— Кто будет переговорщиком? — спросил я.

— Музыкант один. Занимается общественной деятельностью. Они его сами выбрали. И Присцилла О’Лири — актрисулька.

Леопольд Груфман с омерзением скривился и сплюнул на пол. Он развернулся и покинул ангар, бросив на прощание:

— Две минуты на сборы.

Наша жизнь — лазарет, где каждый больной охвачен желанием сменить койку.

Ш. Бодлер

Крысобой остался в лагере. Хмуро кивнул мне на прощание, да пообещал позаботиться о бойцах и выжать из них все по максимуму. После чего гордо удалился в сторону столовой, куда пару минут назад капитан Джим Орсон Клайд увел своих солдат.

Я освежил лицо холодной водой из-под крана и побрел к правительственному скутеру, где меня уже дожидался Леопольд Груфман и его телохранители. Если бы после всех взглядов ненависти, оставались маленькие ожоги, я давно превратился бы в ходячую головешку.

Я впрыгнул в скутер, забрался на диван и закрыл глаза.

Скутер взмыл вверх, и мне ужасно захотелось спать. Есть в этом что-то странное. Меня постоянно укачивает в скутерах. Все время клонит в сон. Я справился с навалившейся зевотой, разобрался со слипающимися веками и нокаутировал дремоту, после чего взглянул на мир бодрым взглядом.

Скутер плавно опустился на скутеродром и приветливо распахнул дверцы. Я выбрался на свежий воздух. Ветерок взъерошил мне волосы, и я поежился от прохлады.

Переезд со скутеродрома в отель «Корона Зеленого Мыса» занял пять минут, и все это время Леопольд Груфман трещал, как испорченный радиоприемник, настроенный на волну «ретро».

— В этом отеле остановились переговорщики. Вам необязательно с ними встречаться. Люди это неприятные. Склочные. К тому же страдают звездянкой. Им кажется, что они тут приехали и задают тон переговорам и операции.

Пропиликал телефон.

Телохранитель, сидевший справа от Груфмана, извлек из пиджака крохотную трубку сотового аппарата, прижал ее к уху и поспешно протянул телефон шефу СБЗ. Леопольд Груфман молча выслушал звонившего, коротко ответил:

— Буду.

И вернул телефон владельцу.

Я выскочил из остановившегося перед гостиницей авто и тут же оказался в руках администратора отеля. При виде меня он расплылся в слащавой улыбке, приобнял за плечи и, неустанно повторяя мантру «как мы счастливы вас видеть», проводил в холл. Здесь меня уже дожидался Крис Йохансон с большим черным чемоданом, стоящим на самодвижущейся дорожке.

— Я вас дожидаюсь, господин Идеал.

Я смерил его взглядом и хмыкнул.

— Для вас забронирован номер, — услужливо сообщил администратор гостиницы.

— Вот и проводите нас туда, голубчик, — приказал я.

Мы поднялись по ступенькам к лифтовому сектору, дождались прибытия кабины, и вошли внутрь. Администратор щелкнул клавишу «45», и кабина стала набирать скорость. Я с любопытством покосился на Йохансона и обнаружил, что чемодана рядом с ним нет. Перехватив мой удивленный взгляд, Йохансон пояснил:

— В грузовом.

СБЗ не поскупилась на номер, и поэтому для меня забронировали люкс. Где-то я слышал, что на смертниках не экономят.

Я тут же упал на кровать, перекатился к журнальному столику и сполз на пол, покрытый ворсистым ковром.

— Я к вам по делу, — сообщил Йохансон.

— Я вас внимательно слушаю.

Я поднялся с пола.

Дверь в номер распахнулась, и плавно вплыл чемодан.

— Не проще ли было телепортировать? — удивился я.

— Это фирменный знак отеля. Они всегда используют дорожки, хоть те устарели еще лет сто назад.

Йохансон, не дожидаясь моего приглашения, сел в кресло.

— Я должен вас проинструктировать, как пользоваться костюмом. Этим я и намерен заняться, если, конечно, вы нуждаетесь в моих консультациях.

Я кивнул.

Йохансон с кряхтением поднялся, склонился над чемоданом и щелкнул замочком. Чемодан раскрылся, явив серебристый визуально невесомый костюм, словно сотканный из паутины.

— Это и есть «Хамелеон», — сказал военный советник.

Целых полчаса я только и делал, что надевал и снимал костюм. Чувствовал себя при этом полным идиотом, но зато я теперь мог быть уверен, что в нужный момент не стану им. Йохансон кратко просветил меня относительно устройства «Хамелеона», продемонстрировал его возможности, показал встроенное оружие. Когда я уже с закрытыми глазами мог совершать над костюмом все требуемые манипуляции, Йохансон успокоился, с облегчением откинулся на спинку кресла и спросил:

— Может, предложишь чего-нибудь выпить? Я рассеянно осмотрелся по сторонам.

— Достаточно приказать. Тут все исполняется автоматически. Мне виски, двойной, с содовой.

Я повторил заказ. Для себя попросил двойную космос‑колу со льдом. Тут же из коридора показался робот. На его голове стоял поднос с напитками. Йохансон взял свое виски. Я подхватил колу. В это время в номер вошел Леопольд Груфман. Увидев нас, он скривился, словно наступил на скунса, и спросил:

— Вам что, не говорили, что выпивка в рабочее время запрещается?

— Тут никто и не пьет, Леопольд. Остынь! — миролюбиво предложил Йохансон.

Он одним глотком осушил стакан виски, поднялся, подмигнул мне и удалился.

— Ты готов? — спросил Груфман.

— Смотря к чему, — уклончиво сказал я. — Если к новому вирусу, то избавьте.

— Брось паясничать. Переговорщики отправятся в Библиотеку через полчаса.

— Так. А я?

— Ты поедешь с ними.

— Официально? — спросил я.

— Вполне. До острова ты доберешься на катере в составе команды.

— Почему не на скутере?

— На катере безопаснее. Кто знает, может, у этих уродов есть ручной комплекс ПВО. Собьют вас к ядрене матери, а потом оправдывайся перед мировым сообществом, что я это прошляпил… На катере безопасней.

— Дальше.

— На острове переговорщики покинут катер. В одной из кают ты наденешь «Хамелеон», активируешь — и за ними.

— Какая-нибудь форма мне нужна? — спросил я.

— Какая форма? — удивился Груфман, но тут сообразил, что я имел в виду. — Нет. На катере вся команда в гражданке, кроме капитана. Все. Будьте готовы. Внизу вас будет ждать авто. Синий «Понтиак». Его вам прикажет подать администратор. В машину вложена программа автопилота. Нажмете в меню опцию «пирс», и машина сама привезет вас куда нужно.

Леопольд Груфман не сказал больше ни слова. Повернулся и ушел.

Я с толком потратил оставшиеся полчаса до отъезда. Провалялся на кровати, переключаясь с одного телевизионного канала на другой. Этим я пытался заглушить мысли, которые, лишь стоило появиться свободной минутке, наваливались со всех сторон. Меня преследовал образ Ренаты. Я видел ее на каждом шагу. Образ был наполнен тревогой. Я до сих пор не знал, где она. Я бы сейчас многое отдал, чтобы заняться не заложниками, которых, если признаться честно, спасли бы без меня и Крысобоя, а поисками Ренаты. Но я прекрасно понимал чувства Марка: если бы мой сын находился среди заложников, я бы все силы угробил на то, чтобы вызволить его. А Крысобоя я не мог бросить. Без меня его бы близко к Библиотеке не подпустили. Но Рената? Я надеялся, что люди Гоевина сумеют ее найти. В конце концов девочка из вольных охотников и не в такие передряги попадала.

Таймер, встроенный в плазму, сообщил мне, что время подошло. Все посторонние мысли выветрились. Я был готов к бою.

Припрятав «Хамелеон» в неброскую черную сумку, я покинул но­мер. Спустившись на лифте в холл, я подошел к стойке портье и щелкнул по звонку. Тут же появился подвижный русый мальчик в голубой форме, но, увидев меня, он ретировался, уступая место администратору гостиницы.

— Для вас оставили автомобиль, — сообщил он. — Его сейчас подгонят к парадному входу.

— Благодарю, — сказал я.

На выходе меня и впрямь уже ждал синий «Понтиак», возле него переминался с ноги на ногу мальчишка. Забрав ключи, я бросил ему две хрустящие свежие кредитки. Отметил про себя потребовать у Леопольда Груфмана компенсацию всех расходов, и залез в авто. Поставив режим «автопилота», я нажал кнопку «пирс» и расслабился. Машина плавно тронулась с места, вырулила от гостиницы и через девять минут была на месте. Оставив крошку на паркинге пирса, я направился к катеру, возле которого толпился народ и сновали подозрительные люди в черных костюмах нехилых таких габаритов. Возле них я заметил директора СБЗ.