— Итак, с чего начинается наше обучение? Что я должен сделать?

— Дыши.

И я закричал.

Переход от пустоты к ощущению тела младенца был настолько резким и шокирующим, что я на некоторое время потерял сознание. В дальнейшем очнулся я уже на чем то-мягком, в полумраке. Света было немного, и всё вокруг расплывалось, словно в тумане, поэтому судить об обстановке было тяжело. Кажется, я был в чём-то похожем на детскую кроватку со сплошными стенами. Прожить человеческую жизнь со взрослым сознанием начиная с рождения - так и свихнуться недолго, мелькнула мрачная мысль. Но, как оказалось, дальше голос позаботился и об этом. Стоило только захотеть - и я отключался. А дальше тело младенца действовало само по себе. Кричало, гадило, питалось, спало...Спустя пару сотен таких отключений я, кажется, научился регулировать время, на которое задвигал собственное сознание от управления телом. А в дальнейшем - научился смотреть на мир, отдавая контроль над телом ребёнку. Сначала я было забеспокоился о том, что нас здесь в теле двое, но вскоре понял что действия ребёнка - не что иное, как заложенная в подсознание программа, имитирующая детские поведенческие реакции. Голос продумал всё - и обучение языку, понимание которого у меня росло вместе с ростом тела, и идеальную инфильтрацию. В своей способности достоверно имитировать малое дитя, даже будучи в теле ребёнка, я сильно сомневался. Пока тело росло, мне оставалось лишь наблюдать, анализировать, учиться потихоньку говорить, и как губка, впитывать информацию о своём новом мире.

Местом моего рождения и жительства был замок. Не нужно быть специалистом по фортификационным сооружениям, чтобы назвать большой, каменный дом с тремя небольшими башнями на примерно сотню человек замок. Укрепление не выглядело величественным и красивым - грубо сбитая каменная постройка, окружённая небольшим рвом, построенная недалеко от реки. Моим отцом и матерью являлись хозяева этого замка - барон Гред Бертран и баронесса Лиена Бертран и я был их третьим ребёнком. По крайней мере, именно как барона я запомнил для себя его титул для удобства восприятия. Первый старший брат Глод - был наследником баронства, второй, по имени Гнёт - в детстве был отправлен в некий Храм Отца - на обучение. Ничего похожего на часовню в замке не было, однако, как я успел выяснить местная религия заключалась в поклонении некоему непоименованному “Отцу”, создавшему весь род людской. Казалось бы, типичный замок, типичный средневековый мир… Если не приглядываться, можно было бы принять это место за средневековую Европу. Однако стоило взглянуть повыше - и все сомнения испарялись.

Планета, где я находилась не имела ни естественных, ни искусственных спутников. Тёмные безлунные ночи, освещаемые лишь светом далёких звёзд, расположение которых было мне совершенно незнакомо. Смена времён года вообще отсутствовала: кажется, в местном языке даже не было такого понятия. Постоянная температура воздуха колебалась в районе 15–20 градусов по Цельсию, хотя точные замеры, по понятным причинам, возможности провести не было. Но если это всё можно было легко объяснить планетарными особенностями, то вот другую географическую особенность моего нового мира было объяснить уже не так просто.

Будучи ещё карапузом, первый выход на стены замка с матерью поверг меня в некоторый шок. Невероятных размеров горная гряда, тянущаяся от горизонта до горизонта через весь континент. Сложно было определить его высоту на глаз — горные пики терялись в тумане, а самые высокие облака, похоже, не могли достать и до трети его настоящей высоты. Ближайшие к баронству нижние части гор были покрыты сплошным лесом, а крутые склоны, уходя ввысь, превращались чуть ли не в отвесные скалы. И хотя мои знания о горообразовании были ненамного больше нуля, появлялись большие сомнения, что подобное образование могло появиться естественным путём. Слишком уж монументальными и подавляющими казались горы, чья тень была способна покрыть всё баронство.

— Что это? — спросил я мать.

— Великий хребет. — улыбнувшись, тепло посмотрела на меня баронесса.

— И что там, на вершине?

— Никто не знает. Туман и облака окутывают его пики, никто из людей никогда не поднимался туда. Что там делать, в горах-то? - Рассмеялась моему наивному вопросу женщина.

С наступлением примерно 5 года моей новой жизни произошло сразу две вещи. Прекратилось развитие детской псевдоличности, заложенной голосом мне в подсознание. Нет, я по-прежнему мог усилием воли переключиться на неё и изобразить из себя идеального ребёнка, но чем больше я рос, тем сложнее это выходило: похоже, заложенная программа перестала видоизменяться и подстраиваться под растущий организм, медленно растворяясь в моём сознании. Одновременно с этим родители озаботились моим образованием — видимо, именно такой возраст в этом мире считался приемлемым для начала обучения, благо что разговаривать нормально я уже научился.

Голос, несомненно, знал многое о мире, куда меня отправил, если учёл даже такие нюансы. Однако раздумья о его планах не оставляли меня. Делай что хочешь, да? Главное — масштабы побольше… Сложно было сказать, по каким критериям он оценивал меня как подходящего человека. Знал ли он, кому дал второй шанс? Мог ли он читать мои мысли? Разложил ли личность по кусочкам? Исходя из нашего единственного диалога мне казалось, что нет, однако это могло быть лишь его игрой. В таком деле никогда нельзя быть уверенным наверняка — полные возможности моего работодателя были мне неизвестны, хотя уже показанное впечатляло. Одно можно сказать наверняка — получение масштабной возможности влиять на мир полностью совпадало с моими планами на новую жизнь.

Если до начала обучения никто, кроме нянек, родителей и других детей в замке не был мне знаком, то после вступления в более сознательный возраст эта ситуация изменилась. Я был немедленно перезнакомлен со всеми людьми замка, которые имели в нём хоть какую-то власть.

Первым был мэтр Лионель — худой, тщедушный неопределённого возраста, бритый на лысо мужчина с острыми чертами лица. Сложно было с ходу определить его предназначение в замке. Он одновременно был лекарем и учителем детей барона, представителем духовенства и советником в одном лице. Впрочем, я стал его учеником далеко не сразу.

Лорн — крепкий седой мужчина, на вид лет 40 со множеством шрамов на лице был кем-то навроде кастялена в замке и капитана стражи в баронстве. Под его началом находилось порядка трёх десятков людей, составлявших что-то вроде дружины моего отца, часть из которых — что помоложе — проживала в замке, а часть — в близлежащих деревнях, с семьями. Именно он учил меня обращаться с копьём, мечом, а также уходу за оружием и доспехами.

Разница в развитии оружия и доспехов — первое что бросалось мне в глаза. Здесь умели изготавливать полные латные доспехи — пусть их и было всего два комплекта на весь замок, разного рода панцири, и пластинчатые доспехи, бригантины, стёганную броню и множество видов кожаных доспехов из самой разной кожи и шкур. Однако арсенал для победы над ближним своим был гораздо более скромным — мечи, топоры, луки, разного рода копья, по всей видимости, предназначенные для охоты на различных зверей, и разнообразные дубинки. Именно ими, копьями и дубинками были вооружёны большинство баронских солдат. Если так подумать, ни одно оружие из арсенала замка не могло серьёзно повредить человеку в полном латном доспехе. Разве что копья, с разгона на лошади… Вот только лошади отсутствовали. Это заставляло задуматься.