…К причалу подошла шлюпка с марокканского фрегата «Захаби», на критский берег сошли две дюжины моряков, получивших поощрение в виде отпуска до вечера и, не подозревая, что здесь кто-либо понимает по-арабски, высказали вслух свое мнение о девушке, чей эротический танец они наблюдали, двигаясь к берегу. Мнение, в общем, сводилось к слову «sharmuta» и синонимам. И вдруг девушка ответила по-арабски с сильным акцентом, но вполне разборчиво: «Aktom ibnEn hinzIr nik-ummAk».

Возникла немая сцена. Один из греков постарше, оценив ситуацию, как потенциально опасную (у марокканцев за спинами висели штурмовые винтовки), спокойно сказал.

– Молодые люди, давайте не будем скандалить, иначе я вызову полицию.

– А никто не скандалит, нет, – заметил старший из негров, – просто учим языки. Эппл, объясни, что они сказали, и что ты сказала.

– Они, – с готовностью ответила киви-таиландка, – пять раз назвали меня шлюхой, а я ответила, что они дети свиньи и греб их мать.

– У! – Весело воскликнул другой негр. – Хорошо быть поли… поли…

– Полиглотом, – механически подсказал ему Желев.

– Да! – Обрадовался тот. – Хорошо уметь на любом языке назвать свинью свиньей.

– Что ты сказал? – Отозвался марокканский лейтенант.

– Я сказал: назвать свинью свиньей, – громко повторил негр, – свинью свиньей.

– Ты много на себя берешь, черный, – заметил тот.

– А ты, дерьмовый исламист, – вмешался Таши, – не разевай свою свиную пасть.

В этот момент, как и следовало ожидать, у марокканцев не выдержали нервы, и руки нескольких схватились за оружие. Именно этого и ждали негры и их друзья, смуглые европейцы (точнее – буры). Казалось, что пистолет-пулеметы, до этого спрятанные в одежде, сами прыгнули им в руки. Очереди из трех десятков стволов решили дело за секунды. Негры и буры стреляли, будто роботы-терминаторы из голливудского кино: абсолютно невозмутимо и очень точно. Марокканские моряки умерли, даже не успев понять, что происходит, и как с ними случилась такая ужасная несправедливость. На некоторых лицах, кажется, застыла гримаса глубокого удивления и обиды.

– Гуло, кнопку! – Невозмутимо распорядился старший негр.

– Да, босс, – ответил негр помоложе, вынул из кармана что-то вроде рации и нажал на пульте комбинацию кнопок. И вдалеке, рядом с зазубренным контуром острова Гадес, вспухли бесформенные белые столбы, как будто там произошли короткие извержения мощных гейзеров. ещё через пару минут до Сфакиона донесся глухой гром взрывов.

Марокканский фрегат и большой десантный корабль перестали существовать.

…

Доктор Тсветан Желев не страдал излишней впечатлительностью, но событие у причала городка Сфакион ввело его в легкий ступор. Нормальная реакция человека, на глазах у которого внезапно были расстреляны две дюжины молодых парней. Только что они разговаривали, двигались, дышали… А через несколько секунд превратились в нечто наподобие восковых кукол. Два далеких взрыва, уничтожившие марокканские боевые корабли, он отметил чисто механически, хотя понял, что случилось. А потом до него дошло, что Эппл Лек Росс энергично трясет его за плечо.

– Тсветан! Тсветан! Наверное, надо что-то делать.

– Извините, – вмешался подошедший молодой мужчина англо-саксонского типа, по-спортивному подтянутый, и одетый в свободные джинсы и куртку неброского цвета.

– Да? – Растерянно произнес болгарин.

– Вы Тсветан Желев, биофизик, верно? – Спросил парень.

– Э… Как вы догадались?

– Просто ваша дама назвала вас по имени, а имя редкое. Возможно, в Болгарии много Тсветанов, но не на остальной планете, – незнакомец улыбнулся. – Меня зовут Доннел Данбар. Знаете, мне кажется, отсюда лучше исчезнуть, и, желательно, побыстрее.

– Исчезнуть? – Переспросил Желев.

– Да, – Доннел кивнул и махнул рукой в сторону «свалки восковых кукол». – Такие вот события имеют тенденцию развиваться от плохого к худшему.

– Тсветан, – вмешалась Эппл Лек, – мне кажется, тут действительно плохо оставаться.

Желев кивнул, а затем, обратив внимание на невозмутимость Доннела, спросил.

– Вы военный?

– Я был военным пилотом. Сейчас «на гражданке». А на Крит я приехал отдохнуть и полетать над морем. У меня лёгкий самолет, и мне кажется, сейчас самое время им воспользоваться. В моей птичке найдется два свободных места. Никаких проблем.

– Самолет? – Переспросил Желев. – И куда вы летите? В Афины?

– Нет, во время войны там вряд ли работают любительские аэродромы. А скоро, как я подозреваю, не будут работать никакие.

– Во время войны? – Переспросил болгарин.

– Да. Вы знаете: Греция недавно объявила войну Турции. Я думал, это просто какая-то формальность, а оказывается, всё серьезно. И не только с Турцией, а ещё с Марокко. Вообще, опыт подсказывает: лучше не зависать в воюющей стране. У меня вариант получше: частный аэродром на нейтральном острове. Я договорюсь, чтобы нас там приняли. Владельцы аэродрома, это люди, которые понимают: война – не шутка.

– Эппл, что скажешь? – Спросил Желев, повернувшись к подруге.

– С тобой я не испугаюсь лететь, – ответила она, покрепче сжав его плечо.

…

За себя биофизик был уверен, что он не испугается. Ему не раз приходилось летать на легких самолетах. Ничего такого, если не считать болтанки. Но то, что оказалось легким самолетом Данбара… Не самолет, а 6-метровая торпеда с парой коротких, но широких крыльев по бокам у центра фюзеляжа и второй парой крыльев на хвосте. Этот жуткий аппарат мирно лежал на воде у пирса домашнего отеля. Прозрачный люк был открыт (welcome!). Внутри сквозь прозрачный верхний фрагмент фюзеляжа виднелось нечто наподобие надувных кресел. Одно – сзади, и одно, пилотское, впереди.

– Тесновато для троих, – честно признал Данбар, быстро, но без суеты, запихивая свою спортивную сумку, чемодан Желева и рюкзачок Эппл куда-то в дальний угол кабины.

– Матерь божья! – Выдохнул болгарин (который, хотя и был атеистом, но в некоторых случаях упоминал персонажей библии). – Что это за модель, Доннел?

– Продвинутая японская машина, – ответил тот, – самая современная версия. Вещь не особенно презентабельная, но быстрая, как ракета, провалиться мне, если вру.

– По-моему, – заметил Желев, рассматривая дюзы на корме, – это и есть ракета.

– Да, это реактивная модель, – подтвердил Данбар. – Всё готово, залезайте сначала вы, Тсветан, потом ваша дама. На заднем кресле хватит места для двоих.

– Это чертовски необычный самолет, – констатировал болгарский биофизик и, после недолгих колебаний, полез в крылатую торпеду. Следом туда залезла Эппл, и они с некоторым трудом впихнулись в надувное сидение меньше метра шириной. Данбар мгновенно занял пилотское кресло впереди и захлопнул прозрачный люк.

– Ну, погнали, – произнес он и что-то включил. Раздалось громкое гудение, и торпеда начала разгоняться, примерно (по ощущениям) как автомобиль, резко набирающий скорость на старте любительских гонок… А потом пассажиры поняли, что крылатая торпеда взлетела и набирает высоту, резко задрав нос вверх.

Сквозь прозрачную стенку было видно, как море стремительно проваливается вниз, горизонт раздвигается… Через минуту, Желев с изумлением обнаружил, что видит Восточное Средиземноморье целиком. Вот, слева по курсу Турция, справа – Африка.

– Доннел! Я не пониманию! Что это за чертовщина?

– Я вам потом все расскажу подробно, док, – отозвался пилот, – А сейчас, пожалуйста, разместитесь так, чтобы… В общем, будет перегрузка, как на «русских горках».

– Русские горки, – проворчал Желев, выполняя эту инструкцию, – а куда мы летим?

– Остров Агалега, – ответил тот.

– Агалега? – Переспросил болгарин, помогая устроится Эппл. – Это где-то в Африке?

– Нет, док. Это Северный Маврикий, чуть левее Мадагаскара и правее Чагоса.