Не исключено, что эту дорогу они знают гораздо лучше, чем мы (мы ее вообще не знаем), и где-то впереди она становится непроходимой. Вот туда нас наверняка и гонят. У меня уже возникала идея бросить телеги с припасами и уйти на лошадях, в надежде, что дальше местность будет непроходимой только для повозок, а не для всадников. Останавливал исключительно размер нашего отряда — такое количество людей и лошадей без имеющихся припасов прокормить будет крайне трудно.

Ждать пришлось недолго, и перед нами предстала ловушка, в которую нас гнали орки и которую мы с таким нетерпением ждали. Дорога доходила до развалин старинного замка (не старинных замков не бывает, во всяком случае, у меня в Проклятых Землях) и исчезала, как обрезанная. Дальше тянулась гряда холмов, щедро разбавленная ущельями, в которую дорога, похоже, и превратилась. Там не то чтобы на телегах или верхом — пешком пройти будет трудно. Ну что ж, придется защищать этот замок.

Странно, но орки не стали мешать нам в нем обосноваться. Пока мы готовились к обороне, они не спеша, можно сказать, демонстративно, готовились к штурму. Когда с обеих сторон все было закончено, орки даже парламентера прислали с предложением сдаваться. Поскольку они были столь любезны, что позволили нам сюда дойти, а потом и устроиться в замке, я не стал в него стрелять. Хотя и считал себя вправе это сделать. Войну-то мне официально никто не объявлял, следовательно, эти орки простые бандиты, а у преступников парламентеров не бывает, и их нужно уничтожать, как бешеных крыс.

Потом начался штурм. Вялый такой штурм, я бы даже сказал, ненастоящий. Такой же, как и преследование перед этим. Но это не значило, что можно было его игнорировать, в какой-то момент он даже чуть было не перерос в самый что ни на есть натуральный. И опять с не лучшей стороны отличились «Волчьи головы». Орки прорвались в один из проломов в стене, который оборонял второй наемный отряд. Буквально сразу погибли пять наших орков и четверо людей, а «Волчьи головы», часть из которых была в резерве, совсем не спешили на помощь.

Не нужно быть великим военным гением вроде Суворова (настоящего, а не того, который Резун), чтобы понять их замысел. Тут и без предупреждения Гила все было ясно. Пускай орки несут побольше потерь, сражаясь с другим отрядом, а уж тогда, когда появится реальная угроза прорыва, они и сами ударят по ослабевшему противнику. Уменьшая таким образом свои потери за счет других, лояльных мне, наемников.

Эльфийские стрелы и мой магобластер отбросили нападающих. Я лишний раз убедился, что «Волчьим головам» доверять нельзя, даже сражаясь на одной стороне. Сами в спину не ударят, а вот подставить очень даже могут. И верь после этого в репутацию.

День кончился ничем, если не считать потерь с обеих сторон. У нас девять убитых и семь раненых во время прорыва и еще несколько раненых среди «Волчьих голов» от случайных орочьих стрел. И то, что враг понес втрое большие потери, не утешало. Тем более что я истратил все заряды для магобластера, и что буду делать завтра, или сегодня ночью, неизвестно. У Гила также остался всего один огненный шар в запасе. Подзарядиться от эльфиек можно было не надеяться, у них самих почти ничего не было, особенно у светлой, которая лечила раненых. А уж наш маг-универсал тем более исчерпал все свои запасы. И это при ненастоящем штурме. Что же будет, когда за нас возьмутся всерьез?

А ночью на нас напали!

Нет, не орки, они даже вечером немного отошли, как будто опасались ночной вылазки с нашей стороны. Или приглашая к ней?

Мы втроем: я, Эль и Лара — спали в верхнем помещении почти не разрушенного донжона. Я проснулся от того, что меня кто-то схватил, потом довольно больно уронил, а потом еще чем-то посыпал. Не понял, это новый вид извращения, что ли? Когда эльфийки зажгли, наконец, свет, обнаружил, что сверху на мне лежат какие-то истлевшие кости и лохмотья, а я сам весь осыпан непонятной то ли пылью, то ли порошком. Обе ушастые были в точно такой же пыли, и рядом с каждой было по груде таких же костей. Похоже, каждая из них подверглась аналогичному непонятному нападению, как и я, и их длинные уши оказались бессильны, не предупредив своих хозяек об опасности.

— Кто это был? — очухавшись и откашлявшись, спросил я.

— Вампиры, — ответила темная.

— Но что с ними стало? И почему? — продолжил задавать я вопросы. — Ведь ни осиновых кольев, ни серебряных пуль, ни чеснока со святой водой при нас не было. Да и пальцем никто из нас их тронуть не успел, я, во всяком случае, точно.

— Наверное, это мифрил, — неуверенно предположила светлая.

— Мифриловое оружие действует на вампиров, как на простых смертных, — ответила темная, — но не более того, так что это не тот случай.

— Я читала одну старинную книгу, — сказала Эль, — так там говорилось, правда как о непроверенном и очень сомнительном предположении, что самозаряжающиеся амулеты из сырого мифрила способны высасывать из вампиров всю их магическую энергию, пополняя таким образом свой заряд.

— Значит, предположение уже проверено, — ответил я. — Сможешь написать еще одну главу для той книги.

Эль стала рассуждать, что лучше написать свою, чем главу к чужой, но наш разговор прервали крики, начавшиеся раздаваться из разных концов замка, и прежде всего с этажа под нами. Мы бросились к лестнице. В комнате были Гил с Фоксом. Оба живы. Фокс зажался в углу и бесполезно стрелял из лука по быстро перемещавшемуся вампиру. Полулиса прикрывал Гил с мечом, к которому вампир приближаться не желал, видимо, его смущала лежащая на полу уже знакомая нам груда костей. Темная одним стремительным прыжком приблизилась к вампиру и схватила его в объятия. Не знал, что она умеет двигаться так быстро. Прямо у нас на глазах нечисть превратилась в груду костей и праха, а моя жена, не удержав равновесия, свалилась на пол.

Лара у меня смелая! Прыгнуть так на вампира на основании сомнительных теорий в старинной книге. А вдруг все дело в чем-то другом?

Тем временем крики в замке все усиливались. Я бросил Фоксу одну из запасных пластин от магобластера.

— Все видели, как надо?! — спросил я. — Тогда вперед!

Мы выбежали во двор, но больше ни одного вампира не поймали. Они, видимо, почуяли, что тут их убивают, а не наоборот, но вот самого источника опасности, похоже, определить не смогли. Да, мифрил недаром еще называют эльфийским серебром. Не знаю, как обстоит дело с обыкновенным аргентумом, но алюминий против вампиров — первейшее дело.

Через некоторое время до нас донеслись крики уже из лагеря орков. Видимо, кровососы, лишившись добычи в нашем лице, решили возместить недостачу за счет наших врагов. Так им и надо! И тем, и другим.

Утром подвели итоги. Не всем так повезло, как нам. Жертвы вампиров были высосаны полностью, чуть ли не до состояния мумии. Один человек из новых в отряде Ва’Лета, один орк и два человека во втором отряде и восемнадцать «Волчьих голов». Лара объяснила, да я и сам понял, что при столкновении с вампирами ночью, без специальной защиты, большой отряд не подмога, а просто большие потери. Что и было доказано.

Теперь прояснилась причина странного поведения орков. Нас загнали в ловушку, рассчитывая на то, что обо всем позаботятся вампиры, а они сами просто придут утром и соберут вещи. Хороший был план, но не выгорел. Что нас не сильно успокаивало, так как не отменяло плана Б. Орков все еще оставалось намного больше, а мы были заперты в развалинах крепости и второго (настоящего) штурма не выдержим.

Но у противника в запасе оказался еще один план, по коварству ненамного уступающий вампирской ловушке. До полудня вообще ничего не происходило, а потом пришел парламентер. Он заявил, что всегда славившиеся миролюбием орки воюют только с самозванцем, разграбившим их мирный торговый караван, а к наемникам никаких претензий не имеют. И дал срок до завтрашнего полудня на размышление. В течение этого времени всем наемникам разрешалось беспрепятственно уйти, а у самозваного князя, двух эльфиек, мага, гнома, мальчишки и рыжего оборотня была возможность сдаться и этим облегчить свою будущую участь.