Его появления ждали все, но никто не заметил, когда он вошел в зал. Невысокого роста, одетый в серый костюм и светло-синий свитер, он шел, опустив голову. Если бы не двое сопровождавших его жандармов, он без труда растворился бы в толпе зевак и журналистов. Вероятно, именно эта способность сливаться с толпой, не обращать на себя внимание позволяла ему выносить ценности из музеев, оставаясь незамеченным.
Он много раз входил в этот зал Belle Luce в замке Грюйер близ Бюля. Сейчас 32-летний Стефан Брайтвизер пришел сюда не по доброй воле, а чтобы ответить перед судом за свои предыдущие посещения. В течение шести лет этот тихий молодой человек совершил 174 кражи в музеях, галереях, церквях, на выставках и аукционах в семи странах Европы. Его трофеями стали 239 произведений искусства и антиквариата. Только в Швейцарии он ограбил не менее пятидесяти музеев, галерей и церквей, украв 84 вещи. В своем домике в Эшенцвиллере во французском Эльзасе Брайтвизер собрал уникальную коллекцию из произведений Питера Брейгеля, Антуана Ватто, Франсуа Буше, Лукаса Кранаха-старшего. Помимо живописи, ее украшали уникальные антикварные вещи в основном XVI–XVII веков — этот период он особенно любил.
Для проведения процесса зал Belle Luce был выбран не случайно. Здесь Брайтвизер совершил свою первую кражу в Швейцарии. 1 марта 1995 года он вынес отсюда картину XVII века.
Следственный судья Франсуаза Морван назвала это дело «уникальным», а эксперт по музейным кражам сержант жандармерии Александр фон Мюль считает, что Брайтвизер войдет в историю искусства ХХ века.
Искусство с детских лет было частью жизни Стефана. Его дед Робер Брайтвизер считается классиком эльзасской живописи, отец унаследовал от него богатейшую коллекцию антикварной мебели и оружия. Стефан с малых лет научился ценить красоту, увлекался археологией, интересовался антиквариатом. Тяжелым ударом стал для него развод родителей: уходя, отец забрал семейные коллекции, хотя сын умолял его оставить хоть что-нибудь. Особняк в Эшенцвиллере опустел, и, как рассказывал сам Стефан, в голове у него что-то «щелкнуло». К тому же взамен антикварной мебели мать купила обстановку в IKEA, что вызвало в нем, как он выразился, «глубокое негодование».
Как можно было восполнить утрату? Стефан брался за любую дополнительную работу, чтобы иметь возможность покупать книги по искусству, приобретать что-то на аукционах и у антикваров. «Все мои сбережения уходили на это», — рассказывал он на суде. Как установило следствие, он истратил на попытки восстановить семейную коллекцию примерно 60 тысяч швейцарских франков (около 40 тысяч долларов).
Но на аукционах он тоже негодовал: недостаток средств не позволял ему соперничать с богатыми невеждами (по его выражению), скупавшими все без разбора. В феврале 1994 года на одной выставке молодой человек почувствовал, как у него в голове снова «щелкнуло» при виде старинного кремневого пистолета. Уникальная вещь лежала в открытой витрине, и каждый мог коснуться ее и даже взять в руки. Стефан Брайтвизер погладил пистолет и… положил его в свой рюкзак.
Так началась охота за сокровищами. Отныне, отправляясь в музей, Брайтвизер дожидался момента, когда в голове у него вновь «щелкнет». «Это стало болезненной страстью, я все время хотел большего, я не мог остановиться», — рассказывал он на процессе. Его подруга Анн-Катрин Клайнклаусс пыталась остановить его, но «щелчки» звучали громче ее увещеваний. Помимо Швейцарии, Стефан совершил 68 краж во Франции, 19 — в Бельгии, 11 — в Германии, обчистил несколько музеев в Голландии, Дании и Австрии.
В Швейцарии добычей Брайтвизера стали, в частности, огромная алебарда, гобелены, старинный сундучок врача с инструментами для трепанации, настольные часы XVII века, табакерка, скрипка, шпага, скульптуры, картины… Перечень краденых вещей занимает 70 страниц, на его прочтение ушло несколько часов судебного заседания. В обвинительном заключении стоимость похищенного оценена в 1,65 миллиона франков, однако сам вор считает, что сумма завышена. Он даже вскочил от возмущения, когда золотую табакерку, украденную им из замка Егенсторф, что в кантоне Берн, оценили в 100 тысяч франков. По его убеждению, она не стоит больше 10 тысяч!
Как же действовал Стефан Брайтвизер? Очень просто, никогда не прибегая к хитростям и уловкам. Обычно, вынув вещь из витрины или сняв со стены, он клал ее в рюкзак, а если она там не помещалась, то открыто выносил ее в руках. Так было, например, с упомянутой огромной алебардой. Пока он вскрывал витрину или вынимал картину из рамы, его подруга стояла на «шухере». Раз в замке Грюйер «щелчок» сработал при виде ковра работы фламандских мастеров XVII века. Брайтвизер снял его, свернул и попытался засунуть в загодя принесенную большую спортивную сумку. Он там никак не помещался, и тогда Стефан выбросил ковер в окно. Выйдя на улицу, он перепрятал его в зарослях кустарника, а позднее подъехал на машине и увез.
Однако удача не всегда сопутствовала Брайтвизеру. В мае 1997 года в галерее Fischer в Люцерне он нацелился на картину художника XVII века Йохана Хамзы. Но вынести ее не успел: его взяли с поличным. При обыске в гостинице полиция обнаружила несколько антикварных вещей, которые он украл перед этим на аукционе в Цофингене. И все же Брайтвизер сумел вывернуться, представив себя перед судом жертвой обстоятельств, и получил восемь месяцев условно. А четыре года спустя, в ноябре 2001 года, именно Люцерн положил конец его карьере. На сей раз Брайтвизеру приглянулся старинный охотничий рожок в музее Рихарда Вагнера. Но, на его беду, хранительница музея оказалась бдительна, и он был арестован.
Оказавшись за решеткой, Брайтвизер сразу признался в совершенных кражах, однако отказался указать, где прячет похищенное. Тогда судья обратился к французским властям с поручением провести обыск в особняке в Эшенцвиллере, где Брайтвизер жил с матерью, Мирей Штенгель.
Но когда жандармы явились к ней, большинства произведений искусства уже не существовало. Известие об аресте сына привело Мирей Штенгель в ярость. То ли пытаясь скрыть улики, то ли желая отомстить вещам, из-за которых ее любимое дитя оказалось за решеткой, она изрезала холсты и выбросила их на помойку вместе с пищевыми отходами. А 107 предметов антиквариата побросала в канал Рейн — Рона неподалеку от дома.
Брайтвизера глубоко потрясла гибель коллекции. «В этом деле я пострадал больше всех, — сказал он на суде. — Я потерял все. Свою подругу, которая из-за моих показаний пойдет под суд. Свою мать, которая из-за меня попала в тюрьму за укрывательство краденого. Все свои сокровища, которые она выбросила, не разобравшись».
Некоторые вещи французской полиции удалось отыскать на дне канала, они хранятся на складе музея в Кольмаре в ожидании исхода судебных разбирательств.
Восстанавливая картину преступлений Брайтвизера, люцернские следователи обратились за помощью к эксперту, сержанту жандармерии из Веве Александру фон Мюлю. Сам любитель и знаток искусства, фон Мюль сумел вызвать доверие у подследственного, который рассказал ему все — когда, что, где и каким образом он похитил. После 18 допросов фон Мюль пришел к твердому заключению: «Единственным побудительным мотивом Брайтвизера была любовь к искусству».
На суде Стефан сказал: «Я пошел бы на все, лишь бы обладать некоторыми произведениями эпохи Возрождения. Но я хотел когда-нибудь вернуть все это…» «По завещанию?» — спросил один из судей. «Нет, лет через десять-пятнадцать, когда моя страсть угасла бы. Я ведь увлекался раньше марками и монетами, а потом это прошло…»
А вот как поэтично он объяснил, почему 1 марта 1995 года совершил свою первую кражу из зала Belle Luce: «Я был зачарован красотой женщины на портрете, особенно ее глазами. Я подумал, что его написал подражатель Рембрандта…»
Каждый раз выбор диктовался эмоциями, а не соображениями о ценности вещи. Так, в одной сравнительно слабой картине венецианской школы его привлекла величественная осанка апостола, в другой — глубина пейзажа. «Вы не задумывались, что и другие посетители хотели бы иметь возможность восхищаться красотой этих произведений?» — спросил его товарищ прокурора. «Да, — тихо ответил Брайтвизер, но тут же нашелся: — Вы не должны забывать, что я был лишь временным обладателем этих сокровищ».
