Безусловно, прелестная Алина может сама выбрать себе супруга. У меня четыре сына, друг мой, и уверяю, каждый из них блещет и умом, и доблестью. Алине предстоит непростой выбор! Впрочем, мой младший, Леонар, отправляется в очередное плавание к новому миру, и о женитьбе не помышляет. Не знаю, что он пытается там отыскать, когда и в старом мире достаточно проблем. Так или иначе, три моих сына изъявили желание свататься к вашей дочери. Я полагаю, что этот вопрос решен, и Алине остается только выбрать.

Мой Князь войны готовит войска к отправке. Три полных копейных полка, по тысяче двести человек каждый, и четыре арбалетных по восемьсот. Как только растают дороги, мы отправимся в путь. Кроме того, выяснилось, что нам необходимо произвести ремонт нескольких кораблей и построить не меньше пяти новых. Я не учел, что Леонар в прошлом плавании потерял немало моих судов. Теперь он построил свои — и для меня остается тайной, где он взял на это деньги. Быть может, герцог Кристан де Ларуа одолжил ему их — насколько я знаю, они весьма подружились, когда Леонар путешествовал на континент пару лет назад. Вы ничего об этом не слышали? Мне бы не хотелось иметь долговых проблем ни с вами лично, ни с америйской казной, ни уж тем более с казной Вилонии. Ведь я знаю, вилонцы отличаются беспокойным нравом. Как отчасти и мой Леонар.

Так или иначе, войска Энариона готовятся к отправке. Самое позднее к июлю мы высадимся на кальдийских берегах и нанесем внезапный удар. До тех пор держитесь — я уверен, врагу не под силу так быстро одолеть вас.

С искренней молитвой, его величество Феолипп Гаспар Жатье де Роберин, именуемый Феоллипом Десятым, единственный король Энариона и всех окружающих его морей.

9 марта 949 года от Вознесения Господня».

«Его величеству королю всей Америи Эсмунду Первому из рода Теаргонов, от герцога Вестгарда и всех его земель Вигтора Фрамма.

Милостивый государь мой! Постараюсь быть краток, хотя меня буквально распирает от восторга. Возрадуемся вместе, ваше величество, ибо Господь на нашей стороне!

Как мы и думали, с началом весны кальдийцы двинулись вперед. Адричи повел их ускоренным маршем, несмотря на то, что снег еще не сошел, и тепло не установилось окончательно. Ужасная ошибка — после двух недель оттепели вновь ударили морозы, и его армия встала. Мы воспользовались возможностью и ударили в тыл кальдийцев. Разгромили обоз и уничтожили прислугу, в том числе отряды инженеров и их боевые машины. Мы напали внезапно, в сумерках, и молниеносно отступили, почти не понеся потерь. Храбрецов, что отдали свои жизни, Господь наверняка принял как сыновей.

Маршал Адричи отступил назад к Созвездию. Он не подозревал, что воины Дикого отряда, воспользовавшись его отходом, взобрались ночью по стенам и открыли ворота, позволив собратьям ворваться внутрь. Они уничтожили невеликий гарнизон, оставленный врагом, сожгли все припасы, потравили колодцы и увели лошадей. Возвращение маршала будет неприятным.

Храни вас Бог, мой король. Посылаю свой нижайший поклон и обещаю молиться за ваше здоровье и поздравляю со скорым праздником Вознесения.

Герцог Вигтор Фрамм, подписано 17 марта 949 года, приложена личная печать и печать герцогства».

«Его величеству королю всей Америи Эсмунду Первому из рода Теаргонов, от графини Эверис Гидельбург, первой дочери и наследницы герцога Ривергарда и всех его земель.

Великий государь! Позвольте начать письмо с благодарностей за похвалы, направленные мне и моему отцу (весной ему всегда немного нездоровиться, так что он поручил написать это мне). Безусловно, мы достигли большого успеха осенней кампанией. Удивительно, что король Илларио не озаботился защитить свой юг — мы до сих пор наслаждаемся вином, которого он думал нас лишить отменой поставок. Надеюсь, что и вам оно пришлось по вкусу, а зерно помогло голодающим на Длани и Кольце Вальдара.

Обоз с провизией был по вашему приказу отправлен в Вестгард уже больше месяца назад. Мы не получали письма от герцога Фрамма, но надеемся, что обоз достиг Девятиглавой. Близится очередная попытка захвата великой крепости, и я надеюсь, что она войдет в легенды, как и все остальные! В разгроме кальдийцев нет никаких сомнений — сколько раз они пытались захватить Вестгард, столько раз терпели жестокое поражение. Так будет и на этот раз, не сомневайтесь. Не секрет, что под каждой из девяти башен Вестгарда зарыты мощи святых, включая череп Джованни Третьего, Великого Наместника, жившего несколько веков назад. Бог не допустит захвата Девятиглавой, и попытка того — уже грех.

Наша армия готова к новому походу, и мы отправляемся, как только я допишу это письмо. Покуда отец болеет, он поручил командование мне и нескольким достойным графам, опытным в военных делах. Нижний Кальдириум скоро запылает, мой король, и я клянусь, даже сам король Илларио увидит дым в своей столице. Мой отец, как только придет в себя, присоединится к нам со своей личной гвардией.

С уважением и дочерней любовью к его величеству, графиня Эверис Гидельбург. Писано лично 29 марта 949 г.о. В., приложена личная печать».

«Речь клювогорна, посланного герцогом Вестгарда Вигтором Фраммом, прибывшего 13 апреля 949 года от Вознесения Господня. Записано письменным двором Кроунгарда, утверждено хранителем королевской печати.

Приветствую, государь. Кальдийцы перешли к новой тактике. Они сколотили маленькие, подвижные отряды и взялись за опустошение наших земель. Каратели числом до двух-трех сотен уничтожают посевы, убивают крестьян, сжигают все, что может гореть. Мы создали такие же небольшие отряды и пытаемся противостоять этим подлым набегам — но никогда не узнаешь, где окажутся кальдийцы в следующий раз, тем более, что армия врага значительно превосходит нашу.

Хоть дождей и не видно, Годы гроз еще не прошли, мой король. По крайней мере, для земель Вестгарда, где вместо воды земля заливается кровью, а вместо туч по небу ползет черный дым.

Мы ждем приказов, государь, а покуда продолжаем готовиться к осаде и противостоять налетчикам. Храни вас Бог, мой король».

Лотария, герцогство Альдеринг

Как только в начале марта началась оттепель, Дэнтон приказал вычистить от снега все стены и дворы замка. Дедушка всегда так делал, чтобы талая вода не портила кладку и не заливала подвалы. Под снегом оказалось, что стены кое-где требуют ремонта. Дэн велел новобранцам развести цемента и подправить швы, а также заново выложить несколько зубцов на стене. Провинившимся предстояло вычистить стоки, ведущие из замка в ров — за осень они сильно забились.

Дэнтон с каждым днем чувствовал себя лучше. Упражнения с Броном приносили ощутимую пользу — сила и умение сражаться возвращались к нему все больше с каждой тренировкой. Морозы прошли, как и мучения первых дней, и теперь упражняться становилось в радость, как раньше. Мигрень, хоть и не такая лютая, продолжала преследовать его, но тело почти восстановилось — Дэнтон уже не дышал, как Симон, едва надев на себя доспехи.

Этим утром Моллард решил выйти на главный двор, чтобы потренироваться вместе со всеми. Новобранцы только что закончили утреннюю пробежку и приступили к занятиям. За полтора месяца, что Брон натаскивал их, они начинали делать успехи. По крайней мере, каждый из них научился как следует держать щит и меч, и строй смотрелся уже не столь убого.

Увидев Дэнтона, новички — все еще больше крестьяне, нежели солдаты — встали на колени. Брон поклонился.

— Пришли, наконец, позаниматься вместе со всеми? — спросил он.

Дэну не понравилось это «наконец».

— Я пришел лично проверить, чему ты научил лотарских мальчишек. Хотя, как я погляжу, чистых лотарцев среди них не много.

— Это беда всей Америи, коль это можно назвать бедой. Народы перемешались повсюду.

— Говорят, в Ривергарде ценят чистоту крови.