— И как бы вы назвали его, принц?

— О, без ложной скромности я уже назвал ту землю Леонария.

Последовал смех, и Эльтон тоже улыбнулся, а принц изящно упал на стул и продолжил:

— Но первый город, который будет там заложен, я обязуюсь назвать в вашу честь. Алинион — хорошее название, как вам кажется?

— Прекрасное, — вставил Лавеллет.

Впервые за весь вечер принц обратил на него внимание. Полупрезрительный взгляд ощупал Эльтона с ног до головы, и он вдруг почувствовал себя нищим на празднике знати.

— Надеюсь, в будущем вы найдете время навестить город, названный в вашу честь? — спросил Леонар, обращаясь к принцессе.

— Конечно, — ответила Алина.

* * *

Через несколько дней после того, как Леонар отплыл с Кольца Вальдара, Алина рассказала Эльтону о его предложении. Отговорить ее оказалось бесполезно. А потом звезды сошлись — в Дримгарде вспыхнула болезнь, а принц Леонар прислал тайное письмо.

Король Эсмунд не желал отпускать свою дочь, и принцесса решила просто-напросто бежать. Она знала, что король не отправит погоню и предпочтет сделать вид, что сам отпустил Алину. Так что одной темной ночью они сели на шлюп и отплыли в Низарет, где встретились с инквизитором Моллардом.

И вот они здесь.

Эльтон знал, что им не стоит ехать дальше. Бог показал свою волю. Алина должна вернуться и позаботиться об отце и брате, Эльтон должен вернуться и восстановить честь рода. Долг тянул их обратно в столицу, но они, стиснув зубы, продолжали рваться на восток.

Эльтон чувствовал себя так, будто плыл против течения. Все знаки, какие только можно, говорили ему: не надо.

Но Алина будто бы ослепла и оглохла. Она продолжала стремиться вперед. Страх перед неизвестностью, перед оскаленным миром был в ней слабее, чем страх перед властью. И Эльтону ничего не оставалось, кроме как следовать за ней, не обращая внимания на собственные чувства.

«Мы возлюбленные. Родственные души.

Я не смогла бы жить без тебя, сир Лавеллет.

Ты навеки останешься героем моего сердца».

Что толку, если ты собираешься выйти замуж за Леонара? Заплатить своей душой и телом, вечной верностью жены всего лишь за каюту на корабле?

Эльтон много раз представлял грядущую жизнь. Алина и Леонар станут мужем и женой. Кем станет Эльтон в новом мире? Он представлял себя на разных местах, но всякий раз мысли приводили его к тому, что они с Алиной будут вместе. Он почти не сомневался в том, что рано или поздно они будут вместе по-настоящему. Не стесняя себя традициями старого мира, они ринутся в объятья друг друга и останутся в них навсегда.

Однако теперь ему казалось, что все будет иначе. Впереди неизлечимая хворь, мрачная тайга Дар-Минора, неведомые испытания моря, а в конце — чужая, неизведанная земля. Кто знает, какие опасности она таит? Можно ли там вообще жить?

От этих мыслей во рту появлялся вкус желчи. Порой Эльтон чувствовал себя готовым бросить все и уехать обратно в столицу одному. Но любовь и долг всякий раз оказывались сильнее.

Пока они здесь, пока не сели на корабль, у него еще есть возможность вразумить Алину. Мир ужасен — но станет в тысячу раз ужаснее, если она покинет его берега.

«Я не хочу быть королевой».

А я не хочу быть твоим рыцарем, Алина! Теперь я даже не хочу быть капитаном твоих Щитов, как сказал инквизитору. Я хочу быть твоим мужем.

Но мечты, принцесса, редко становятся реальностью.

Юго-западная Лотария

Близ монастыря св. Джерри

Небо было чистым, а солнце — палящим. Сочная зеленая трава и россыпь молодых цветов покрывали невысокие холмы, меж которых петляла дорога. Вдалеке крестьяне распахивали поле с помощью волов и жгли прошлогоднюю траву.

Похоже, что годы гроз прошли, как и надеялся Кослоу. Моллард вел армию на юг, к монастырю святого Джерри, чтобы попрощаться со стариком — быть может, в последний раз. Теору осталось немного, и никто не знает, что ждет Дэнтона за Шрамом. Быть может, в этом году исчезнут оба инквизитора — старый и новый.

В воздухе мелькало пестрое множество бабочек, будто ожившие цветы. Они порхали тут и там, садились на копья солдат и кружили друг за другом. Среди простых белянок и лимонниц этой весной было много огнекрылок. Обычно их не рождалось много, хоть и редкая птица отваживалась съесть эту бабочку. Но на глазах Молларда молодой воробьишка склевал одну, оставив только алые крылья. Только успев подлететь, он истошно запищал и рухнул. Тельце сгорело еще в воздухе, и на траву опустился лишь пепел.

— Несчастная птичка, — сказала Кассандра.

— Неразумная, — ответил Дэн. — Схватила то, что ей не по зубам.

— Ей просто не хватило опыта.

— Наверняка старые птицы учили ее, что огнекрылок есть нельзя, иначе сгоришь. Птичка не послушалась и поплатилась жизнью.

— Надо слушать старших, вот мораль твоей истории?

— Я всегда старался слушать деда, а после него — инквизитора Кослоу.

Кэс промолчала, а потом спросила:

— Почему ты бросил Брона?

— Ты тоже думаешь, что бросил? Я оставил его править Альдерингом и тренировать молодых. Я даровал ему честь.

— Он думает, что ты отправил его на покой. Для него это хуже смерти.

— У него есть воля отправиться побить свинаров в округе или поискать колдунов в деревнях. Я не приказывал ему безвылазно сидеть в замке.

Кассандра как-то странно поджала губы и посмотрела вперед:

— Почти приехали.

Монастырь святого Джерри высился на холме. Дэнтон не помнил, как приехал сюда в прошлый раз.

— Оставайся тут, — Моллард тронул Кэс за руку и спустя мгновение добавил: — Если хочешь.

— Повидайся с ним сам, — улыбнулась она и понизила голос: — А то будет похоже, что мы просим благословления.

Неожиданно для самого себя Моллард рассмеялся и подкинул вверх Арика:

— Горн!

Дэнтон послал Вихря вперед, махнув Рексену, а мальчик в ответ приподнял знамя. Клювогорн летел над Моллардом, время от времени трубя. Из монастыря раздался звук колокола.

Ворота распахнулись, и вперед вышел настоятель — крупный мужчина с бородой, заплетенной в косу. Пара монахов разгружали во дворе телегу с дровами, другой чистил щеткой осла.

Настоятель Манфрид — если Дэн правильно помнил его имя — воздел руки к небу и двумя сотворил святой знак. Обычно так делали только на торжественных богослужениях.

— Инквизитор Моллард, о, какое счастье видеть вас на коне и с мечом! Вы снова готовы сражаться во имя Господа!

Моллард кивнул, хоть и не был уверен, что так уж готов к битвам. Еще один Баргезар он бы сейчас не пережил.

— Я приехал возблагодарить святого Джерри за помощь, настоятель. Но прежде я бы хотел повидать брата Кослоу.

Манфрид тяжело вздохнул. Сердце Дэнтона пронзила глубокая боль, и не надо было больше слов, чтобы понять.

— Когда?

— Вчера, инквизитор.

У Дэна закружилась голова. Он сжал поводья и уперся ногами в стремена.

— Он умер спокойно?

— Долго болел, инквизитор, но скончался во сне. Мы отпели брата Теора, как положено, и…

Моллард резко повернул коня и поскакал прочь. Арик, усевшийся на воротах, издал почти обиженный крик и отправился за ним.

— А как же мощи, инквизитор?! — кричал вслед настоятель. — Вы не будете молиться у них?!

Дэнтон не обернулся.

Земли Дримгарда

Тихий дом

Ведь молния — меч Его

В ночь, когда освободился, произошла гроза. Первая весенняя буря. В краю, куда привезли три года назад, часто бывали бури.

Оглан слышал, что говорили черные монахи. «Годы гроз еще не прошли, грядет последняя гроза». Так и случилось. Оглан — эта гроза.