В этот момент краем глаза заметил, что сосед сзади возится с моими шнурками. Он прошмыгнул под партой и сейчас лежал под стулом, привязывая меня к нему.
Хм…
Хочет провернуть тот же прикол, что и с сидевшим на этом месте парнем.
«Удачи», — криво улыбнулся я.
Сосед поднялся из-за парты, и я понял, что сейчас последует плевок с другого ряда.
А я ждал, и как только услышал характерный звук, который издаёт трубка при залпе, резко выставил руку и поймал мокрую бумагу в ладонь.
Фу… Какая мерзость.
Прям детские какие-то у них забавы, парням по семнадцать-восемнадцать лет, а они развлекаются на уровне пятиклашек из моего мира.
Но почему бы и не ответить ему так же.
Вытащил из кармана отцовскую ручку, ощутил её вес и прохладу металла. Это было стилографическое перо. Оно состояло из тонкой металлической трубки с узким отверстием на конце, через которое чернила поступали на бумагу благодаря капиллярному эффекту. Внутри корпуса скрывался механизм, регулирующий подачу чернил. Я вытянул руки вперёд и над чернильницей решил её разобрать. Судя по рискам на металлическом корпусе, она разбиралась отделением передней и задней часть от середины.
Так что в моего оппонента теперь полетит не просто бумажка, а бумажка с чернилами.
Не знаю почему, но меня это очень сильно развеселило. Возможно, сыграли своё гормоны, которых в молодом теле Кирилла было предостаточно, и я уже понял, что иногда надо ослабить вожжи, выпуская безумные выходки наружу.
Но ручка оказалась именно тем, чем и должна была быть — старинным инструментом для письма непригодным для шалости.
Однако, к моему удивлению, внутри я обнаружил небольшой продолговатый артефакт, который открутился от основания.
«Артефакт в письменном инструменте», — задумался я.
И сразу же меня поразила догадка. Возможно, это ключ от отцовского амбарного журнала. Сердце заколотилось. Хотелось прямо сейчас сорваться с места и побежать к своим вещам, оставленным на охране у входа в корпус. Мысль о том, что я наконец-то смогу узнать, над чем работал отец и за чем так отчаянно гонялись люди Скрабеля, заставила меня на мгновение забыть о происходящем вокруг. Я резко откинулся на спинку стула, пытаясь сдержать желание начать действия прямо сейчас.
Тут же раздался выстрел, я это осознал только в тот момент, когда увидел снаряд, пролетающий прямо через то место, где буквально мгновение назад была моя голова.
Он попал в соседа спереди, запутавшись в чёрных волосах. Тот ненадолго замер, потом медленно обернулся. Заметил передо мной разобранную ручку и слюнявый комок бумаги, который я поймал, когда по мне стреляли в первый раз. Этого ему хватило, чтобы сложить одно с другим. В этот же миг его зелёные глаза заполыхали гневом. Он явно подумал, что в атаке замешан я.
Парень был массивным, с широкими плечами и мощными руками, сжатыми в кулаки. Его лицо выражало готовность к конфликту.
— После лекции я с тобой разберусь, новенький, — сказал он низким голосом и пригрозил кулаком.
— Буду ждать с нетерпением, — ответил я, стараясь звучать максимально спокойно. Внутри, конечно, всё кипело, но показывать это я не собирался.
Ну вот, нарвался в первый же день.
Мария, сидевшая рядом, слегка наклонилась ко мне.
— Ты либо очень смелый, либо очень глупый, — прошептала она, но в её голосе слышалось скорее любопытство, чем осуждение.
— И то и другое, — ответил я, не отрывая взгляда от соседа спереди. Он всё ещё смотрел на меня с явным недовольством, но видно авторитет профессора, ведущего сейчас лекцию, для него был важнее, чем сиюминутная месть. Лекция продолжалась, и преподаватель, кажется, уже начал замечать, что в аудитории творится что-то неладное.
Сосед спереди провёл большим пальцем себе по горлу, показывая, что меня ждёт после занятий, и медленно повернулся к доске.
— Кирилл, — снова прошептала Мария, — ты знаешь, кто это? — Она кивнула в сторону моего нового «друга».
— Нет, — честно ответил я. — Но, судя по всему, он здесь считает себя главным.
— Это Амат, — сказала она, слегка понизив голос. — Из рода потомственных моряков Жиминых. Он один из главарей в шайке морских. Тебе с ним лучше не связываться. Он чемпион академии по боксу и борьбе. А ещё неплохо фехтует.
Я мотнул головой назад, кивая в сторону стрелка, который плевался бумагой.
— А тот кто?
— Сергей Качалов, — ответила Мария, слегка скривив губы. — Отморозок из вояк. Он всегда готов насолить Амату, не знаю, почему у них такая вражда, но сколько помню, они всегда так себя вели.
В этот момент раздался третий залп. Снаряд, выпущенный моим недругом с соседнего ряда, целенаправленно полетел прямо в ухо Амату.
Парень вздрогнул, затем медленно обернулся, привставая. Его лицо побагровело от ярости. Он оказался огромным, примерно в два раза больше меня. Абсолютно не разобравшись в ситуации, он попытался ударить меня наотмашь. Я резко отклонился назад, где в этот момент что-то делал за моей спиной хулиган, привязавший мне шнурки.
Оказалось, он пытался прикрепить к моему стулу какую-то хитрую штуковину: то ли петлю, то ли зацепку, чтобы я не смог встать, когда понадобится. Но моё резкое движение нарушило его планы. Затейник получил затылком в нос и с громким стуком упал на пол.
Отклонился вперёд, вставая, и чуть не упал, забыл, что шнурки привязаны к стулу.
Амат, видя это, замер на мгновение, его кулаки были сжаты, но он, кажется, решил не продолжать, и так шуму мы наделали предостаточно. Жимин посмотрел на лежащего на полу соседа сзади, потом на мои шнурки, привязанные к стулу.
— Тебе нет оправдания, новенький. Я тебя сегодня урою, знай, — прошипел он, снова проводя большим пальцем по горлу и сразу устроился на своём месте как ни в чём не бывало.
Гам привлёк внимание профессора. Он пристально посмотрел в сторону шума, увидел меня, отвязывающего шнурки от стула, и взгляды студентов со всех рядов были направленны на меня.
— Кирилл, у вас всё нормально? — спросил он, слегка нахмурившись.
— Да, всё хорошо, — бодро ответил я, стараясь выглядеть максимально беззаботно.
— Может, вы нам продемонстрируете свои познания? Идите к доске, пожалуйста.
Я встал, поправил пиджак и направился к доске под ехидные смешки с галёрки. От своей соседки я уже успел узнать, что наш куратор, хоть и очень добрый профессор, но крайне въедливый. За это он получил у всей академии кличку «Клещ»'. Получить похвалу от него дорогого стоило.
— Расскажите мне, молодой человек, о классификации колец, — произнёс профессор, слегка наклонив голову и глядя на меня через толстые стёкла очков.
Подошёл к кафедре и как заправский лектор встал за ней.
Мне было привычно вот так стоять и читать студентам лекции, увлекая в мир науки. Невольно улыбнулся накатившим воспоминаниям о прошлой жизни. Упёрся руками в трибуну.
— Двести лет назад в Уральских горах на глубине более ста метров самыми сильными магами Российской империи был открыт телепорт. В его создании принимали участие семь магов стихий и сам Император, — начал я.
Началом рассказа немного шокировал аудиторию. Так как официальная версия была другой.
Сделал небольшую паузу, и нарастающий гул начал ходить по аудитории.
Я не озвучивал, что мой прапрадед был одним из тех семи магов. Они — легенды своего времени. Князь Пестов владел боевой магией стихии земли. Его сила была так велика, что он мог вызывать землетрясения и создавать каменные стены, способные остановить целую армию.
Семеро магов стали героями, благодаря их самоотверженному поступку удалось защититься от прорывов существ из Евразии. С того момента война перешла на территорию врага. Но через десяток лет наступило смутное время. Маги, некогда объединённые общей целью, не смогли поделить места возле трона Императора. Четверо из них, включая моего прапрадеда, были изгнаны. Их имена стёрли из истории, а подвиги предали забвению.
Князь Пестов, несмотря на изгнание, не был лишён всех привилегий. Его, как и ещё троих, просто сослали на край империи. Наш род лишили княжеских почестей, присвоив баронский титул — самый низший из возможных.
