но видишь ли, в чем проблема: для обычного хабитанта – филиппинца мы станем агрессорами и оккупантами. На фиг нам такой бизнес? Я тебе уже говорила: мы, канаки, предпочитаем дружить с соседями. С обычными хабитантами соседних стран. Это выгоднее, чем захват ресурсов. Дружба с соседями это огромный ресурс, в миллион раз больший, чем всё, что можно поднять из недр даже если копать до центра Земли… Короче, Фэй, давай-ка я налью тебе какао.
– Правильный канак, – многозначительно сообщила Юн Чун, – всегда может сползти с неудобной темы, перевести разговор на дружбу обычных людей и предложить своему оппоненту чашку какао вместо ответа на вопрос по существу.
Лвок хмыкнула и похлопала её по плечу.
– Юн, ты классно прикололась, но ты иногда слишком увлекаешься стереотипами.
– ещё один способ сползти с темы? – Ухидно спросила континентальная китаянка.
– Нет, – Лвок улыбнулась. – Наоборот это способ раскрыть тему. В наших школах на уроках экоистории используется игра «X-fenua». Есть планета или её часть. Есть ряд политических игроков с такими-то характеристиками. Задача: дать прогноз развития событий. Каждый пишет свой прогноз. Потом включается имитационная программа.
– Я думаю, – предположил Линси Ли, – что реальная политика гораздо сложнее, чем отношения в моделях для вашей школы. Для реальной политики пока не придумана имитационная программа, и нам будет никак не проверить прогнозы.
– Не придумана и не надо, – весело ответила Лвок, – обойдемся натурной моделью, в смысле, реальностью. События развиваются быстро. Ну, как? Играем?
– А призы победителям будут? – Поинтересовался Кэн Инхэ.
