– Ты на работе? – спросил Реджи.
– Теперь я такой же частник, как и ты.
– Блок, это мой босс. Мне нужно, чтобы ты его отпустила, – продолжал Реджи.
– Сначала пусть извинится, – парировала Блок.
Рыжеволосый охранник, который куражился над ними в вестибюле, шагнул было к ней, но огромная ручища Реджи потянулась к нему, ухватила его за рубашку и оттащила назад.
– Не двигайся. Дай-ка я сам со всем этим разберусь. Ты не сможешь выходить на смены, если окажешься в больничке, – сказал Реджи.
Скотт, который вроде как собрался с духом, двинулся к своему боссу. Затруднительное положение Леви просто дало ему еще один шанс подлизаться к начальнику, если выйдет выручить его. Он пытался подкрасться к Блок сзади, широко раскинув руки и готовясь схватить ее. Блок явно это почувствовала, поскольку покосилась на него и бросила:
– Вообще-то у меня две руки, герой.
Скотт остановился как вкопанный и попятился назад.
– Мистер Леви, я думаю, вам следует извиниться, сэр, – произнес Реджи.
– Что?! За что я вам плачу? Уберите ее от меня! – выкрикнул Леви.
– Сэр, за месяц до моего ухода в отставку Блок проводила с моим подразделением курсы повышения квалификации по вождению и технике силового задержания. Она в шести футах от нас, а нас всего пятеро. Я думаю, вам следует извиниться, сэр.
– Она делает мне больно! – взвизгнул Леви, выдавив эти слова сквозь боль.
Охранники посмотрели на Реджи, который едва сдерживал смех – рот и губы у него так и дрожали от подобных усилий.
– Сэр… Я бы сделал, как она говорит.
– Ладно, я извиняюсь – я извиняюсь, – процедил Леви.
– Мисс Брукс, вы получили все бумаги, которые требовались? – официальным тоном поинтересовалась Блок.
– Все здесь, – подтвердила Кейт.
Блок отпустила палец Леви, и тот попятился, прижимая к себе руку. Реджи отступил в сторону, уступая дорогу Кейт и Блок.
– Это еще не конец, Кэти, – прошипел Леви.
– Для вас я мисс Брукс, – надменно отозвалась Кейт.
Фрэнк Авеллино
Запись в дневнике, среда, 5 сентября 2018 г.
07:30
За мной кто-то следит.
Это случилось вчера. Женщина на черном мотоцикле. Возможно, это была та же личность во всем черном, которую я видел на прошлой неделе.
Я не схожу с ума.
После завтрака я вышел из ресторана Джимми, а она была на другой стороне улицы. Я вижу ее уже второй раз за последние несколько дней. Она пару раз газанула и уехала как раз в тот момент, когда из дверей ресторана вышел Хэл. Он сказал, что не заметил ее.
Может, это как раз у Хэла шарики за ролики заехали.
Я сразу же позвонил Майку Модину и велел ему нанять того частного детектива, которого рекомендовал Хэл.
22:30
София принесла куриный суп с лапшой, и мы посмотрели «Свою игру» по телику. Потом она приготовила сырный тост и подала его мне на подносе со стаканом молока. Это было не так вкусно, как стряпня Александры, но я не осмелился сказать ей об этом.
Вчера вечером Александра приготовила мне пасту, и это было здорово. Хотя немного странное послевкусие. Я выпил один из этих смузи, так что не сумел понять, дело в пасте или в смузи. Не важно – еда была такой вкусной, что я проспал потом целый час.
Я беспокоюсь за Софию. Она не похожа на свою сестру. Александра сильная, организованная и сама пробивает себе дорогу в жизни. У Софии даже нет работы. И парня у нее тоже нет, хотя в наши дни это не так уж и плохо. Некоторые из парней, с которыми она встречалась, были просто наркоманами. Я понял это, только взглянув на них. Она говорит, что сейчас чиста. Я ей верю.
Когда она убирала пустой поднос, я увидел ее руки.
На рукаве у нее было пятно крови. На предплечье.
Она не употребляет, но по-прежнему режет себя. Так вот все и начинается. Через полгода мне придется записать ее в другую клинику, чтобы привести в чувство.
Она говорит мне, что принимает свои лекарства. Я говорю ей, что ее сестра никогда не пропускала свои успокоительные, и вот посмотри, как у нее все хорошо. София не хочет говорить об Александре. Эти двое никогда не помирятся. Этого просто не произойдет. Я хотел сказать ей, чтобы она поостереглась женщины на мотоцикле, но потом передумал. У Софии и без этого будь здоров какая паранойя.
Когда она была здесь, то кое-что такое сделала. Какой-то жест, или движение, или что-то еще, чего я точно не помню, и это напомнило мне о ее матери. Я хотел сказать ей об этом, но в тот момент не мог вспомнить, как звали ее мать. Я не мог вспомнить, как звали мою собственную покойную жену!
Наверное, я и вправду схожу с ума.
Часть III. Поверенные на доверии
Глава 18
Никто не побежал к Уэсли Драйеру заключать сделку. Никаких соглашений о признании вины. Предстоял честный бой, а сегодня – первая крупная сшибка.
Я прибыл в суд в сопровождении Гарри. Он и подготовил большинство ходатайств, поданных мной на прошлой неделе. Сегодня все это рассматривалось судом. Вызывать клиентку в суд не было нужды, и меня это только порадовало. После того как София объявилась у меня в офисе, она немного успокоилась, и мы с Харпер навещали ее почти каждый день. Вчера она пригласила нас на кофе. Мы с Харпер сидели у нее на диване, пока София хлопотала на кухне, разогревая кексы.
– Она и вправду иногда как ребенок, – заметил я. – Ну кто еще угощает своих адвокатов кексами?
– Смотри, – негромко произнесла Харпер, указывая куда-то в сторону прихожей. – Давай, просто глянь одним глазком. Это должно быть у нее на кровати.
Я тихонько встал, вышел в прихожую и увидел оттуда на кровати Софии старую мягкую игрушку. Искусственный мех слипся, а кое-где протерся до дыр. Это был голубой зайчик. Я быстро вернулся и опять сел за стол, пока София не заметила, что я подглядываю.
Харпер прошептала:
– Он у нее с детства. Она сказала, что мать купила двух одинаковых для нее и ее сестры – незадолго до того, как матери не стало. София до сих пор спит с ним.
Я кивнул. Я слышал, как София упоминала про такого же зайчика в руках у своей сестры, когда та нашла свою мать мертвой на лестнице.
– Она что, упоминала тебе про эту игрушку?
– Да. Говорю же, она спит с ней. Сказала, что они с сестрой повсюду таскали с собой этих зайчиков, пока были детьми. Я понимаю, что этот зайчик дорог ей как память, но сейчас-то Софии уже под тридцатник! Ей нужен кто-то, кто бы за ней присматривал.
Да уж, София была явно не приспособлена к жизненным стрессам даже в обычных обстоятельствах.
Я не сомневался, что если ее осудят, то от двадцати пяти до пожизненного в исправительной тюрьме Бедфорд-Хиллз[21] ей не вынести. Вообще-то по сравнению с другими крытками там не так уж и плохо, есть места и похуже. Но это все равно учреждение строгого режима. Единственная тюрьма строгого режима для женщин в штате. Все, что видать снаружи, – это стены с колючей проволокой и нечто вроде старого дома в викторианском стиле за ними. Но территория там довольно большая, с несколькими круглыми зданиями в окружении спортивных площадок и двориков для прогулок. Софию наверняка сразу же поместят под наблюдение за склонными к суициду – но не навсегда. Я знал, что она воспользуется первой же возможностью, чтобы покинуть эти пределы навсегда. Либо намеренно, либо порежется слишком уж глубоко, и на этом все и закончится.
София принесла с кухни поднос с кексами. Мы ели их и пили кофе, пока я рассказывал ей о том, что произойдет в суде на следующий день. Похоже, она все-таки понимала – хотя, может, просто не до конца сознавала, – какой оборот может принять дело, если слушание пройдет неудачно.
