Лина же могла только бесполезным грузом висеть на наплечнике своего мужа. Она чувствовала себя совсем беззащитной. Вокруг была лишь тьма и боевые крики товарищей. И гул, сводящий с ума, забирающий силы. Их и так осталось немного — лишь чтобы один раз призвать меч Богоборца.

Первые четыре опустошённых зала они прошли без проблем. От строгой эстетики Механиков здесь не осталось даже следа. Всё поглотил удушливый мрак. Тяжелее всего приходилось Кейлин: она большую часть своих сил тратила на нейростабилизатор, защищающий от безумия. Всё остальное уходило на ревущий, огнедышащий меч, который она сжимала в правой руке, и импульсный пистолет-пулемёт в левой. Лучший выбор для безжалостного и скоротечного ближнего боя.

Искатели действовали слаженно и не ошибались. Любая ошибка, мгновение слабости стоили бы кому-нибудь из них жизни. Зара щедро тратила полученную от Богини леса мощь, исцеляя раны. Смертник трижды останавливал время, давая товарищам уйти от разящего удара или коварной пули. А Найт просто кипел от энергии, голыми руками посылая, похожие на шаровые молнии, грозовые разряды. Прошедший огонь и воду, отряд превратился в единый боевой механизм, направленный на достижение цели.

Идущему в центре строя Ричарду лишь пару раз пришлось использовать свою правую руку. В первый — когда они достигли огромного зала, в центре которого находилась широкая, покрытая ковром из костей и обнажённых нервов лестница. На них там навалились со всех сторон сотни уродцев, и Зару едва не погребли под собой. Но изумрудное сияние бывшего капитана мгновенно остановило готовые взорваться от переполняющей ненависти сердца. Это ему стоило правой части лица, но сквозь чёрное боевое забрало этого никто не мог разглядеть.

Лишь сердце Лины тоскливо сжалось: она понимала, что её муж тоже уже на пределе. А затем её скрутил мучительный спазм. Боли всё так же не было — она сейчас могла только мечтать об обычной, человеческой боли. Они уже были близко: чудовищное сердце, властелин людских страданий и судеб. Он ждал и желал лишь одного — зажечь звёзды. И ради этого был готов спалить всё в пламени своей ненависти. Девушка изо всех сил пыталась удержаться в реальности, оттягивая неизбежный момент, когда ненависть и пустота её поглотят. Но первой пришла аметистовая ласка и голос, который она не слышала много дней:

— Спи. Ты почти добралась до меня. Осталось немного, экономь силы.

Второй раз Генар вступил в бой, когда они прорубились до окутанного фиолетовой мглой коридора. И остановились, не в силах дальше пройти. Смертный, даже контрактер, от этой бурлящей энергии мгновенно распрощался бы с душой и рассудком. Там их прижали сразу двое титанов и множество мелких мутантов, похожих на помесь скорпиона с разъярённой кошкой. Их жвала и когти в этом слое реальности с лёгкостью пробивали броню, оставляя глубокие, отравленные раны.

Минута боя и один поверженный титан едва не стоили Смертнику жизни. Они с Углём смогли завалить великана по проверенной тактике, но отравленный солетадец чуть замешкался и угодил умирающей твари в кулак. Ричард понял, что дальше тянуть нельзя, и решил поставить всё на «зеро». Он не знал, как поведёт себя его тело и разум, если он полностью лишит себя человечности. Но только это могло позволить ему продолжить свой путь. Гудящие столбы самой концепции «смерти» обрушились на врага, вырывая души из хватки безумного паразита. Лишь полностью зачистив зал, Генар опустил руки, а затем походкой лунатика направился в наполненный ненавистью мрак.

— Задержите их на три минуты и уходите, — по динамикам отряда раздался знакомый, но совершенно чужой голос. В нём больше не было эмоций, чувств, самой жизни.

Призрак в доспехах нёс в своих руках умирающую девушку по длинному коридору, в конце которого пылало аметистовое око, запертое в сдерживающих контурах сферы. Не очень-то помогла ребятам из Коллегий эта защита. Астер не смог придать себе физической формы, но ему не составило труда завладеть всеми запертыми в других силовых ядрах душами и с их помощью устроить здесь катаклизм.

Не чувствуя ничего, кроме могильного холода, Ричард ускорил свой шаг. Даже сама Безмолвная Госпожа сейчас не смогла бы остановить того, кто отдал всё ради цели. А тело красавицы в его руках с каждым мгновением становилось всё легче, словно она, стремясь не отстать от мужа, сбрасывала свою плоть, как змея — чешую. Она рассыпалась на глазах от бушующих внутри сил. Исчезла её гладкая кожа, обнажив голодный блеск далёких светил. Прекрасные платиновые волосы налились сияющей изнутри белизной. И ещё — она уже слишком долго молчала. А проклятый коридор казался ему бесконечным.

— Ты жива? — спросил капитан, заставляя сервоприводы делать шаг за шагом. Лишь благодаря упрямству.

Блондинка молчала. Её веки исчезли, а круговорот звезд становился всё ближе в пустых глазах.

— Прекрати балаган и ответь, жук-притворяшка. Я обещаю не сердиться, — он ещё помнил, зачем здесь. И ради кого. Даже холод смерти не мог стереть эту клятву.

— Ты сама… написала. Простые слова. Я их помню, — механически, одними губами, произнёс на миг забывший своё собственное имя парень. — Ричард и Лина Генар. Всегда вместе. Ты должна вернуться ко мне.

Они уже не были людьми. Скорее, каким-то чудом задержавшимися в слое Кошмара аномальными душами. Их путь был пройден, судьба решена. Но осталось одно незаконченное дело и вечное обещание. Сфера чистой Ненависти напрасно силилась свести их с ума. Они и так были совершенно безумны.

— Я здесь. Я с тобой, — наконец ответила девушка и попыталась сделать судорожный вдох.

Нагрудник распался и окончательно лопнул. Дышать стало свободнее и незачем. Она опустила ступни на покрытый едким мхом пол, сияя как ангел, сплетённый из греха и чистоты. В правой руке возник богопротивный клинок. До истекающей злобой сферы было полметра. Она не помнила большую часть пути. Но Ричард дошёл и смог её пробудить.

— Помоги, — прошептала Лина не видя цель и боясь промахнуться. На второй шанс уже не было времени.

Ричард положил на её руки свои ладони, и они ударили вместе. Сфера лопнула совершенно беззвучно. Чёрная вспышка росчерком легла на реальность. Безукоризненная сфера пустоты трёх метров в диаметре осталась на месте ядра, в святая-святых. Парня и девушки там тоже не было — они ушли вместе во тьму.

Те кто пережил мясорубку в первый же день принялись разбирать то, что прежде было Вангелосом. Из опустевшей и обречённой на забвение стальной коробки снимали всё, что может пригодиться и работать. После потери 99% населения города победителям просто некому было отказать в этом праве. Кружась, как стая стервятников, союзный флот компенсировал убытки за счёт уцелевших технологий и богатств некогда великого города.

В этом не участвовали только альвы. Они погрузились на “Истину”, “Звезду Надежды” и “Грезы”, после чего отбыли обратно в твердыню Клыка сразу после победы. Ну и, разумеется, генерал Грозострах со своими воинами. Отдав дань памяти погибшим, они устроились в пустошах лагерем и закатили грандиозную попойку, пугая всю окрестную нечисть злыми и полными тоски криками, ожидая, когда от мародёрства и грабежей освободятся принесшие их сюда корабли Гильдии.

Именно в их лагере новый капитан и его команда решили останавливаться по ночам, сразу же побратавшись с каждым местным гвардейцем и офицером. Среди солетадцев, которые чтили и восхваляли жертву тех же богов, экипаж “Искателя Ветра” не так отчётливо ощущал ноющую пустоту там, где были прежде мозг и сердце их корабля. Найт, очевидно, был его печенью.

Солард отбыл вместе с Дарландом, став временным капитаном “Звезды Надежды” и сообщив Найту, что не может заставлять ждать людей Берандара. Магимат понимал, что альв по-своему переживал утрату, и уважал его выбор. Но присоединиться к его экспедиции пока не мог. В грабеже они не участвовали, с настойчивостью одержимых поставив себе цель — всё глубже и глубже вгрызаться в руины города, чтобы достичь его центра.