— Вы знаете, полковник…

— Лучше по имени. Отвык я как-то, да и годы Большой войны были не лучшим временем.

— Хорошо, Илья. Если честно, я в растерянности. У нас сохранилась всего одна ветвь Homo, это мы с вами. Здесь же их уже три. Вот эти гризы, как назвал их Агенор. Или, как они сами себя называют, нэрлих. Настоящие неандертальцы, ну может лишь чуть отличаются от реконструкций, но это-то как раз понятно. А гвенъя вообще принадлежат к незнакомому типу, но при этом с нами биологически полностью совместимы. На Земле их либо вытеснили и полностью ассимилировали кроманьонцы во времена оледенения, несмотря на свои превосходные физические данные, предки гвенъя занимали довольно узкую экологическую нишу… Либо эта ветвь гомо сапиенс не возникала вообще, а здесь результат сдвига вследствие так называемого магического фактора. Не зря у них поголовно развиты способности к чародейству.

Мышь дёрнула головой, её взгляд сфокусировался только на молодом парне.

— Смотри, хан, — плавно потекли мысли шамана. — Вот это и есть главный в лагере. Сам я такого не видел, только слышал от своего наставника. Это живущий-снова. Иногда боги, возвращая душу из мира мёртвых, не забирают память. Он только выглядит молодо, а сколько ему лет на самом деле, не скажу даже я.

Толгой кивнул невидимой головой: такой человек, наверняка, один из ближайших советников правителя. Догадка верна, чужаки хотят переговоров и, возможно, союза. Вдруг в руках закололи мелкие иголочки. Его время истекает, скоро даже Мэргэн не сможет удержать не прошедшего шаманского посвящения внутри заклинания. Не важно, самое главное Толгой уже увидел.

— Передай через своего ученика моему брату. Пусть разговаривают как с равными. И договариваются о моей встрече с каганом людей.

Через месяц Толгой с отрядом нукеров ехал к месту, которое четыре седьмицы назад наблюдал с помощью Великого шамана. За эти недели вместо нескольких шатров и повозок появился настоящий небольшой городок из юрт, палаток и даже необычных домиков на колёсах. Эту придумку безбородых будущий каган оценил сразу, когда заночевал в одном из таких подаренных домов — тепло от встроенной печки вместо остывающей к утру жаровни, двойная дверь и маленькая прихожая не пропускает ветер, даже если кто-то входит, а из бака наверху в любое время течёт горячая вода. Как настоящий воин, Толгой умел переносить лишения похода, и потому вдвойне ценил мелкие приятные удобства, когда они есть.

К середине осени трава пожухла. За ночь даже выпал иней и весело хрустел под сапогами, когда следующим днём обе делегации пошли навстречу друг другу. Правители и по четверо свиты у каждого. Ровно посредине между двумя лагерями по степному обычаю — ведь переговоры велись на землях нэрлих — был расстелен зелёный ковёр, символ мира. Вокруг лежали кошмы. Туда сядут переговорщики… но потом.

Толгой и глава безбородых первыми скинули капюшоны плащей и всмотрелись друг в друга. Безбородый был молод, не старше двадцати вёсен, выдавал лишь взгляд много повидавшего человека. Поклонился и с акцентом произнёс заученную фразу на языке нэрлих:

— Я Александр, второй Сенатор и глава армии.

Толгой мысленно кивнул: правитель людей поступил правильно. Формально Толгоя провозгласят каганом только зимой, и приехать самому — уронить свою репутацию. Зато можно прислать наследника, тоже явно из дважды-рождённых. Проявляя вежливость, Толгой ответил такой же заученной фразой уже на русском языке:

— Я Толгой, туштай Круга Великой степи.

Оба показали друг другу пустые руки — там нет оружия. Потом Александр жестами попросил разрешения дальше говорить через толмача, и Толгой согласился.

Один из свиты Александра откинул капюшон… Толгой сумел удержаться от того, чтобы положить руку на рукоять сабли — но, судя по звякнувшему за спиной железу, выдержкой смогли похвастаться не все его советники. Светловолосый из Леса! Оскорбление, развернись сейчас туштай и уедь, в степи его не осудит никто. Вот только хозяева безбородых не раз уже доказывали, что не дураки. Значит, приглашая гвенъя как толмача, рисковали не просто так. А ещё Мэрген предупреждал, что именно Толгой будет вести дорогу в будущее нэрлих… Туштай кивнул, дозволяя говорить.

— Я Агенор, лорд Серебряного Янтаря. Я кровью присягнул на верность Сенату и землянам. Я единственный, кто умеет чисто говорить на языке нэрлих. Прошу разрешения стать языком своего сюзерена.

Свита замерла, затаив дыхание. Толгой же задумался. Нэрлих режутся насмерть со светловолосыми не одно поколение… Договор о дружбе и договор о торговле, которые предложили безбородые-земляне, не только был выгоден Степи, не только давал Толгою шанс стать каганом, но позволял посадить потом на свое место старшего сына. К тому же, участие пусть средней руки, но лорда из Леса в качестве подчинённого-толмача заметно поднимал статус переговоров даже в глазах самых ярых поборников старины. Да и тонкостей в сегодняшних договорах много. Даже когда оба партнёра стараются быть честными, надо закрыть все лазейки. В том числе и от тех, кто потом обязательно захочет всё извратить только в свою пользу. Нужен толмач, в равной степени владеющий двумя языками. Ради этого можно и откинуть некоторые традиции вроде «увидел светловолосого — перережь ему горло».

Толгой прижал одну ладонь к сердцу, вторую ко лбу:

— Я принимаю тебя языком и ушами сенатора, Агенор. Те, кто пришли к вам с огнём, нарушили волю кагана и законы соседской дружбы. Они пострадали за своё беззаконие. И нет землянам вины, а на их руках крови нэрлих.

Александр повторил жест Толгоя, и толмач перевёл:

— Те, кто пришли к нам с огнём, пришли по своей злой воле, а не словом кагана и народа Степи. Нет у нэрлих перед нами вины, нет на Степи крови землян.

Оба будущих правителя пожали друг другу руки и сели возле зелёного ковра. Им предстояло многое обсудить.

Утро Наташа встретила в лихорадочном возбуждении и непонятном страхе. Если подумать — собственно, чего она боится? Вместе живут полгода, и ничего сегодня не изменится, кроме того, что она официально станет женой Александра… Когда девушка зашла в ванную и взяла зубную щётку, то чуть не уронила — от волнения дрожали руки. В это время заглянула Женя — обеих женихи должны были забирать от родителей Гая. Заметила, как подруга с трудом выдавливает из тюбика пасту, сказала:

— Знаешь, я тоже трясусь. Тебе-то проще, а я вот даже не представляю, как самостоятельно хозяйство вести, — обе рассмеялись.

Дальше переживать стало некогда. Визит парикмахера, макияж, платье. Первым приехал Александр… Они с большим трудом добились, чтобы хоть встреча утром свадьбы не стала делом государственным. Всё-таки женился второй человек в Сенате, причём никто не сомневался, что после Белозёрова его кресло займёт именно Рот.

Венчание всё же пришлось проводить в главной церкви, под фотовспышки репортёров, собралось немало прочего народу — Наташа и саму по себе знали среди директоров заводов и крупного бизнеса. Именно она руководила разработкой новых полупроводников, а потом профессор Котрикадзе уговорил поставить её имя рядом со своим в геологическом анализе месторождений. К тому же, поздравить со свадьбой приехала целая делегация нэрлих во главе с самим каганом. Выбираясь из машины, девушка поняла, что дрожит как осиновый лист — то ли от январского холода, то ли боится наступить на подол и с позором упасть. Но тут же почувствовала крепкую руку жениха и успокоилась. Зато после обряда венчания, регистрации в ЗАГСе и короткой официальной пресс-конференции, начался банкет и праздник — причём только для тех, кого захотели пригласить молодожёны. И без журналистов: Александр открыто пообещал, что любого постороннего вне зависимости от положения и известности отправит не меньше чем на полгода строить границу. Вместе с редактором, который материал опубликует. Адмиралу поверили, особенно когда вспомнили, что во время войны с Графом сенатор Рот заодно исполнял обязанности председателя военного трибунала.