— Он не бывает на балах. Но посмотреть иногда приходит, почему бы нет, — Уна вскинула подбородок, — тем более, это ведь была его помолвка.　

— Да, конечно. Спасибо, что сказали, — пробормотала Тьяна.　

Кто знает, как бы она чувствовала себя на вчерашнем балу, после того злосчастного обморока, будь ей известно, что Валантен наблюдает…　

Она танцевала, веселилась, совсем перестала смущаться из-за настойчивых любопытных взглядов… в нее как демоны вселились.　

Однако она, вроде бы, не допустила ничего действительно неуместного. Лорду Валантену и его семейству не в чем ее упрекать.　

— Пожалуйста, — чуть насмешливо ответила будущая родственница, — вот что, Тьяна. Настала пора　 признаться, зачем я позвала вас. Мня попросил Валантен, он хотел бы с вами встретиться… неофициально, наедине, у себя. Мы уже близко. Только с вашего согласия, разумеется. Мне продолжать?　

— Продолжайте, Уна.　

— Видите вон те кусты? — она показала, — незаметно зайдите за них, когда будем проходить мимо. Потом направо, через десяток шагов увидите дорожку, она ведет к владениям Валантена. Калитка будет открыта. Должно быть, вас встретит Ривер… это слуга. Ну, что, вы согласны?　

— Да, — кивнула Тьяна, — а то ведь, если за все время помолвки ни разу не встретиться тайно с женихом — это как-то неправильно.　

Она знала, что это неосторожно, и помнила о заговоре против нее, который то ли уже раскрыли, то ли пока не совсем. Но здесь, в этом месте, и конкретно от Уны она не ждала опасности. Нижний замок, дом Валантена Айда совсем рядом. Может быть, и он сам сейчас настолько близко, что видит ее… как вчера на балу.　

Доверять Уне очень хотелось. А еще больше хотелось, если на то пошло, увидеть еще раз Валантена. Их знакомство оказалось каким-то слишком быстрым, мимолетным, что ли, а ведь завтра уже их свадьба.　

— Хорошо, — улыбнулась Уна, — тогда пойдемте скорее, а то заметят, если отстанем.　

Они уже оказались в самом конце процессии, мимо ехал один из задних экипажей.　

Поравнявшись с кустами, Тьяна просто шагнула в них, скрывшись среди ветвей, никто и не взглянул в ее сторону. Дорожка оказалась именно там, где обещала Уна, она петляла, посыпанная мелкой галькой, и вела к калитке в заборе… к приветливо распахнутой калитке.　

— Миледи, — из-за забора выступил Ривер, — добрый день. Милорд ждет.　

— Добрый день, Ривер, — отозвалась она.　

Вот и все, ничего плохого не случилось.　

Ривер запер калитку на ключ.　

— Соблаговолите идти за мной, миледи. Там лестница, осторожнее.　

Еще несколько шагов, дальше — лестница, вырубленная в камне, но вовсе не крутая, с широкими и удобными ступенями. Подобрав юбку, Тьяна стала спускаться следом за Ривером. И, уже ближе к концу… она не сразу поняла, что произошло. Ступени выскочили из-под ног и она скатилась с них, упала рядом со слугой, который уже был внизу.　

— Миледи?! — воскликнул тот в ужасе и кинулся ее поднимать.　

Правая туфля девушки слетела с ноги и теперь валялась рядом, каблук треснул и почти отломился. Она сама… ну, не так и пострадала, если на то пошло. Бывало и похуже — давно, в детстве. Только вот ладонь оцарапалась о что-то острое, кровь капала на платье.　

Как же неловко.　

Она выхватила платочек из потайного кармашка за поясом — такой удачный изыск, сотворенный портнихой, — принялась вытирать кровь, которая все равно текла, пришлось зажать.　

Массивное тело спрыгнуло откуда-то сверху, и Тьяна, конечно, сразу поняла, кто это.　

— Тьяна? Вы целы?!　

Над ними была балюстрада галереи, на высоте третьего этажа. Имея такие размеры и вес, он спрыгнул легко, почти неслышно.　

В прошлый раз у него были глаза цвета морской воды, освещенной солнцем, теперь они казались темнее от тревоги.　

— О, милорд, мне так жаль, — пробормотала она, виновато взглянув на лорда Айда, — у меня просто отломился каблук, — она покачнулась, сообразила сбросить вторую туфлю, переступила босыми ногами, виновато улыбнулась, — кажется, вам досталась растяпа в невесты, не хотите ли передумать?　

— А вы хотите? — уточнил он, и его голос сразу стал холодным, и глаза потемнели еще больше.　

— Нет-нет, — быстро ответила она, — ни в коем случае. Видите, шутить у меня тоже не получается.　

— Шутить? — повторил он уже мягче, — просто я никогда не шучу о важном, моя леди.　

Сегодня на Валантене была не прежняя легкая куртка на голое тело… хотя, где у него голое тело? Нет, он был одет почти в такой же костюм, как на всех благородных господах в Нивере — штаны из тонкой шерсти, застегнутый на все пуговицы шелковый камзол, под ним, надо думать, еще рубашка — кто же надевает камзол без нижней рубашки.　

Наверняка ему не нравилось носить столько одежды в такой теплый день. И он, однако, оставался при этом босиком — как тогда, на пляже. Так ему было удобнее, проще двигаться, наверное.　

Он нашел взглядом Ривера, распорядился:　

— Возьми туфли леди и отнеси к Хойру. прямо сейчас　.

— Вы думаете?.. Нет, милорд, говорю же. Это просто каблук, — запротестовала было она.　

— Надо убедиться, — возразил он, — закройте глаза.　

— Что? Но зачем?..　

— Можно, я попрошу вас и на будущее всегда закрывать глаза, если я захочу?　

— Хорошо, — она закрыла-таки глаза, не спеша, впрочем, давать обещаний насчет будущего.　

Если он понял, как сам захотел — его дело.　

Валантен подхватил ее на руки и понес, по дорожке, потом по лестнице наверх, на галерею. Держал крепко, слегка прижимая к себе, и у Тьяны мелькнула непрошеная мысль, что он ее, пожалуй, ни за что не уронит — она слишком легка для него, и он не споткнется и не оступится — не то что она. Он слишком ловкий и сильный.　

Ей сейчас совсем не о чем беспокоиться.　

И ради чего она закрывала глаза? Можно и открыть…　

Валантен как раз заносил ее в комнату. Поставил на пол.　

— А сейчас я вас вылечу лучше лекаря. Закройте все же глаза.　

Он говорил медленнее, чем, например, герцог, и голос у него был низкий и немного хриплый — как и тогда, при первой встрече.　

— А зачем мне их закрывать, милорд?　

Он слегка нахмурился, и она быстро добавила:　

— Пожалуйста, ответьте мне только один раз.　

— Закройте глаза и не открывайте, — повторил он, мягко разжимая ее поцарапанную ладонь, в которой она зажала платочек, — я потом отвечу.　

Кровь из ранок уже перестала идти, но саднящая боль пока осталась.　

Она опять закрыла глаза. Он немного помедлил, а потом она ощутила прикосновения к ладони. Он провел прямо по ранкам… пальцем?　

Нет, прикосновения казались влажными.　

Языком.　

Поняв это, она немного смутилась, но глаз не открыла — может, как раз из-за смущения. Его язык продолжал скользить по ее ладони. Сначала при прикосновениях была боль, совсем легкая, от такой даже морщиться неловко, но скоро стало лишь щекотно и, в общем, приятно.　

Да нет, просто приятно. Очень приятно. Эта осторожная щекотка, и мурашки, которые побежали от ладони к плечу, и дальше…　

Она не открывала глаз. Он подержал немного ее руку в ладони, и вдруг коснулся языком тыльной стороны запястья, волнисто провел, иногда останавливая язык, потом она почувствовала быстрое прикосновение губ там, где прежде был только язык.　

И ран никаких на этом месте совершенно точно не было.　

Она открыла глаза. Валантен уже просто смотрел на нее, по-прежнему держа за руку.　

— Теперь затянется очень быстро, уже к вечеру, — сказал он. — У меня есть нечеловеческие способности, моя леди. И на мне самом раны заживают вдвое быстрее, чем на других.　

— Благодарю вас, милорд, — улыбнулась Тьяна. — Деревенские мальчишки тоже так лечат царапины, чтобы быстрее заживало. Я думаю, в этом нет ничего нечеловеческого.　

— Вы близко знаетесь с деревенскими мальчишками? — он смотрел с интересом и руки ее не выпускал, а она не отнимала.　

— В моем детстве у нас в замке часто бывали дети из деревни, милорд. И именно мальчишки, девочки, наверное, больше сидели дома. Мы играли вместе, конечно… пока я не подросла и мне не запретили.