— Да брось, тебе же понравилось. Кстати, мне очень по душе, как ты смеёшься. А то в последнее время сама не своя ходила, — бросив на любимую теплый взгляд, ответил Рич.

— Одного не пойму, как они умудрились туда пробиться и взломать систему защиты Психов? Рован, конечно, крут, но не настолько, — отхохотав, поинтересовалась девушка.

— Альвы помогли. У них оказывается есть оооочень серьёзные спецы по диверсиям и проникновению. Всё-таки столетия воевали. А второй подавитель им не нужен, они ещё от первого не отошли, — пояснил Ричард. — Ладно, давай домой. А то если честно, я сильно устал.

— И я, тяжёлый выдался денёк, — ласково ответила Лина, а затем, прижавшись к плечу мужа, добавила: — Я очень тебя люблю. Хочу, чтобы мы всегда были вместе.

— Я тоже, — серьёзно ответил парень, — я тоже.

Они сейчас проживали в гостевых комнатах Цитадели. Здесь, в самом сердце Ордена, теперь обитали в основном альвы, и Дарланд старался сократить встречи его народа с обычными людьми. Замкнутые и молчаливые, ушастые ещё не успели адаптироваться к изменившейся реальности. Для них Последняя Война закончилась лишь месяц назад. В город они спускались редко, лишь по важной задаче, с людьми практически не контактировали, жадно изучая всю доступную информацию по нынешнему миропорядку.

Ричарду чертовски нравились эти ребята. Сдержанные, вежливые и исполнительные, но при этом волевые, твёрдые и опытные вояки. Они могли стать как страшными врагами для людей, так и вернейшими из союзников. Он уже успел наладить контакты с парочкой их сэнноров — это звание высшего ранга для военачальников. Такой мог командовать как сотней, так и тысячей бойцов. Обычно ими становились те, кто прошёл сотни битв яростной Последней Войны.

Одной из них была Киранна. Она командовала защитой их последнего убежища. С этой замкнутой, волевой, черноволосой девушкой Ричард познакомился ещё тогда, семь сотен лет назад. Именно к ней он недавно обратился с просьбой помочь разобраться с проблемой Пасайтех. К его удивлению, Киранна не стала спрашивать о причинах или торговаться, сразу и без вопросов сосредоточившись на планировании операции.

Альвов осталось мало, живут они долго и наверняка очень ценят свои жизни. Так что первым делом по возвращении в правый Клык, пока Лина направилась в душ, Ричард пошёл поблагодарить сэннор за оказанную услугу. Обнаружил он её там же, где и утром, у голопанели, на которой прокручивались военные вылазки искателей. Судя по всему, она отсюда даже не отлучалась за всё прошедшее время, замерев, словно изваяние, изучая записи чужих битв.

— Приветствую вас, сэннор, — сложив руки на груди в воинском приветствии альвов, сказал Рич, когда девушка повернулась к нему на звук шагов. — Надеюсь, вы не понесли потерь?

— Дети скорой зимы не ожидали атаки, а нам были известны, благодаря вам, все их тайны и слабые места. Мы выжили, они — нет. Скорбим о их гибели, но технология “Подавителя” слишком опасна, — уважительно поклонившись, ответила Киранна.

— Я этому очень рад и сердечно благодарю за помощь. Вы рисковали жизнями, чья продолжительность несоизмерима с моей. Если бы вы потеряли кого-то из своих, я бы никогда себе этого не простил, — обрадованно воскликнул Ричард.

Киранна выпрямилась и дёрнула ушком, поправляя сбившуюся прядь волос, а затем поинтересовалась:

— Хранитель Убийцы богов смеётся над бедной сэннор? Мы — воины, а жизнь — это жизнь, и ценность у неё одна. Её нельзя оценивать в сроке.

Возникла неловкая пауза. Рич соображал, что именно он ляпнул не то, а альв просто молчаливо и преданно смотрела ему в глаза, ожидая ответа. Затем капитан Ветра вспомнил Соларда и его реакцию на своё спасение, когда он пообещал стать его и Лины защитником. И до него начало доходить.

— Киранна, позволь прояснить пару моментов. В прошлом мы говорили с тобой лишь во время битвы, для нас обоих тактика и стратегия — это родной язык. Но я совершенно не знаю вашей культуры, к моему сожалению. Потому некоторые мои слова могут тебе показаться оскорбительными или глупыми, но это не со зла. Прошу о терпении, говори со мной, словно с невежественным дитя.

Та коротко кивнула, выслушав его слова:

— Спрашивайте.

— Вы считаете, что являетесь нашими должниками? Моими и Лины.

— Вашими в особенности. Ведь вы своей отвагой, хитростью и кровью спасли жизнь нашей расе. Но всё немного сложнее. Мы должны искупить наш главный грех перед всеми детьми скорой зимы. Нашими детьми, — глухо, медленно и с явной болью в голосе ответила Киранна. — Мы лишили вас ярких чувств, долгой жизни и не дали в ответ ничего, кроме войны. Мы не прятались за вашими спинами, сражались и умирали рядом с вами. Но мы — альвы. А вы уже нет.

Её ушки поникли, а глаза потускнели. Рич недоумённо потер лоб. С Дарландом, Аделой и Солом общаться было не в пример проще, во многом, возможно, потому что первые двое прожили среди людей уже сотни лет, а последний почти всё забыл на момент встречи, а потом втянулся в царящую на Искателе Ветра атмосферу.

— А что думаете про мою жену, Лину? Вы назвали меня “Защитником Убийцы богов”. Она вызывает у вас страх?

— Скорее благоговение. Я уверена, что она — очень хороший человек, — задумчиво ответила Киранна.

— Насколько мне известно, вы с ней никогда не говорили. С чего такая уверенность? — Рич отследил взгляд сэннор к голопроектору, на котором всё ещё шла запись боя в плимутском лесу, где блондинка сражалась со скарджами, и вздохнул. — Судите по её действиям в сражении?

— На краю гибели, когда смерть кажется неизбежной, исчезает все лишнее, напускное и личности раскрываются лучше всего. Там все настоящие. Она из тех, кого мы называем “чемпион”. Она средний командир, но привыкла брать на себя основную ношу в сражении и выбирать самых опасных врагов. Но ей движет не жажда славы или страсть к битве. Защита союзников в бою — вот её главная цель. Такой человек не может быть плохим, ведь в этом её суть. Всё остальное — лишь напускное, — ушки Киранны были вскинуты вверх, выражая уважение, но в голосе всё ещё звучали едва ощутимые нотки скорби.

— Испытываете к ней жалость? — поинтересовался Рич.

— Она экзарх, — ответила сэннор, словно этим всё было сказано. — Я не могу её назвать “Дитя скорой зимы”. Скорее “Вспышкой в ночи, после которой остаётся лишь тьма”.

— А “Дети скорой зимы” для вас словно любимые, младшие, ущербные братья, перед которыми вы испытываете чувство вины? Я верно вас понял? — наконец сформулировал свои мысли солнцеволосый.

— Я оскорбила вас? — встревожилась сэннор. Чувства альвов проще было читать по ушам, а не по лицу. Сейчас она их прижала к вискам.

— Нет, скорее успокоили и немного даже рассмешили. После вашей крайне эффективной операции я начал было опасаться, что вы станете для нас угрозой. Но сейчас я скорее беспокоюсь уже об обратном. Как бы однажды не увидеть ваших девушек на рабских рынках. Вы напрасно чувствуете вину перед людьми. Мы из того поколения, что не знает другой жизни. И вам не стоит никому рассказывать о вашем “грехе”, Киранна. Пусть он останется в том мире, что мёртв, сейчас вызовет лишь зависть и ярость, — размеренно ответил Ричард.

— Старейшие, как всегда, разделились во мнениях по этому вопросу. Серебряный Мудрец считает, что мы должны скрыть правду от вас, сказав, что это мы лишь ваша модификация. Улучшение. Что люди смогут принять это проще. Алая Ведущая говорит, что, утаивая правду, мы покроем себя позором и лишь подтолкнём вас к вражде, и нужно всё вам открыть. Но в одном они сходятся — мы должны бросить все силы на то, чтобы вернуть вам старый срок жизни и яркость эмоций после победы, — певучим голосом пояснила девушка, а затем, едва заметно приподняв уголки тонких губ, добавила: — Так сказать, провести “Глобальное улучшение человечества”, а всех, кто будет сопротивляться, или в результате окажется генетически несовершенным, — истребить. Ха. Ха.