Ровная поверхность купола отличалась чистотой, словно его только что создали. Ни мха, ни лишайников, ни водорослей. Не за что зацепиться. Не похоже, что этот купол пролежал на дне многие тысячи лет. А в том, что это именно так, я был уверен. Ближе к вершине я обнаружил черную трещину, уходящую за пределы моего взгляда. Я попытался взобраться на купол, но соскользнул. Тогда я оттолкнулся от дна и стал всплывать. Набрав высоту, я проплыл над куполом, и увидел находящийся в центре пролом, отчего купол напоминал разбитое яйцо, давно покинутое своим обита­телем.

Я десантировался прямо в трещину.

Все-таки любопытство сильная вещь.

Я долго падал, словно парашютист. Медленно снижаясь, я озирался, стараясь ничего не упустить из виду, но темнота скрадывала от меня внутреннее убранство купола. Лишь тенями выступали фигуры гигантских скульптур и массивные очертания предметов, напоминающих помесь дракона и межзвездного лайнера. У меня складывалось впечатление, что я оказался внутри древнего храма.

Столкновение.

Я ощутил, как ноги уткнулись в поверхность, попытался спружинить, но не удержался и завалился на бок. Подо мной оказались бетонные плиты. Их холод просачивался даже сквозь пленку защитного костюма.

Я поднялся и обвел взглядом пространство вокруг себя, чувствуя, как благоговение наполняет душу.

«Ты нашел наше сокровище…» — прозвучал в моей голове знакомый шелест.

Я завращался на месте, пытаясь понять, где находится источник мыслебормотания, и обнаружил его. Клинч стоял в тени колонны, но не пытался спрятаться.

«Мы не знали о коварстве растараш бланкуш… Они напали на нас внезапно… Я хотел показать тебе наше сокровище сам. Такая была мысль».

«Что это?» — спросил я у Клинча.

«Мы нашли это место, и поддерживаем здесь порядок. Мы заботимся о нем. Это руины храма. Им владели Предтечи. Мы лишь хранители руин».

«Предтечи?»

Я слышал о них, но практически ничего не знаю. Все, что мне удалось выведать о Предтечах у Крысобоя, укладывалось в одно предложение: «Предтечи — это працивилизация, заселявшая некогда всю ныне обитаемую часть Галактики». Вот, в сущности, и все.

Я стоял в храме Предтеч. Это было потрясение. Столкнуться с чем-то неимоверно древним.

«Вы знали Предтеч?» — вопрос пришел в голову внезапно.

«Мы успели застать Предтеч. Мы видели их», — ответил Клинч.

«Почему исчезли Предтечи?»

«Мы не знаем».

Клинч опечалился.

«Как там наверху?»

Мне показалось, он в курсе событий, произошедших после того, как я покинул город туземцев. В храм Предтеч наверняка были проложены и другие ходы, кроме прямой дороги — через трещину в потолке.

«Я рад говорить тебе, что мы сумели отбить растараш бланкуш», — с гордостью сообщил Клинч.

«Клинч, наш товарищ нашелся. Но лучше бы пучина поглотила его. Он обезумел и ранил ваш… — я попытался найти более точное выражение, но не сумел, — мозг. Мне очень жаль, Клинч. Я убил его».

Незнакомое мне состояние — смущение вместе со стыдом за содеянное чужим человеком.

«Мне это известно. Наша личность выжила. Она не повреждена. Я рад, что человек, пытавшийся нас убить, мертв. Мы не разговаривали бы сейчас, если бы он сумел добиться своей цели».

От души отлегло.

Я еще раз оглядел храм.

Величественное сооружение, купол которого терялся в вышине, оказалось полностью поглощено донным илом. Храм был пуст. То, что ранее украшало стены, терялось в тенях и сумраке. Такое ощущение, что из храма было вынесено все, что наполняло его, но атмосфера величия не покинула храм.

Сколько цивилизаций и жизней скрывают в себе недра планет? Сколько эпох, великих открытий и дерзких шагов на пути к истине скрыты под землей? Мы не первые и не последние, кто пришел в этот мир. И нам суждено погрузиться под землю, унося с собой все дерзания, которые сделали человечество цивилизацией. И Последующие будут слагать о нас легенды и наполнять музеи археологическими находками, принадлежащими при жизни человеку обыкновенному.

«Пойдем, человек! Нам пора. Твои друзья тебя ждут!» — заторопил Клинч.

Я с неохотой отвернулся от храма и последовал за Клинчем в темноту. Я уносил в себе воспоминание о руинах Предтеч, и оно было теплым и приятным, как молоко матери.

Рождение — это та доля бессмертия и вечности, которая отпущена смертному существу.

Платон

По белым гранитным плитам центральной площади города струился густой белый дым. Он подобрался ко мне, овил ноги и потянулся к лицу, словно змея, норовящая укусить спящего. Надо мной нависали высотные здания, сложенные из белого камня, и колонны, увенчанные скульптурами разных животных, трудноразличимые на столь большом расстоянии. И вокруг ни души. Я один среди каменного величия вымершего города. Только солнечный зайчик играл в прятки между колоннами.

На миг солнце погасло. А когда зажглось вновь, площадь полнилась народом.

Я очутился в центре перенаселенного города. Люди сновали между колоннами. Люди спешили по своим делам. Люди вели торговлю. Множество голосов, тараторивших о своем, сливались в единый звуковой поток.

— … я недавно слышал…

— … Кассиопея вводит эмбарго на все товары, ввозимые из Рудничного пояса…

— … да это же катастрофа для всех вольных торгов­цев…

— … говорят, что в районе Ипсилона Эридана найдена инопланетная форма разума…

— … пришельцы⁈ Где⁈

Я отрешился от голосов, перестал их воспринимать. Я окинул взглядом колышущуюся площадь и раздвинул ее собой, как раздвигает льды ледокол. Я медленно продвигался вперед, заприметив вдалеке возвышающийся над толпой высоченный купол знакомого мне храма. Надо его посетить. Уверен, в храме содержатся ответы на все вопросы, только как я не шел вперед, храм не становился ближе.

Он все так же возвышался вдалеке и манил.

И по-прежнему был недосягаем.

— Ларс, да проснись ты в конце концов. Сколько тебя можно будить!..

Я открыл глаза и увидел склонившегося надо мной Крысобоя.

— Это так приятно: лицезреть каждое утро твою рожу!.. — огрызнулся я, поднимаясь с водяного матраса.

— Ты еще и хамишь, — обозлился Марк.

— Лучше расскажи, куда ты Гвинплея дел? — вступила в разговор Музыкантская.

— Что значит дел? — возмутился я. Прикончил его у шлюза. Там и оставил.

— У шлюза его не было, — сказала Рената. — На полу лужа крови. А тела нет.

Честно говоря, этому я не был удивлен.

— Клинча спрашивали?

— Они не убирали тела.

И что из этого могло следовать? Что Гвинплей Плант жив? Вполне возможно. Я бы даже сказал, вероятнее всего. Конечно, он мог дотянуться до шлюзовой камеры и вывалиться на дно, да там и подохнуть в зарослях водорослей, но что-то мне мало верилось в это. Вероятнее всего, Гвинплей Плант остался жить. А значит, нужно торопиться на базу, пока до нее не добрался Плант.

— Надо возвращаться.

— Мы уже позаботились об этом, — отозвалась Рената. — Или ты думаешь, что ты один такой умный?

— Клинч выделил нам трех прульхов, — сообщил Марк.

— Кого выделил? — не понял я.

Вот уже и прульхи какие-то появились.

— Прульхов. Да это животные их. Транспорт подводный. Они еще огнем шмаляют, — пояснил Крысобой. — Ну, на скатов похожи.

— Долго я спал?

— Часа три. Как со дна вернулся, так и завалился.

— Значит, у Планта три часа форы.

— Только на прульхах куда быстрее получится, чем на своих двоих, — заметил Крысобой.

— Это точно.

Собрались мы за пять минут. Прибыли налегке и отбывали с тем же. Разве что нагрузились новыми проблемами, но они не имели физического веса.

Прульхи дожидались нас на дне. Вокруг порхали сотни аборигенов, словно бабочки над пасекой, но животные невозмутимо жевали водоросли и мало обращали внимание на хаос, что творился вокруг.

Аборигены провожали нас.